Поговаривали, что назревает слияние концерна «Бренчанин и сыновья» и «Гробманкорпорейшн». Но Бренчанин энергично опровергал слухи. К нему-то, по предварительной договоренности с Потрошковым, и направился Стрижайло, чтобы получить окончательное согласие баллотироваться.
Дворец Бренчанина выделялся огромной чугунной решеткой, напоминавшей ограду Летнего Сада, где черный чугун великолепно контрастировал с золотом орнамента. Из-за деревьев возвышался дворец, чья крыша была позолочена и сияла, как кровля пагоды, источая над лесами и долами мистический свет солнца. Липовая аллея, по которой его вели к парадному крыльцу, была уставлена золотыми скамейками, а на ветвях, среди снега, сидели затейливые золотые птицы. Перед дворцом, в центре заснеженной клумбы возвышалась огромная золотая чаша, над которой склонила голову золотая змея, — магический символ фармацевтики. Из приоткрытого змеиного зева, несмотря на легкий мороз, капала густая зеленоватая влага, быть может, тот самый яд, которому Бренчанин был обязан своему восхождению.
Хозяин встретил его в вестибюле, приветливый, вальяжный, облаченный в халат золотого шитья с поясом, сплетенным из золотых нитей. Затейливый сияющий головной убор напоминал митру. От Бренчанина исходило сияние, он был окружен нимбами, — то ли патриарх, то ли апостол Петр у врат Рая, но сам воздух вокруг него был нежно-золотистого цвета, будто в нем реяли бессчетные золотые пылинки.
— Прежде чем начать разговор, покажу вам мое скромное жилище, — произнес Бренчанин, видя, как ослеплен и зачарован гость. — Это будет аргумент в предвыборных дебатах. Пусть знают, чего может достичь простой рабочий парень с окраины, если он трудится от зари до зари, ведет здоровый образ жизни, любит стариков и детей, — с этими словами Бренчанин повернулся и начал восхождение по золотым степеням, картинно опираясь на золотые перила. Его халат лучился, как риза. Митра драгоценно горела, как луковица часовни.
— Эти ступени и перила я заказал после реализации моей программы: «Инвалидам Чернобыля». Мой препарат, изготовленный из тибетских полыней, жира гренландских китов и костной муки динозавров, прекрасно выводит из тела нуклиды. Конечно, не все ликвидаторы были охвачены программой, но кое-что, как видите, удалось сделать. «Мы рождены, чтоб сказку сделать чернобылью…» — добродушно пропел он, поднимаясь на второй этаж.
Там, при входе в гостиную, на стене висело огромное зеркало. Помещенное в золотую раму из сияющих листьев, цветов, диковинных плодов, оно отразило Бренчанина во всем его великолепии, словно к волшебному стеклу поднесли огромное пылающее паникадило. Он поправлял свою божественную ризу, туже затягивал драгоценный кушак, поправлял на голове царственный венец.
— Когда я смотрю в это зеркало, я всегда вспоминаю Тарковского. Нет, не ценила своих гениев Страна Советов. Он умер в изгнании, в глубокой ипохондрии, которую я бы мог исцелить, обратись он ко мне, — его доброе лицо изобразило искреннее сожаление о безвременной утрате отечественного кинематографа. — Впрочем, если вам интересно, — это бесценное зеркало я сумел заказать после внедрение в клиническую практику средства от детского рака. Столько бедняжек умирало в мучениях, едва успев родиться. Я предложил препарат, совершивший революцию в лечении детского рака. Вытяжка из подорожника, приготовленная на волжской воде. Моим именем хотели назвать детский онкологический центр, но я отказался. Благодеяния должны быть невидимы…
Он прошел в гостиную, приглашая за собой Стрижайло, и эта огромная зала поразила своим золотым убранством. Повсюду стояла золоченая мебель, на камине красовались золотые часы, ножки торшеров были из чистого золота. Лепнина на белоснежном потолке своим праздничным золотым сиянием создавала ощущение императорского дворца. В этом доме царил культ золота. Оно несло в себе религиозный смысл. Здесь ему поклонялись. Это золото, как показалось Стрижайло, было живым, источало энергию, взывало, силилось о чем-то поведать. Хозяин дома находился с ним в живом молитвенном взаимодействии, что-то испрашивал у драгоценного металла, что-то сулил. Был жрецом, поклонявшимся могучему лучезарному божеству.
— Эта гостиная появилась, как памятник фармацевтике, которая оказалась способной предотвращать на ранних стадиях инсульты и инфаркты. Миллионы людей гибли от сердечно-сосудистых заболеваний, не подозревая, что исцеление «так близко, так возможно». Я предложил таблетки, приготовленные из тертого красного кирпича, меда и семян одуванчика, придающих лечению легкость и воздушность. Вчерашние инфарктники после курса лечения стали принимать участие в олимпийских играх для инвалидов, в которых Россия устойчиво держит первое место. Был один пациент — легкоатлет, который никак не мог стать олимпийским чемпионом. Но когда получил инфаркт, приял дозу моих таблеток, то стал олимпийским чемпионом среди инвалидов…
Стрижайло не мог избавиться от ощущения, что находится в таинственном храме. Такие храмы существовали в культуре майя и ацтеков, где поклонялись священному металлу, имеющему солнечное происхождение, обладающему властью над людьми и природой, управляющему ходом светил, возникновением и падением царств. Он вдруг подумал, что Ленин был великим богоборцем не потому, что гнал церковников и проповедовал научный атеизм, а потому что желал отменить деньги, имеющие золотой эквивалент, пытался опрокинут Золотого Тельца, святотатственно предложил изготовлять из золота унитазы, за что и был смертельно ранен террористкой Каплан, которая состояла в тайной секте золотопоклонников и стреляла в него золотой пулей.
Они перешли в трапезную, где был приготовлен к обеду стол. Золотые супницы и соусницы, золотые тарелки и блюда, вилки, ножи и ложки с золотыми рукоятями, украшенными изображением звериных и птичьих голов, перевитые лианами и змеиными хвостами. Подле каждого прибора стояли золотые кубки, из которых исходило нежное зарево. Стрижайло подумал, что священные напитки и яства, которые они станут вкушать, будут припудрены легчайшей золотистой пыльцой, насыщенные магическими золотыми лучами.
— Эти превосходные ювелирные изделия, эти бесценные сервизы я приобрел, когда мне поручили наладить поставку в аптеки лекарств по льготным ценам. Льготники, как вы знаете, нуждаются в недорогих и действенных препаратах на все случаи жизни и смерти. К таким препаратам относится мазь из солидола, спасающая при болях в суставах, а так же таблетки из мела, которые помогают каждому, кто достиг семидесятилетнего возраста. Надо лишь регулярно принимать их перед завтраком, если он есть, и немедленно отменять, если температура тела опустится ниже комнатной…
Стрижайло зачарованно смотрел на царскую посуду, и из каждой тарелки и блюда, из каждой вазы и кубка беззвучно взывал «льготник», — ветеран войны или заслуженный пенсионер, после жизни, прожитой в трудах и боях, превратившийся в чистое золото.
Бренчанин водил Стрижайло по просторному дому, не преминув заглянуть в ванную с огромной золотой лоханью и золотыми кранами, в туалет, где по-ленински золотой, и по-византийски царственный стоял восхитительный унитаз. В гараже, бесчисленно отраженный в зеркальных стенах, окруженный зарей, разместился золотой «Роллс-Ройс». И повсюду, — на тарелках, унитазе, корпусе автомобиля можно было увидеть клеймо самой высшей пробы.
