– Действительно, очень часто курьеров нанимают, так сказать,
со стороны. Используют людей, не связанных с наркоорганизацией. Такой, даже
если и попадет в руки милиции, ничего не расскажет. Максимум, что сообщит:
место, где получил товар, да опишет внешность того, кто отдавал сумку. Только,
сама понимаешь, толку от этих сведений грош. В курьеры стараются нанять людей,
которые должны вызвать наименьшее подозрение: ну, допустим, женщину с грудным
младенцем, ребенка лет двенадцати, старуху.
– И они соглашаются?
– Не перебивай, – рассердился Андрюшка, – слушай
внимательно, запоминай свои вопросы, потом задашь! Еще как соглашаются! Правда,
иногда бывают «слепые» курьеры.
– Господи, – всплеснула я руками, – ну ни за что бы не
подумала! Человек ничего не видит, а берется за такое дело!
Андрюшка хмыкнул.
– Ну, Вилка, нельзя же начинать писать книгу и не иметь
никакого понятия о предмете! «Слепой» курьер – это отнюдь не тот, кто лишен
зрения. Так называют людей, которые не знают, что везут наркотики.
– Это как?
– Да просто. Ну попросил тебя приятель: «Вилка, будь другом,
летишь в Москву, прихвати для моего друга посылочку». Возьмешь?
– Конечно, если она не слишком большая.
– Попросишь, чтобы развернули пакет и показали содержимое?
– Да нет…
– Вот, и таких лохов, как ты, шеренги. Но не о них речь.
Даже если и предположить, что этот Треш ищет курьеров через Интернет, то
совершенно невероятно, что он отправляет новенького с большой партией товара.
Курьера сначала проверяют на граммах, и вообще, для крупных поставок существуют
иные каналы. Потом, десять тысяч долларов никто не заплатит за перевозку.
Вернее, такую сумму могут отдать, но только в том случае, если человек
обеспечивает безопасность цепочки: поставщик – курьер – получатель – барыга – дилер
– покупатель. Курьер – маленькая шестеренка в машине наркоторговли. Десять
тысяч баксов! Ты с ума сошла! Да ему цена две сотни, без тысяч! Ну и загнула! И
уж совершенно непонятно, почему этой Лилит дали десять дней на поиски денег.
– Как почему? Она должна добыть сто тысяч! Андрюшка
снисходительно похлопал меня по плечу.
– Милая ты моя, наивная незабудка! Если предположить, что
товар исчез, а курьер прибыл с пустой тарой, то его никто никуда не отпустит.
Сначала побьют от души, затем прикажут решать вопрос на месте – велят
«подарить» квартиру или дачу. А если у бедняги ничего нет, просто убьют, чтобы
другим неповадно было. Есть еще и другие огрехи. Придется тебе всю книжку
переписывать.
Я залпом опрокинула в себя отвратительную жидкость. От
сахара кофе получился еще гаже.
– Да уж, невесело. Андрюша развел руками.
– Можешь, конечно, оставить все как есть, только на правду
это будет похоже, как муха на крокодила. Хотя откуда людям знать… Ну, посмеется
кое-кто, оставь, не переписывай! Я иногда детективы почитываю и дико веселюсь,
в особенности на тех страницах, где написано, как следователь хватает
государственную машину и мчится за преступником. Все брехня: и автомобиля не
допросишься, и следователь…
– Значит, на истину не похоже? – прервала я Андрюшку.
– Угу, – кивнул тот, – впрочем, знаешь что?
– Ну?
– Сделай по-другому.
– Как? – машинально спросила я. Честно говоря, разговор я
поддерживала просто по инерции, все, что требовалось, уже узнала.
– Предположим, в Интернете орудует шайка мошенников, – начал
фантазировать Андрюшка, – никакими наркотиками они не торгуют, просто
отлавливают лохов и дурят по-черному. Всовывают саквояжик якобы с «дурью»,
потом делают вид, что героин исчез, и начинают вымогать деньги. Вот тогда все
становится на свои места. Ясно, почему десять тысяч пообещали, их никто
платить-то не собирался. Понятно, отчего большую партию товара сразу
переправляли, не было его в сумке.
На секунду я замерла, потом заорала:
– Андрюха! Ты гений! Именно так и обстояло дело! Все,
извини, бегу, где моя сумка? Пока! Кофе был чудесный! Налетая от возбуждения на
стены, я понеслась к выходу.
– Ты сумасшедшая, – крикнул мне вслед Андрюшка, – долбанутая
писательница!
Я выскочила из подъезда, перевела дух и постаралась
успокоиться. Интересно, отчего все окружающие меня люди так не любят
литераторов? Чуть что, начинают дразниться.
До метро было довольно далеко, но лезть в переполненный
автобус и толкаться среди потных, злых людей не хотелось, поэтому я пошла
пешком. Но не успела сделать и пары шагов, как раздался голос:
– Девушка, вы не подскажете, как проехать к Беговой улице?
Я повернула голову. На проезжей части стоял огромный,
сверкающий, лакированный, похожий на троллейбус джип с затемненными стеклами.
Водитель приоткрыл переднюю дверцу и выжидательно смотрел на меня. Выглядел он
самым импозантным образом. Примерно сорока лет, но уже с сильной сединой. Весь
вид мужика кричал об устойчивом финансовом положении. Льняной летний костюм,
слегка помятый, никак не походил на вещи, которые висят на Черкизовском рынке.
Несколько дней тому назад я уломала Олега и купила ему брюки из хлопка. Так вот
они выглядят тряпкой, а те, что натянуты на водителе джипа, смотрятся, простите
за каламбур, сногсшибательно.
– Беговая улица перед вами, – пояснила я.
– Но там вроде ремонт.
– Да нет, есть проезд, недавно проходила мимо.
– Там?
– Нет.
– А где?
Вот ведь тупой какой! А может, просто от жары обалдел?
Градусник зашкалил за тридцать, невероятная температура для июньской Москвы.
Я подошла к джипу вплотную.
– Сейчас чуть-чуть прямо, затем левее…
– Ну спасибо, – улыбнулся шофер и швырнул мне на лицо мокрую
тряпку.
Я хотела было возмутиться и закричать: «Что вы делаете?» –
но ноги подогнулись, тело стекло на асфальт. Последнее, что помню, это то, как
сильные, просто железные руки втаскивают меня в пахнущее дорогими сигаретами
кожаное нутро внедорожника.
– Ну, красота ненаглядная, открывай глазенки!
Я разлепила веки. Прямо надо мной навис водитель джипа.
– Надеюсь, ты не ждешь, что я стану целовать тебя, словно
спящую красавицу, – хмыкнул он.
