Вся структура принятия, исполнения и контроля решений построена на стабильности и процветании. Все хорошо, а завтра будет еще лучше – вот господствующие ныне настроения в российском обществе. Однако завтра однозначно не будет таким, как вчера. Разворачивающийся буквально на наших глазах кризис позднего индустриального общества с его гипертрофированным денежным строем, глобализированной экономикой, тотальным контролем СМИ над умами и чувствами миллионов людей, силовым преимуществом США над их цивилизационными и геополитическими конкурентами таит в себе значительные внешние угрозы. Они встанут во весь рост перед Россией в самые ближайшие годы. Только вот вопрос: а готова ли наша страна, расслабленная, потребляющая, мечтающая о «европейских Россиях», обналичивающая собственность, справиться с грядущими угрозами? Счастье не бывает вечным. А удачей Россия распорядилась явно не лучшим образом, использовав свалившиеся на нее ресурсы в основном для продления «эпохи распила» и наращивания потребления.
А теперь об угрозах, способных серьезно омрачить наш завтрашний день.
Финансово-экономическая угроза
Мировой финансовый рынок, в подавляющей своей части обслуживающий валютные спекуляции и торговлю дериватами, находится в хронически нестабильном состоянии. Более того, согласно имеющейся информации, он вступил в период самоподдерживающейся критичности. Если перевести указанный выше синергетический термин на обычный человеческий язык, то получится примерно следующее: мировой рынок все более и более теряет устойчивость, становится все менее регулируемым и в обозримой перспективе разрушится как единая сложная система. По крайней мере по всем вариантам расчетов в нынешнем виде минимум через 15 лет существовать уже не будет. Имеются различные сценарии механизмов запуска кризиса, фаз его протекания и исходов. Но уверенно, с твердостью математического доказательства, можно говорить о неизбежности его радикального переформатирования с последующим за этим снижением объемов мировой торговли, вероятным сокращением объемов производства и потребления продукции и услуг. Кстати, совершенно не факт, что пострадавшей стороной окажутся США. Существуют несколько реалистических сценариев, где США как раз выиграют на фоне хаоса, воцарившегося в мире. В этой связи не случаен и момент начала кризиса. К 2005 году доля иностранных инвесторов в общем объеме американского государственного долга впервые превысила 50 %, тогда как двадцать пять лет назад она была чуть более 10 %. Интересно также, что доля самих американских банков в объеме государственных заимствований США упала с более чем четверти в 1985 году до менее пяти процентов в настоящее время. Приведенные цифры дают ясно понять, кто расплатится за кризис. Расплатятся за него, без сомнения, ресурсодобывающие страны во главе с Россией, а также Китай, Индия, возможно, Западная Европа. Причем ресурсодобывающие страны и Россия пострадают при любом сценарии кризиса.
При таком выводе очевидно, что российская ставка на традиционный ТЭК как странообразующий сектор исторически ущербна. Судя по проведенным расчетам, максимальный исторический горизонт выигрышности такой стратегии не превышает грядущих пяти-семи лет. И то в лучшем для нас случае.
Геостратегическая угроза
Геостратегическая угроза или нарастающая нестабильность системы международных отношений. Ключевой здесь является проводимая американской элитой без малого последние четверть века стратегия управляемого хаоса.
Великий русский системщик Седов сформулировал «железный» закон системной динамики: усложнение, а следовательно, увеличение информационной составляющей, а значит, и смысловой емкости на высших этажах иерархии неизбежно сопровождается упрощением, обеднением, снижением информационной насыщенности на нижних уровнях. Вот нас-то как раз и упрощают и обессмысливают.
Имеется все больше оснований полагать, что порождающий, а точнее, мультиплицирующий этот процесс хаос выходит из-под контроля его управителей и ведет к нарастанию политической нестабильности буквально всех основных мировых игроков. В каждом конкретном случае он приобретает свой особенный характер. Это, к примеру, тоталитаризация США под предлогом борьбы с терроризмом, ведения внешних войн, а в перспективе и чрезвычайной экономической ситуации. Это неудача проекта «Большой Европы», помноженная на постоянно растущую мозаичность европейского общества и детрадиционализацию Старого Света. Это из последних сил поддерживающий социальную стабильность Китай, за счет предельно высоких темпов роста и сопряженного с этим чудовищного увеличения потребления энергии, постоянного поиска все новых рынков сбыта для своей продукции и потребности в расширении пахотных земель. Это и все усиливающийся внутренний конфликт между шиитами, ваххабитами и светским исламом по турецкому образцу, грозящий взорвать мусульманскую цивилизацию с непредсказуемыми для всего мира последствиями.
В этой связи существуют значительные риски, что по крайней мере некоторые из мировых игроков постараются «сбросить» собственную нестабильность за счет перенесения ее вовне – прежде всего в Россию. В каждом конкретном случае схема, механизм и интенсивность переноса могут быть различны. Для Европы, например, – это поворот исламской экспансии. Для Китая – направление избыточного антропотока на север – на Дальний Восток и в Сибирь, в сочетании с установлением контроля за природными ресурсами этих регионов, а также максимально быстрое перенятие передовых российских военных технологий. Для Америки при одном сценарии мы можем выступать пушечным мясом и зоной поглощающего ресурсы конкурентов хаоса в конфликтах с Китаем и исламским миром. А при другом сценарии – зоной разведения интересов основных мировых игроков с целью выработки нового мирового консенсуса, базирующегося в том числе и на разделе российского наследия и интернационализации восполнимых и невосполнимых природных ресурсов.
Существует и еще одна сторона дела. Процессы глобализации мировой экономики порождают профессиональные, социальные группы, страны и целые регионы, оказывающиеся по ту сторону мирового хозяйства. Здесь речь идет уже не об эксплуатации, а о ненужности сотен миллионов людей. Эти регионы как бы выпадают из глобализованного общества. В них происходит распад корневых структур: государства, социума, экономики. Вместе с постоянно снижающимся по мере развития и упрощения военных технологий порога ресурсов, необходимых для обладания оружием массового поражения, такая ситуация создает принципиально новый тип терроризма. Он в корне отличается от традиционного, существовавшего до последнего времени терроризма, за которым, как правило, всегда стояли конкретные спецслужбы, достигающие своих интересов террористическими точечными ударами.
Новый терроризм направлен на максимальное нанесение ущерба мирному населению, травматизацию общественного сознания, парализацию ключевых общественных структур. Россия стала первой страной, столкнувшейся с этим терроризмом завтрашнего дня в Беслане. И, к сожалению, есть много оснований полагать, что это только начало процесса.
Энергетическая угроза
Уж, казалось бы, здесь, в России, все складывается как нельзя лучше. Однако в реальности ситуация в ближайшие годы может измениться драматически. И дело здесь прежде всего в двух обстоятельствах. Во-первых, головокружительный рост цен на энергоносители в последние годы в значительной мере связан с ростом их потребления Китаем, Индией и новыми индустриальными государствами. В условиях надвигающегося всемирного кризиса удар, скорее всего, придется именно по экономикам этих стран со всеми вытекающими последствиями.
