Предчувствие принципиально новых форм организации пространства социального и политического действия, следующих за государством, охватывает не только нас, но и других исследователей. Рассмотрим мировой бестселлер последних лет Майкла Хардта и Антонио Негри «Империя». И речь в нем идет отнюдь не о государстве. А об ином сложном явлении.
Скажем определеннее: если бы под Пятой Империей мы понимали только или прежде всего государство, то надежды бы у нас не было никакой. И автор отнюдь не считает корпорацию по утилизации советского наследия и путинский симулякр позднего СССР в сложном симбиозе с «мегахолдингом Россия» пусть робким, начальным ростком Империи – Наследницы Великих Империй Прошлого. Он не полагает Россиянию «удерживающим» стражем у врат хаоса, деструкции и зла? Конечно же, нет. Но он уверен в другом. Уже начался сложный и динамичный процесс самоорганизации всех деятельных, созидательных и верующих сил нашего расколотого на мелкие мозаичные куски социума. Он уверен, что в наши дни образуется сложная и плотная ткань взаимодействий деятельностно ориентированных людей, групп, сообществ, корпораций, которая, будучи объединенной с иерархией оборонных и силовых структур, собственно, и станет началом Пятой Империи.
Между рождением и основанием Пятой Империи – дистанция огромного размера и, дай Бог, короткий промежуток времени. Основание Пятой Империи – это, во-первых, осуществление масштабных и действенных проектов по сбережению народов России и прежде всего русского; во-вторых, решительное в массовом порядке перевооружение самой современной техникой армий и флота, единственных, по выражению Александра III, друзей Российской Империи; в-третьих, лавинообразное применение в экономике и в социальной сфере революционных, поистине сказочных технологий, полностью готовых в настоящее время к своему массовому использованию. Но главное состоит в восстановлении в повседневной жизни народа таких традиционных принципов, как справедливость, взаимопомощь и доброта. И когда критическая масса сообществ, живущих и действующих по законам Русской Правды, будет достигнута, когда они станут доминирующей силой в иерархии силовых структур, когда их усилий окажется достаточно, чтобы воплотить в жизнь проект Преображения России, тогда Пятая Империя будет основана и появится «царь царей».
Пятая Империя как универсум социально-политической жизнедеятельности по длительности снимает, преодолевает и одновременно включает в себя государство прежде всего в части мегахолдинга и силовых структур.
Иные всемирно известные политологи говорят, что государству приходит конец. На их смену идут ТНК, более похожие на Ост-Индскую компанию, нежели на своих предшественниц конца ХХ века; компактные государственные образования – штандарты – типа Сингапура, Гонконга или офшорных островов; интернет-структуры, успешно живущие и действующие поверх любых границ и юрисдикции; преступные сообщества, осуществляющие суверенитет на территориях в Азии и Латинской Америке, превышающих площадь многих европейских государств; религиозные корпорации, ставящие под свой тотальный контроль не только многомиллионную паству, но и миллиардные финансовые потоки; ведущих политических деятелей, фигур общественного мнения и т. п.
Империя есть универсум организованной человеческой жизнедеятельности, и лишь во вторую очередь универсальность империи проявляется в ее экспансии, в стремлении максимально раздвинуть свои пределы, включив в них по возможности весь мир. Отсюда и индийский поход Александра Македонского, британские и парфянские экспедиции римлян, бросок к последнему морю выходцев монгольских степей, невообразимый по своей протяженности и героизму марш русских землепроходцев времен Московского царства и начала Санкт-Петербургской Империи «встречь солнца».
Но внешняя экспансия – лишь оборотная, внешняя сторона глубинной универсальности империи. Скажу больше: не просто внешняя сторона, а своего рода компенсация, попытка за счет внешней универсальности компенсировать неудачи или неполноту универсальности внутренней.
Не зря православная Византия несравненно больше внимания уделяла устроению внутренней жизни по христианским заветам, нежели попыткам расширить свое влияние. Да и ее предтеча Рим в своем зрелом, наиболее благополучном периоде был сосредоточен не столько на новых завоевательных походах, сколько на устроении жизни и созидании имперской инфраструктуры, эту жизнь организующей и обеспечивающей.
Однако Империя не сводится к универсальному устроению жизни разнокультурных народов, сосуществующих в единой сложной системе взаимодействия. В Империи всегда заключен смысл. А смысл в последних своих основаниях – это непременно явление Града Небесного, отблеск того, что неизмеримо сложнее, разумнее, чувствительнее, чем может понять, воспринять и почувствовать каждый отдельный человек в отдельности. В самой потаенной основе Империи лежит вера как особое состояние сопричастности к Высшему, к Богу, к сверхценности, порождающей и пронизывающей всю нашу жизнь.
Эта Империя – социально-политический и культурный универсум не прошлого, но будущего. Это новая формирующаяся матрица организации социально-политической жизнедеятельности и человеческого бытия. В таком контексте она противостоит проекту глобалистской империи, описанной Хардтом и Негри.
Столь же революционен и ее смысловой универсализм. Она наследует пять великих империй древности, является реинкарнацией Третьего Рима, как последней империи Нового Завета. Одновременно Пятая Империя продолжает Евразийский проект Александра Македонского, Чингисхана и Тимура.
Оттого и духовный смысл ее должен быть универсален. Выскажу крамольную для многих патриотов мысль. Сверхценность – глубинный смысл Пятой Империи – не сводится только к сохранению и экспансии православия, как стержня духовной традиции, о чем пишут многие консервативно настроенные мыслители. Все сложнее. Русские – прежде всего жители Империи, а уж потом представители конкретной национальности, традиционно ориентированной на ту или иную конфессию. Мне ближе подход талантливого современного идеолога Штепы, который убедительно показал принципиальную открытость староверия-нововерия разнообразным, но объединенным единой трансцедентальной логикой течениям. Возможно, лучше и проще всех грядущий смысл Пятой Империи сформулировал Чингисхан, когда сказал: «Люди разной веры должны жить в мире… Мы вновь станем братьями… Надо верить душой в Бога, и придет победа». А вера – это, как учил Сергий Радонежский, деятельное нестяжательство, доброта к людям, воля к защите правого дела и искреннее принятие всей душой и сердцем единого Бога – бесконечно сложного, мудрого и справедливого. Символ Пятой Империи – это Троица – симфония Бога Единого, информационных миров (Святого Духа) и стремящегося стать совершенным и преодолеть себя человечества – сына Божьего, Иисуса Христа.
В этом смысле, по глубокому замечанию современного оригинального историософа А. Малера: «Россия является наследником всех четырех языческих царств библейской древности: израильско-иудейского царства Давида и Соломона вместе с этим. Чисто геополитически Россия наследует скифско-монгольскую имперскую миссию объединителя евразийского континента. Таким образом, на России замыкаются все основные парадигмы империостроительства в Евразии как в историческом, так и в астрально-метафизическом смыслах. Русский народ с принятием имперской и эсхатологической миссии Третьего Рима принимает жертвенную миссию Нового Израиля. На основании именно этого фактора закономерно возникло представление о Святой Руси».
