– Ага. Я и не думала, что квартира столько стоит! Тонька
говорила: хрущевка с газовой колонкой…
– Лучше расскажи все по порядку, – попросила я.
Ира вытерла лицо, судорожно вздохнула и начала каяться.
Жизнь ее была беспросветная, никогда не было денег. Росла
она без отца, с мамой, работавшей в конторе поселка бухгалтером. Сами
понимаете, какую зарплату та получала. В десятом классе Ирину угораздило
влюбиться в веселого Саньку, первого парня на деревне. Впрочем, когда у них
вспыхнула любовь, Саня не пил, играл на гитаре, носил кудри до плеч, и все
девушки Пилигримова сохли по нему. Но он выбрал Ирину, и целый год молодые люди
женихались: бегали на танцульки и прятались в сарае на заднем дворе. Потом Саню
забрали в армию. Писем писать оба не любили, обменялись за два года от силы
десятком посланий. Но Ирина верно ждала суженого.
Правда, мама без конца твердила ей:
– Посмотри лучше на Ваню! Умирает по тебе!
Положительный парень, семья крепкая: отец, мать, три брата.
Дом – полная чаша. Зачем тебе Санек? У него что? В кармане вошь на аркане, а в
избе вечно пьяная мать. Выходи за Ваню.
Но молодые редко слушают разумные речи старших. Ирина только
морщилась.
– Ну мама! Сама-то я кто? Безотцовщина!
– У Саши мать горькую пьет, – предостерегла дочь Ольга
Васильевна, – с алкоголиками лучше не связываться!
Ира фыркнула. Вот глупости! Ну при чем тут Саня, если его
мамаша квасит?
В общем, она дождалась любимого, и все Пилигримово гуляло на
их свадьбе. Первый раз Саня «накушался» во время праздника. Ира только
посмеялась. Ясное дело, кто ж на пиру трезвым бывает? Но потом ее веселье
испарилось без следа, через пару месяцев стало ясно: Санек неуправляемый
выпивоха. То ли его таким сделала армия, то ли внезапно проснулись гены
маменьки, Ира не знала, да ей было безразлично, почему любимый превратился в
пьяницу. Главное, стало понятно:
Санек женат не на Ире, а на бутылке.
Началась беспросветная жизнь. Но не зря говорят: никогда не
ругай сегодня, завтра может стать еще хуже. Ольга Васильевна неожиданно вышла
замуж за москвича-дачника и укатила в столицу с супругом.
Стоило ей закрыть за собой дверь, как Санек распоясался
окончательно. Присутствие тещи все-таки немного сдерживало парня, но, когда
Ольга Васильевна покинула Пилигримово, Санек начал бить Иру, требуя денег на
выпивку. Та теперь стеснялась высунуться на улицу без платка, при помощи
которого пыталась спрятать синяки на лице. Но разве в деревне что скроешь? В
одной избе чихнут, из другой «Будь здоров» кричат.
Вскоре все Пилигримово знало: Санек бьет жену смертным боем.
Ира понимала, что нужно уезжать к маме. Останавливало ее
только то, что Ольга Васильевна теперь замужем. Как отчим отнесется к тому, что
ему на шею сядет еще и взрослая падчерица? Захочет кормить нахлебницу или
шуганет вон?
В начале апреля к Ире явилась в гости ее бывшая одноклассница,
Антонина, давно уехавшая в Москву. Тоня оглядела убогое убранство избы и стала
хвастаться своими успехами.
– Да уж, – тарахтела она, – вон как ты, оказывается, живешь.
Ну, спасибо тебе.
– За что? – не поняла Ира, судорожно вспоминая, осталось ли
в банке немного заварки, чтобы хоть пустым чаем угостить однокашницу.
– Я в Санька тоже влюблена была, – засмеялась Тоня, – и в
Москву подалась, чтобы вашей счастливой жизни не видеть. Все подушку по ночам
кусала да ревностью исходила. А жизнь вона как повернулась! Отбей я у тебя
Санька, чего хорошего бы вышло? Сидеть бы сейчас тут с синей мордой, а так…
И Антонина начала хвастаться. Ира, заслушавшись, забыла про
отсутствие заварки. Выходило, что Тоня замечательно устроилась: вышла замуж,
имеет квартиру, работает в ресторане со смешным названием «Смотри, но не
трогай» и получает там не только хорошую зарплату, но и отличные чаевые.
– По сто баксов в день набегает, – рассказывала Тоня, – ни в
чем не нуждаюсь, глянь, какие сапоги!
Поболтав пару часов, Антонина ушла. Ира оглядела свою
грязную развалюху, услышала из спальни храп пьяного Санька, вспомнила
замечательные замшевые сапожки на высоком каблучке, которые продемонстрировала
ей бывшая одноклассница, и горько вздохнула. Ясное дело, Тонька ходит по
чистому асфальту, не месит глину калошами. В Пилигримове грязь стоит до лета,
впрочем, если в июне начинает идти дождь, иначе как в резиновых сапогах по
деревне не пройти.
К чему Ире замшевая обувь на шпильках? Да и стоит небось
немерено.
Ей стало обидно. Ну почему жизнь так несправедлива? Почему
одним все, другим ничего? Чем Ирочка виновата? Лучше бы Антонина не приходила в
гости, после ее визита жизнь стала казаться совсем беспросветной.
Целую неделю Ирина находилась под впечатлением встречи и,
еле успокоившись, страшно растерялась, увидев в понедельник на своем пороге
Антонину.
– Чего тебе? – сердито буркнула Ира. – Опять про красивую
жизнь петь станешь? Ступай себе, нечего душу травить, видишь, как живу?
Антонина обняла Иру.
– Вижу, поэтому помочь тебе решила. Хочешь получить тысячу
долларов?
– Сколько? – обомлела Ира и, думая, что ослышалась,
переспросила:
– Тысячу рублей?
– Баксов, – усмехнулась Тоня, – или никогда не слышала про
такие? Американская валюта, самая надежная!
– Кто же мне их вручит? – горько вздохнула Ира.
– Я.
– Просто так?
– Не совсем. Впрочем, дело пустяковое.
– Какое?
– Дай мне на недельку паспорт Санька.
Конечно, Ирине очень хотелось получить тысячу долларов. У
нее возник план: как только возьмет деньги, сразу отправится к маме, не боясь
отчима. Нищая падчерица – это плохо, но та, которая приехала с большим
капиталом!.. Согласитесь, такую девушку должны встретить с распростертыми
объятиями.
Ира сунулась было к комоду, где хранились документы, но тут
в ней заговорила крестьянская осмотрительность.
– А зачем тебе паспорт?
Тоня пустилась в объяснения. Она насобирала деньжонок и
хочет купить собственную квартиру.
