Крохотное Гольцево, родина брата с сестрой, место унылое.
Там имелся небольшой металлургический завод, на котором работало все население
от мала до велика, из учебных заведений были лишь школа и ПТУ, ковавшие кадры
все для того же предприятия. Молодежь, получив девятилетнее образование, плавно
перетекала в училище, потом становилась к станкам, и все. Дальнейшие интересы
молодых крутились вокруг семейной жизни. По большому счету, Гольцево, хоть и
считалось промышленным центром, являлось просто большой деревней, где все про
всех было известно. Если вы покупали новый телевизор или пылесос, то могли быть
уверены, что языкастые, глазастые соседи сразу начнут перемывать вам кости.
Любое ваше телодвижение тут же становилось известным, любая
мелочь самозабвенно обсуждалась, вырваться из замкнутого круга было практически
невозможно. Кто посмелей, тот пытался найти счастье в Екатеринбурге, но школа в
Гольцеве давала такие отвратительные знания, что ее выпускники не имели никаких
шансов в городе, да и одиннадцатилетку тут заканчивали единицы.
Дима и Марина были из их числа. Под удивленный шепоток
местных сплетниц они получили аттестаты о полном среднем образовании.
– Вон оно как, – вздохнула директриса, вручая их брату и
сестре Горбуновым, – другая мать тянет своего ребенка прямо зубами, а толку
ноль.
Вы же сами ухитрились одиннадцатилетку окончить.
В словах директрисы слышались неприкрытое раздражение и
зависть. Ее собственный сын еле-еле доплелся до девятого класса и сейчас валял
ваньку в ПТУ. Поэтому ее и душила злоба на этих оборванных, голодающих детей,
которым на роду было написано сгнить возле матерей-алкоголичек. А они! Вы
только поглядите! Получили аттестаты без троек! Не в силах справиться с собой,
директриса не утерпела и произнесла перед своими лучшими учениками
напутственную речь.
– Только не сильно вам аттестаты помогут, – покачала она
головой, – в то же ПТУ и отправитесь.
– Почему? – спросил Дима.
– Потому, – хмыкнула учительница, – больше у нас податься
некуда.
– А в Екатеринбург, в университет? – не сдавался Дима.
– Так там тебя и ждут, – захихикала она, – даже и не
пытайся, мигом обломают.
Целую неделю Дима и Марина обдумывали, как поступить, а
потом, решив рискнуть, уехали из Гольцева в Екатеринбург. Им сказочно повезло,
один из соседей выдал замуж дочь и купил у брата с сестрой квартиру, двушку, за
большие для Гольцева деньги – три тысячи долларов.
Дима с Мариной прикатили в огромный город и вскоре срезались
на экзаменах, получили по двойке. Он за математику, она за сочинение.
Возвращаться назад не хотелось. Брат с сестрой представили себе довольно
ухмыляющуюся директрису и ее сына – Митрофана, басящего:
– Ну чего, Ньютоны! Поотшибало вам рога-то!
И потом, жилья нет, квартира продана, деньги получены. Дима
с Мариной десять дней прошлялись по Екатеринбургу, поняли, что жить им тут
хочется еще меньше, чем в Гольцеве, и приняли историческое решение – штурмовать
Москву.
В столицу они прибыли рано утром и замерли на огромной
площади, напоминавшей муравейник. Их обуревали разнообразные чувства: страх,
надежда, уверенность в том, что рано или поздно этот город, словно верный пес,
ляжет у их ног, и полное отчаянье: куда идти? Среди многомиллионного населения
мегаполиса у Димы и Марины не было ни одного родственника. Да что там
родственника, у них не имелось тут даже знакомых.
Достав из пришитого к пиджаку с внутренней стороны кармана
деньги, Дима купил справочник для поступающих в вузы, и они с Мариной
предприняли еще одну попытку стать студентами, такую же неудачную, как и
первую.
Пришлось снимать комнату. Бедные дети полной ложкой
нахлебались неприятностей. Они перебивались случайными заработками, но, крепко
сцепив зубы, были уверены, рано или поздно Москва покорится им, они получат
все: квартиры, машины, загородные дома, виллы на побережье и счета в
иностранных банках. Одна беда, устроиться на приличную работу оказалось
невозможно, да и что они могли предъявить на рынке труда: аттестаты без троек и
огромную амбициозность?
Деньги таяли, брат с сестрой начали экономить на всем, ели
они три раза, но не в день, а в неделю, понедельник, среда, пятница и суббота
были «постными» днями. Одежду добывали в секонд-хенде. К счастью, там
попадались замечательные шмотки, правда, сильно поношенные, но, в конце концов,
на джинсах же не написано, что их до вас истрепал другой человек?
Но, даже несмотря на отчаянные меры, кучка долларов
стремительно таяла, и наконец настал момент, когда от нее остался лишь один
зеленый листочек, совершенно жалкий и тоскливый.
И именно в этот момент судьба решила, что Дима с Мариной
достаточно намучились и достойны награды.
В тот судьбоносный день Дима в огромной тоске брел по ярко
освещенной Тверской. Он чувствовал себя совершенно чужим на этом празднике
жизни. Вокруг сияли витрины дорогих магазинов, у бордюров стояли шикарные
иномарки, а по тротуару дефилировали шикарно одетые люди.
Диме в слишком холодной для февраля кожаной куртке и тонких
осенних ботинках было не очень комфортно. Желудок мучительно сжимался, но денег
не хватило даже на простой гамбургер. В полном отчаянии Дима шел к самой
популярной закусочной, он хотел устроиться туда на работу уборщиком. Легкий лед
покрывал тротуары, парень поскользнулся и, чтобы не упасть, вцепился в дверь
магазина.
Ангелы на небесах заиграли в трубы, госпожа Удача распростерла
над Димой свое крыло. Чертыхнувшись, парень удержался на ногах, машинально
глянул на стеклянную дверь и понял, что перед ним не очередной бутик, а
парикмахерская, вернее, салон красоты: «Студия Вероники Бовари». Внизу висело
небольшое объявление: «Мы работаем для вас круглосуточно, все виды
парикмахерских работ, массажист, косметолог, солярий, маникюр и педикюр. Лучшие
цены, система дисконтных карт и скидок. От нас уходят красивыми, мы – ваша
удача». Еще ниже был приклеен листок: «Требуется ученик». Секунду Дима
колебался, потом толкнул дверь и вошел в пахнущее дорогими духами царство. С
этого момента жизнь его кардинально изменилась. В жизни каждого человека рано
или поздно звучат барабаны судьбы, важно понять, что звучат они для тебя.
Дима понравился хозяйке салона, молодящейся Веронике, и его
приставили к делу. Зарплата была невелика, сущие копейки, но, во-первых,
мастеров бесплатно кормили обедом, во-вторых, щедрые клиенты давали чаевые, а
в-третьих, и это самое главное, Дима понял: ни в какой институт он поступать
больше не станет. Ему очень понравилась профессия парикмахера.
