В общем, полный бред, но Елена Павловна
искренне верит в то, что Павел Константинович не забыл дочурку, оказавшись на
небесах, и свято выполняет его приказы.
Без пяти минут двенадцать я залезла в большой
шкаф, стоявший в кабинете Эли, и притаилась в углу. На мне был мужской костюм,
шляпа, большие очки, а к подбородку прилепилась довольно густая бородка.
Никакой заготовленной речи мне не дали, ориентироваться следовало на месте.
В шкафу было душно, и у меня слегка
закружилась голова. Искренне надеясь, что «привидение» не заставят долго сидеть
в тесном, плотно закрытом шкафу, я навалилась на стенку и тут услышала высокое,
нервное сопрано.
– Ах, Элиза, у меня сплошные проблемы!
– Садитесь, Еленочка Павловна, не
волнуйтесь, – мягко отвечала Эля, – сейчас все решим.
– Ужасно! Просто не знаю, как поступить!
Надеюсь только на папу!
– Ну, он нас еще ни разу не подводил!
– Пожалуйста, поскорее позовите его.
– Расслабьтесь, – забубнила
Эля, – посмотрите на шкаф, спокойно, спокойно, сейчас. А-а-о-о-у-у… приди
к нам дух Исаева Павла Константиновича, а-а-о-о-у-у…
Я мирно сопела, навалясь на стенку. Вдруг
прямо над ухом раздался резкий удар и сердитый голос Эли.
– Эй, Исаев Павел Константинович, вы
заснули? Ваша дочь нуждается в помощи!
Мигом стряхнув наплывающую дрему, я, надвинув
шляпу поглубже на лоб, выпала из шкафа.
– Ну наконец-то, – не сдержалась
Эля, – сколько можно!
– Уж простите, – прохрипела
я, – скользко на улице, я шел осторожно, упасть боялся, вот и
припозднился.
Эля издала короткий смешок, потом, показав мне
исподтишка кулак, весело воскликнула:
– Павел Константинович сегодня в
великолепном настроении! Рассказывайте свои проблемы!
– А это точно он? – вдруг с
подозрением поинтересовалась Елена Павловна. – Что-то голос сегодня другой
и фигура, того, мелкая, короткая…
– Дорогая, – терпеливо ответила
Эля, – вы уже один раз задавали мне подобные вопросы, и я объяснила, в чем
дело. Вы видите перед собой не физическое тело, а ментальную сущность, эфирную
часть. Она подвержена колебаниям, зависит от атмосферного давления. Ну,
скажите, у вас голова к перемене погоды не болит?
– Случается, – согласилась
дурочка, – в особенности когда зимой внезапно теплеет.
– Вот-вот, – подхватила
«гадалка», – а дух может измениться в росте, объеме, начать говорить
другим голосом, это совершенно естественно. Да посмотрите внимательно: шляпа,
борода, костюм. Павел Константинович пришел, кто же еще. Спрашивайте скорей, а
то его назад в астрал утянет.
– Здравствуй, папа, – прошептала
Елена Павловна, – как себя чувствуешь?
– Хорошо, – прокряхтела я, –
душновато тут у вас, у нас лучше, свежий воздух, птички поют, ангелы летают.
– Вы о деле беседуйте, – встряла
Эля, – я долго не могу дух держать, время ограничено!
– Папа, – торжественно спросила
Елена Павловна, – какой лучше, белый или голубой?
Я чуть было не поинтересовалась, что она имеет
в виду, но вовремя сообразила: ментальная сущность не имеет права на эти
вопросы.
– Э-э-э… надо подумать!
Знать бы, о чем идет речь! Наверное, очень
важное дело, раз она явилась к гадалке, заплатив нехилую сумму за прием.
– Белый или голубой?
– Ну, с одной стороны, белый, с другой,
голубой.
– Какой больше подойдет?
– Другого цвета нет?
– Увы! Только красный, это не то,
согласись.
– Да, правильно, красный типичное не то.
– Просто жуть! Кому только в голову
взбредет!
– Лишь кретину!
– Красный! Идиотизм!
– Полный!!! Абсолютно согласен.
– Так белый или голубой?
Разговор вернулся на круги своя, пытаясь
выпутаться из щекотливой ситуации, я ляпнула:
– Ни тот, ни другой.
– А какой? – мигом поинтересовалась
Елена.
– Э-э-э… черный!
– Папа! – укоризненно воскликнула
дочь. – Ну что с тобой сегодня! Черный! Сам посуди, зачем мне черный!
– Извини, – вздохнула я, – не
подумавши брякнул, там, где я сейчас нахожусь, черный самый модный цвет!
Эля скорчила гримасу и опять исподтишка
показала мне кулак.
– Черный! – сердилась Елена. –
Черный комод! В спальне, которая после ремонта отделана в бело-голубых тонах.
– Комод?! – подскочила я. –
Тумба с ящиками?
– Ну да, – кивнула клиентка, –
третий день мучаюсь, какой лучше брать: белый или голубой? С одной стороны,
шкаф белый, зато кровать небесного цвета… Извелась вся, не могу выбрать комод.
– Возьми оба!
– Папа!!! Они не войдут в комнату.
– Осталось три минуты, – голосом
спортивного комментатора сообщила Эля.
– Закажи бело-голубой, – в порыве
вдохновения посоветовала я, – вчера в мебельный у метро зашел, там такой
был, тебе подойдет! Езжай на «Войковскую», в «Стройдвор».
– Вот спасибо! – обрадовалась Елена
и тут же запоздало удивилась: – Папа, ты ходишь по магазинам?!
– Ну, – забормотала я, – иногда
случается, в качестве прогулки, нас порой за хорошее поведение отпускают
повеселиться…
– Павел Константинович нас
покидает, – каменным тоном заявила Эля.
Я попятилась в шкаф, чувствуя, как горят уши и
щеки.
– До свидания, папа, – прошептала
Елена Павловна.
– Доброго здоровья, доченька, –
прогундосила я и влезла в гардероб.
Когда клиентка ушла, Эля распахнула дверцы и с
чувством произнесла:
– Для первого опыта не так уж и плохо.
– Ты считаешь? – робко спросила я.
– Да, – кивнула бывшая одноклассница
и, вытащив огромную амбарную книгу, стала аккуратно писать в ней ровные
строчки.
– Что ты делаешь? – поинтересовалась
я.
Эля улыбнулась:
