Я покорно затормозила. На переднее сиденье упала
пятидесятирублевая ассигнация.
– Это все? – мрачно спросила я.
– Чего еще хочешь? – хмыкнула Карина, открывая дверцу.
– Дай хоть десяточку сверху.
Карина захихикала:
– Тебе никто не говорил, что чаевые унижают человека? Кати в
Москву, водила хренов, всю дорогу рывками тормозил, у меня голова заболела!
Я включила мотор.
– Если вперед проеду, там развернуться можно?
– Нет, там лес, пяться задом, если машину нормально
поставить не можешь, – засмеялась парикмахерша и исчезла за зелеными воротами.
Я проехала вперед, бросила на опушке «жигуленок», вернулась
к дому, осторожно шмыгнула во двор и огляделась. Никого. Ни собаки, ни
секьюрити. В глубине участка стоит скромный двухэтажный домик из красного
кирпича, совсем непохожий на «новорусские» замки: никаких украшений, барельефов
или башенок. Самые простые окна и железная крыша.
Парадная дверь была плотно прикрыта, я пошла вдоль здания,
пытаясь заглянуть в окна первого этажа, но их закрывали плотные занавески.
Внезапно сильная рука схватила меня за плечо:
– Эй, чудак, тебе чего надо?
От испуга я громко икнула и обернулась. Здоровенный парень,
голова которого, казалось, сидела прямо на плечах, без всякой шеи, буравил меня
взглядом.
– Э.., такси по вызову!
– На хрен оно нам?
– Не знаю, приехал по адресу: село Никольское, дом два,
наверное, ошибся. Калитка открыта, народу нет! Во диспетчера, вечно напутают.
Ладно, раз это не Никольское, то я поеду. Извиняйте, коли
побеспокоил, я не нарочно.
Но парень, держа меня мертвой хваткой, поволок в дом. Нечего
было и думать о том, чтобы вырваться из его железных рук.
– Ща Мартыну объяснишь про такси, – пообещал он, вталкивая
меня в крохотную темную комнатку, похоже, гардеробную. Я не успела осмотреться
толком, как бугай вновь появился, уцепил меня за шиворот и, пиная, втолкнул в
красиво обставленную гостиную;
У одной стены ярко полыхал камин, возле него в кресле сидел
какой-то человек, мне из-за спинки была видна только его макушка. Зато две
другие особы в комнате были словно на ладони: Карина и мужчина лет сорока,
стройный, в безупречно отглаженных светло-серых брюках.
– Ну-у, – лениво протянул он, – ты кто?
– Bay! – взвизгнула Карина. – Этот придурок меня сюда
привез, он таксист.
– Ты взяла машину? – обозлился мужик. – И доехала до самого
дома?
– Ну и что?
– Говорил же, от шоссе пешком ходи.
– Ага, там километра три будет, – загундела Карина, – все
ноги сломаешь, пока допрешься!
– Ладно, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, заявил
хозяин, – с тобой потом разберемся. Значит, таксист, а? Странно ты выглядишь, а
ну, сними очки!
Я сняла. Он скривился.
– Только такая дура, как Карина… Теперь отклей усы с
бородой!
Но я уже сама начала это делать.
– Где-то я видела его, – забубнила Карина.
Я выплюнула на ковер пробку и нормальным голосом спросила:
– Ты Мартын?
– Ой! – взвизгнула Карина. – Да это же…
– Заткнись! – рявкнул хозяин. – Да, я Мартын. Что тебе надо?
Я вынула из кармана никелированную тубу и протянула ему.
– Вот.
– Это что? – спросил он.
– Футляр, а внутри ампула с красной ртутью.
Мартын, не мигая, уставился на меня. На какую-то долю
секунды стало очень-очень тихо, так тихо, словно в целом свете я была совсем
одна. Потом внезапно пришел страх. Стараясь не показать, что испугалась, я
звенящим от напряжения голосом сказала:
– Мартын, я должна была вручить вам ампулу.
Условие выполнено, я вернула пропажу, теперь ваш черед!
– Да? – не моргая, поинтересовался он. – Какой такой черед?
– Выполнить обещанное.
– Я вам что-то обещал?
– Хватит, – обозлилась я, – верни Настю Чердынцеву домой,
она ни в чем не виновата.
В тот день у Великого Дракона, то есть у Димы, была я, в
парике, и в розовом «Мерседесе».
Настена не знает ничего ни про ампулу, ни про ртуть, ни про
тебя. Отпусти Чердынцеву! Уговор дороже денег!
– Она сделала это! – вдруг взвизгнул Мартын. – С ума сойти!
Прикол! Усраться можно!
Bay! Сделала это! Сделала! Сделала! Ты богата!
Честно говоря, я ожидала любой реакции, кроме той, которую
выдал Мартын, потому слегка попятилась, наткнулась на пуфик и свалилась на
него.
Карина, очевидно, тоже слегка обалдела, потому что рухнула
на диван и мелко-мелко затряслась. По ее щекам внезапно потекли слезы.
– Так не бывает, – неожиданно заявила она. – О господи! Это
не правда!
– Случается порой! – заявил Мартын.
Карина схватилась руками за щеки и хотела что-то сказать, но
Мартын не дал ей произнести даже слова.
– Она это сделала, ты, слышишь! Чего молчишь! Эй, повернись!
Ну же!
Человек, сидевший в кресле у камина, встал.
Что-то знакомое было в его стройной фигурке, затянутой в
простые черные брючки и кофточку-стрейч. В ту же секунду я сообразила, что это
– женщина, довольно высокая и изящная. Постояв пару мгновений спиной ко мне,
она резко обернулась, и я ахнула.
Это была Настя Чердынцева, коротко стриженная и покрасившая
волосы в иссиня-черный цвет.
На лице ее играла странная улыбка: в ней смешались
одновременно радость, недоумение и некоторое смущение.
– Привет, Вилка, – сказала она.
Я бросилась к Насте.
– Ты жива?
– Как видишь, – кивнула подруга детства.
– Слава богу, – выкрикнула я, бросаясь ей на шею, – какое
счастье! Глазам своим не верю! Настюха! Тебя били?
