Ночью мне не спалось. Олег мирно храпел на своей половине, я
пнула его в бок. Муж перевернулся, звук сменил тональность. Через пару минут
ожили настенные часы в гостиной. Бом-бом-бом… Три часа, а сон все не идет.
Слишком много смертей в этой истории, и как-то все события связаны между собой,
но как? Бывают, конечно, семьи, над которыми словно висит рок, но что-то мешает
мне думать подобным образом о Боярских. Итак, что же мне известно?
Мария Григорьевна и ее муж Кирилл – талантливые ученые,
сделавшие отличную научную карьеру. Но вот в семейной жизни им не везет.
Вернее, все было хорошо до смерти Кирилла. Стоило Боярскому умереть, как
началась цепь несчастий. Такое ощущение, что он увел за собой всех: сначала
угорают от дыма его старшая дочь и зять, затем погибает Игорь, умирает Люба,
самой последней уходит на тот свет Алина. Не слишком повезло и его брату
Валерию. Тот теряет сначала любимую жену Софью, а потом свое второе
"я", Кирилла. Насколько я знаю, близнецы очень тяжело переносят
смерть друг друга.
Правда, в кончине Софьи нет ничего загадочного. Я слышала о
таких случаях, когда люди погибали от укуса осы… Впрочем, все смерти выглядят
естественно. Одни забыли про печку, другая простудилась и вместо того, чтобы
лечиться, принялась обливаться ледяной водой. Игорь вроде заразился столбняком,
вполне объяснимая вещь: дача, земля, острый шампур… У Алины же незаметно
развивалась опухоль, в конце концов удушившая девочку. Но существовали еще и
Вика Виноградова, поевшая грибков, странная нянечка Анна Петровна, зачем-то
вынесшая из ее квартиры сумку…
Есть одно обстоятельство, которое мешает мне поверить в
случайность смерти Игоря. Что он узнал о Марии Григорьевне? Отчего теща
испугалась? Какие тайны хранит архив? И как связаны с чередой смертей в семье
Боярских кончина художника Вениамина Михайловича Листова и уход из жизни Лианы
Аракеловны то ли Тигровой, то ли Горностаевой, то ли Выдровой? Зачем Игорь
посылал к ним Свету? Парень, по ее словам, совсем не удивился, когда узнал, что
художника и ученой нет в живых. Значит, он обладал какой-то информацией,
позволившей ему сделать определенные выводы. И что же мне теперь делать, а?
Несмотря на то что в комнате было жарко, я затряслась в
ознобе и стянула с Олега одеяло. Чем больше узнаю разных вещей, тем сильней
запутываюсь. Так муха вязнет в паутине: сначала обматывается одной нитью,
потом, желая освободиться, прилипает к другой, затем к третьей, а тут и паучок
спешит по сигнальной нити. Не помню, чем там паук убивает муху: ядом или
зубами, хотя у него вроде нет зубов…
Я вылезла из-под тяжелых одеял и пошла в ванную. Господи, да
какая разница, чем убивает несчастную муху злобный паук? Важен конечный
результат, а он, как правило, бывает неприятным для мухи…
В полном отупении я уставилась на бьющую из крана струю
воды. В голове гремели две мысли: мне не хочется спать и что делать? Повертев
их в разные стороны, я села на унитаз и пригорюнилась. Может, зря я полезла в
это дело? Может, вообще все зря? И книги мои никому не нужны?
Перед глазами вдруг возник довольно большой саквояж из
черно-зеленой плащевки. Наружу высовывался ярко-фиолетовый ботинок. Страшно
удивившись, я встала и заглянула в чемоданчик. Внутри, неудобно свернувшись,
подтянув колени к подбородку, в позе зародыша лежал Алик, ведущий ток-шоу
«Острый вопрос». Я похолодела. Господи, как труп оказался в нашей ванной и что
делать?
Роняя тапки, я бросилась в спальню и пнула Олега.
– Скорей вставай.
– Зачем? – не раскрывая глаз, поинтересовался муженек – В
санузле, в бауле, труп мужчины.
– И что? – Куприн не спешил подниматься.
– Надо его быстро спрятать.
– Куда?
– Ну.., вывезти в лес и утопить в болоте!
– Действуй, Вилка.
– Но мне одной не справиться!
– Почему?
– Саквояж дико тяжелый.
– Ничего, волоком, с остановками, – как ни в чем не бывало
посоветовал Олег и мирно захрапел.
Я побежала назад, ухватила неподъемную поклажу, отдуваясь,
стащила ее на первый этаж, выбралась на улицу и стала ловить такси. Проезжавшие
мимо машины притормаживали, водители, увидев торчащую ногу в фиолетовом
ботинке, быстро уезжали, даже не спросив, куда мне надо попасть. Неожиданно
повалил снег, я замерзла и затряслась от злобы. Вот так постоянно! Всегда решаю
все проблемы сама, без чьей-либо помощи. Олег сейчас дрыхнет в теплой
постельке, а я стою на морозной улице, у ног чемодан с мертвым Аликом! Обида
сжала горло, я затопала ногами. И тут, о радость, из-за угла вынырнула машина.
– Тебе куда? – спросил шофер.
– Федор? – удивилась я. – Ты подрабатываешь извозом?
– Начинается новая рекламная кампания, – гаркнул он и
газанул.
Я свалилась на мостовую, довольно больно ударившись головой.
Отчего-то резко запахло мылом.
– Помогите, – вырвалось из груди, – убивают! Теплые руки
схватили меня за плечи.
– Вилка, очнись!
Я открыла глаза и попыталась подняться, ноги скользили на
ледяной мостовой.
– Весь дом перебудила, – сердито заявил Олег, – давай
вставай!
Я потрясла головой. Сижу на полу в ванной, около унитаза,
рядом валяется открытая бутылочка жидкого мыла «Дав».
– А где чемодан?
– Какой? – озабоченно спросила Томочка.
– С трупом Алика.
– .. – сказал Олег, – ну ты даешь! Сначала засыпаешь на
унитазе, затем, словно спелое яблочко, падаешь на пол, орешь дурниной, потом
требуешь чемодан с трупом… Может, тебе к психиатру сходить?
– Новопассит хорошо помогает, – задумчиво сообщила Томочка,
– сон регулирует, и вообще…
– А можно и водочки на ночь принять, – подхватил Олег и
протянул мне руку, – вставай.
– Вилка не пьет, – вздохнула Томочка.
– Начать никогда не поздно, – ухмыльнулся мой муж, – она у
нас теперь гениальная, известная писательница, а литераторы все либо алкоголики,
либо люди с левой резьбой Чего на полу валяешься? Поднимайся! Я оттолкнула его
ладонь.
– Без тебя обойдусь!
– На что дуешься, Вилка?
– Ты не помог мне нести чемодан с трупом!!! Олег разинул
рот, я спокойно поднялась, сняла перемазанные жидким мылом тапки, швырнула их в
бачок для грязного белья и, держа спину абсолютно ровно, словно вдовствующая
королева-мать, выплыла в коридор.
