– За мной будешь, на завтра. Сегодня все.
Не понимая, что он имеет в виду, я потянулась к звонку, но
толстая женщина, стоявшая у самой нашей двери, схватила меня за плечо:
– Ишь, хитрая! Становись в очередь!
– Зачем?
– Мы все сюда!
Ощущая себя героиней пьесы абсурда, я стряхнула с плеча ее
руку и ткнула пальцем в звонок.
– Держи нахалку, – взвизгнула баба, – прет без записи!
Чьи-то руки обхватили меня, я попыталась освободиться,
лягнула державшего, услышала сдавленное «Ой!», еще раз нажала на звонок и
уставилась на Варвару Анисимовну, появившуюся на пороге.
Глава 18
Старуха, не глядя, сунула мне Листок бумаги:
– Твоя очередь семьдесят пятая. Ежели не успеешь, завтра
перерегистрироваться придешь. Перекличка в пять утра.
– Что тут происходит? – заорала я. – Какая перекличка?
Варвара Анисимовна подняла глаза и заахала:
– Ой, Виолочка, проходи, проходи…
– Ишь, – возмутилась толстуха, – своих по блату пускаете, а
мы стой.
– Это дочь целителя! – строго ответила Варвара Анисимовна и,
втянув меня в квартиру, захлопнула дверь. – Ща все тебе объясню.
Но мне было недосуг разбираться еще и в этой ситуации.
Отпихнув Варвару Анисимовну, я понеслась по комнатам, разыскивая трубку. У нас
никто не кладет ее на базу, швыряют куда ни попадя.
Влетев на кухню, я увидела Ленинида, который с затравленным
видом пил чай.
– Это ты? – с явным облегчением воскликнул он.
– Ожидал увидеть нильского крокодила? – бросила я, кидаясь к
наконец-то найденной трубке.
– Что случилось? – насторожился Ленинид, но я уже
соединилась с диспетчером и стала объяснять ей, что произошло.
Для меня остается загадкой, почему дежурные, отвечающие по
телефону «ОЗ», такие неприветливые. Ведь понятно, что никто не станет звонить в
«Скорую», чтобы поделиться радостью. Почему бы не проявить к людям немного
участия?
Вот и сейчас, не выслушав меня, диспетчер сурово заявила:
– Обратитесь в платную стоматологическую помощь.
– Подскажите телефон.
– Ти-ти-ти…
То ли разговор прервался по техническим причинам, то ли
дежурная решила, что сделала все возможное. Я в растерянности посмотрела на
Ленинида.
– Пошли, – велел папенька, – ща все тип-топ будет. Впрочем,
ты там не нужна, сиди дома.
На, выпей!
Передо мной возник стакан с чаем. Папашка, шаркая
стоптанными домашними тапками, пошел к двери. Тут только я почувствовала, до
какой степени устала.
– Ты куда? – окликнула я его.
Ленинид обернулся:
– Пей чай, доча, выбрось все из головы, сам решу проблему.
Я машинально глотнула остывшую темно-коричневую жидкость.
Папашка огромный любитель сладкого, поэтому он кладет в стакан шесть ложек
сахара, а потом, не поморщившись, пьет этот сироп. Я же предпочитаю чай в, так
сказать, натуральном виде и никогда не пью его с сахаром.
Но сейчас стала пить эту патоку… «Решу проблему сам». Вот уж
никогда ничего подобного не слышу от своих родственников. Почему-то все всегда
решаю я. Ну, хорошо, буду объективна:
Олег отлично справляется со своими служебными обязанностями,
но домашние дела его совершенно не колышут. Он считает, что муж, который отдает
жене зарплату, не оставляя для себя заначек, полностью выполняет свой долг по
отношению к семье и потому может расслабиться.
Лично мне это кажется несправедливым. Во-первых, я тоже
зарабатываю, и мой доход выше, чем у Куприна. Потом, ведь существует куча
мелких и крупных дел: покупка продуктов, стирка, уборка, готовка… Почему все
это должны делать женщины? Кто придумал такое распределение ролей? Ей-богу, это
не правильно. Ладно, я согласна, что в далекие времена, когда для пропитания
семьи нужно было забить мамонта, мужчина имел право, придя с охоты, сунуть
своей бабе тушу со словами: «А ну, живо готовь!» Хотя никаких документальных
свидетельств о жизни людей в ту далекую эпоху не сохранилось. Почему же все
уверены, что именно мужчины охотились? Может, эту версию придумали они сами? А
на самом деле они лежали у теплого костра в пещере, а несчастные первобытные
тетки, потрясая копьями, гонялись за убегающим ужином!
И ведь у подавляющего количества семей есть дети. Ну, часто
ли муж утром подает завтрак, а потом тащит чадушко в детский сад или школу?
Кто готовит с сыном уроки, а? Никто из моих подружек не
доверяет решение задачек и написание сочинений мужу. Во-первых, тому
элементарно лень сидеть над учебником, и он сразу подводит
философско-теоретическую базу под свое нежелание разбираться в алгебре,
заявляя: «Он сам должен уроки делать, мне никто не помогал».
Во-вторых, стоит муженьку попробовать помочь ребенку, как
через пять минут начинается скандал.
– Ага! – кричит папа. – Ты тупой, весь в мать, ну ничего
моего! Я уже два раза объяснил тебе параграф, сам понял материал, а ты никак не
врубишься!
Некоторые мужья в запале ведут себя хуже подростков. Однажды
я была в гостях у Люси Потворовой, и ее супруг Виктор совершенно взбесился,
когда услыхал, как его четырнадцатилетняя дочь Света, разговаривая в своей
комнате с подругой, упомянула слово «жопа». Мне самой не нравится это
существительное, но Светка-то находилась у себя в спальне и трепалась с
одноклассницей. Девочка явно не предполагала, что родители слышат разговор. Вам
ни за что не догадаться, как отреагировал Виктор. Красный от злобы, он влетел в
комнату и накинулся на растерявшихся девчонок с воплем:
– Эй вы, мать вашу, чтобы я .., никогда, такперетак, слова
мата ., в этой семье .., не слышал, …, поняли? ..! ..! ..!
Многоточия тут поставлены не зря, они заменяют непечатные
выражения, которыми Витек обычно пересыпает свою речь. Спрашивается, если сам
материшься, почему требуешь от дитяти литературного языка? Посмотри на себя. От
кого, в конце концов, дочка узнала грубые выражения?
А другой наш приятель, Алеша Хвостов, залез к сыну в тетрадь
и возмутился:
