Олег внимательно слушал неровную речь, недоумевая,
что же случилось со всегда спокойным, даже апатичным Антоном.
Сухов служил в Чечне. Один раз ему в составе
группы солдат велели сопровождать грузовик, как им было сказано, с продуктами.
Но Антону сразу показалось, что лейтенант, командовавший операцией, чего-то
недоговаривает. В машине и впрямь были ящики с тушенкой, буханки хлеба и пачки
концентратов, но… Но отчего-то грузовик отправлялся после обеда, а ближе к
вечеру федералы никогда без особой нужды не передвигались по дорогам. И путь
следования машины был выбран очень странно, часть его нужно было проделать по
дороге, контролируемой боевиками. Антон только удивлялся, за каким чертом
тащить консервы в сумерках, да еще в непосредственной близости от чеченцев?
Ведь можно по-другому спланировать путь.
Но на войне спорить не принято, приказы не
обсуждаются. Солдаты заняли свои места и двинулись в путь. В том месте, где
дорога, делая резкий поворот, сужалась, послышались выстрелы. Антон даже не
понял, в чем дело. Он выскочил из автомобиля, отбежал чуть-чуть в сторону и
увидел, что машина, в которой он сидел, мгновенно превратилась в огненный шар.
Антона оглушило, он перестал слышать звуки.
Парень упал на землю и попытался отползти подальше от места, где бушевал огонь.
Удалось ему это с большим трудом, встать на ноги он не мог. Перед его глазами
носились люди в форме. Через мгновение до Антона дошло: грузовик с продуктами
тоже полыхает жарким костром, около него лежит тело лейтенанта, над ним
склонился солдат в форме федеральных войск. Вот он разрывает гимнастерку,
сдергивает с шеи трупа мешочек, вешает на себя… События разворачивались словно
в немом кино. Еще через секунду Антон сообразил, что чеченцев не видно, на
дороге лежат трупы его товарищей, а двое солдат в форме Российской армии бродят
между ними с автоматами, делая контрольные выстрелы в головы.
Антон даже не успел испугаться, как они
подошли к нему. Их лица, беззвучно шевелившие губами, нависли над контуженым.
Естественно, парень узнал тех, с кем вместе спал в казарме и питался из одного
котла. От непонятности происходящего у Сухова пропал не только слух, но и
голос, он пытался сказать: «Ребята, вы чего», но из груди вырвался лишь хриплый
стон.
И тогда один из друзей поднял автомат. Больше
Антон ничего не помнил. Перед глазами взорвался фонтан разноцветных огней. «А
ведь совсем не больно», – неожиданно подумал Сухов и потерял сознание.
Когда его глаза снова открылись, он увидел
белый потолок. Антону повезло как никому. Он получил тяжелейшее ранение в
голову, контузию, пролежал почти двенадцать часов на земле и… остался жив.
Врачи только разводили руками: у парня просто железный организм, такое нельзя
вынести, а он выжил.
Целый год потом Антон восстанавливал здоровье,
учился заново говорить и, естественно, был комиссован из армии. Потом он узнал,
что остался единственным живым во время происшествия, а еще через некоторое
время приятель, возивший генерала на автомобиле, сильно выпив, рассказал Антону
правду. В грузовике действительно были продукты, но они просто служили
прикрытием. На самом деле лейтенанта послали к одному из полевых командиров,
чтобы отдать ему выкуп за украденного ребенка. На шее у лейтенанта висел мешок
с драгоценными камнями. Похищенная девочка была дочерью очень крупного
бизнесмена, полевой командир захотел в виде выкупа не валюту, а бриллианты.
Любящий отец мгновенно выполнил требование похитителя и договорился с
руководством Российской армии. Наверное, ему тоже было заплачено, бизнесмен не
хотел огласки. Миллион долларов, а столько стоили брюлики, не был для него
запредельной суммой.
Но операция сорвалась. Чеченцы попросту напали
на колонну, перестреляли федералов и похитили драгоценности.
Антон пришел в возбуждение. Перед его глазами
мигом встала картина, которую он до сих пор старательно прогонял от себя. Вот
он лежит на земле и видит, как один из его товарищей срывает с шеи убитого
лейтенанта мешочек.
Сухов решил дать показания, потребовал к себе
начальство. Но юноше не поверили. Врачи прямо сказали офицеру:
– У солдата тяжелейшая черепно-мозговая
травма, серьезное нарушение речи, такие люди подвержены галлюцинациям.
Офицер с жалостливым выражением на лице
выслушал Антона, похлопал его по плечу и сказал:
– Молодец, обязательно разберемся,
выздоравливай.
Подлечившись, Сухов уехал домой, в Москву,
устроился на работу в автосервис и зажил спокойной жизнью, как память о Чечне
осталось заикание да периодические сильные головные боли. Антон постарался как
можно быстрее забыть обо всем, что случилось с ним на военной службе, и
преуспел в этом, но тут вдруг произошла неожиданная встреча.
Однажды к ним в сервис приехал парень. Когда
его машину вкатили в бокс, Антон обнаружил в салоне бутылку дорогого коньяка.
Сухов очень не любит, когда люди оставляют в ремонтируемых тачках вещи.
Потеряют что-нибудь, а потом скажут, что мастер спер. Поэтому Антон взял
бутылку, вышел в зал, где сидели клиенты, нашел хозяина машины, протянул было
ему «Хеннесси», но, взглянув юноше в лицо, потерял дар речи. Перед ним был тот
самый солдат, который выстрелил Сухову из автомата в голову. Пару секунд парни
смотрели друг на друга, потом хозяин «Жигулей», широко улыбнувшись, сказал:
– Ты чего бутылку принес, пусть в салоне
лежит, там не коньяк, чай вожу.
Антон, не в силах произнести слово, только
мычал. На помощь ему пришла кассирша Ниночка. Ловко взяв из пальцев Сухова
штоф, она сунула его хозяину машины.
– Что это с вашим мастером? –
удивленно спросил тот.
– Он контуженый, – пояснила
Ниночка, – в Чечне воевал, ранен был.
– Вот бедняга, – покачал головой
парень, – не позавидуешь ему. Что, совсем не говорит?
Антон не услышал, что ответила Ниночка, он
пошел в бокс и заглянул в книгу учета. Автомобиль по документам принадлежал…
Евгению Славскому. Сухов почувствовал головокружение. Женя Славский был вторым
солдатом, стоявшим над ним. Это он срывал мешочек с шеи лейтенанта, но сейчас в
зале находился не Евгений, а…
– Кто? – подскочила я. – Ну
говори же скорей!
– …тот, кто стрелял в Антона, –
спокойно договорил Олег, – Ваня Краснов.
– Погоди-ка, – забормотала я, –
Ваня Краснов, Ваня Краснов… Мамочка! Да так звали гражданского мужа Ани
Кузовкиной, отца ее дочки Полины. Он же погиб в Чечне! Мне об этом Елена
Тимофеевна, мать Ани, рассказывала.
Олег усмехнулся:
– Видишь, значит, не погиб!
