– Если боишься, что я унесу нечто ценное, то зря. Твоя жена
уже обчистила квартиру. Хорошо хоть мне удалось припрятать драгоценности
Розалии Никитичны. Кстати, кто вытаскивал изумрудные серьги из ушей трупа?
Надеюсь, что не ты, а Света!
Андрей скрипнул зубами и, ничего не сказав, ушел.
Я же не стала покорно поджидать его в прихожей, а назло
мужику отправилась в туалет, не снимая грязных сапог. За мной на светлом
паркете потянулась цепочка черных следов. Московские дворники, несмотря на
строгое запрещение мэра, высыпают на тротуары тонны соли, и под ногами у
жителей столицы чавкает противная желто-коричневая каша. Испачкай я случайно
пол у любого другого человека, то мигом бы схватила тряпку и убрала безобразие,
приговаривая при этом:
– Извини, пожалуйста! Ну и свинство с моей стороны.
Но Светку я возненавидела до такой степени, что специально
посильней топала измазанной обувью, желая, чтобы на полу осело побольше
черноты.
Туалет в Аськиной квартире соседствует с ванной, в стене
имеется довольно большое вентиляционное отверстие, прикрытое мелкой решеткой.
Бабкина панически боится тараканов и делает все возможное, чтобы рыжие гости не
посещали ее квартиру.
Не успела я поднять крышку унитаза, как из ванной донесся
раздражительный голос Светки:
– Давай мой руки. Детский голосок возразил:
– Не надо!
– Живо, – прошипела Света, – ща получишь по заднице!
– Не хочу, – закапризничала девочка. Послышался шлепок,
потом всхлипыванье, затем удовлетворенный голос матери:
– Сразу надо слушаться, а не ждать, пока я обозлюсь. Ясно,
дрянь?
– Ты где? – донесся из коридора голос Андрея. – Куда
подевалась? Эй, Виола! Я вышла наружу.
– Здесь я, не кричи!
– Нет у Аськи никаких ключей, – злился хозяин, – ни в шкафу,
ни в тумбочке.
Да уж, дурацкая идея пришла мне в голову, небось Бабкина
припрятала «открывалку» от квартиры любовника подальше, наверное, побоялась,
что муженек наткнется на связку и поинтересуется: «Это чьи?»
Хотя можно ведь совершенно спокойно ответить:
– Сосед оставил, Ежи, часто в командировки ездит и боится,
что в его присутствии случится в квартире неприятность.
Самое смешное, что это заявление будет почти правдой.
Глава 26
Я вышла на улицу и чуть не упала. Тротуар был покрыт ровным
слоем льда. Прохожие брели, шаркая ногами, кое-кто ругался сквозь зубы.
– Ой, – раздалось за спиной.
Я обернулась, молодая женщина сидела на земле, горестно
разглядывая сумку, из-под которой разливалась бело-желто-красная лужа.
– Давайте помогу, – протянула я ей руку. Девушка поднялась.
– Вот черт, все продукты испорчены, яйца, кетчуп, похоже,
даже пакет с молоком разорвался. Надо же было так навернуться.
– Скользко очень.
– Прямо катастрофа.
Не успела она отряхнуть пальто, как послышался истошный крик
и визг тормозов. Мы с молодой женщиной уставились на проезжую часть.
В черной грязи сидела бабулька, издававшая невероятные
звуки, буквально в двух шагах от нее остановились «Жигули».
Из машины вылез парень и, вытирая рукавом кровь, струившуюся
по лбу, заорал:
– Старая идиотка! …совсем! По такой дороге, в месте, где
есть подземный переход, поверху поперлась! Понимаешь, дура, что я чуть тебя не
задавил?
– Ой, сыночек, – причитала бабуська, – уж извини, тяжело по
ступенькам-то идти, вот и решила так проскочить. Авось, думала, успею!
– Чем ты думала, развалина? – кипел юноша.
Тут откуда ни возьмись появилась машина ДПС, из которой
вылез тощий милиционер в огромных грязных ботинках.
– У нас наезд? – радостно поинтересовался он.
– Ох, деточка, – бубнила бабка, – сама виновата, бежала и
упала, ты мальчику-то врача вызови, вон лоб весь в крови.
От нечего делать я стала наблюдать за развитием событий.
Оглашая воздух сиреной, появилась машина с красным крестом. Двое врачей, больше
похожие на студентов, чем на дипломированных специалистов, сначала подошли к
старухе.
– Жить будешь, – вынес вердикт один.
– Холод к ушибу приложите, – посоветовал второй, – а то на
заднице синяк образуется.
– А я, миленькие, и так на льду сижу, – радостно ответила
незлобивая бабушка, – прямо околела вся.
– Чего же не встаете?
– Так сама не могу!
Медики водрузили бабку на ноги, вручили ей палку, сумку,
нахлобучили на макушку мохеровую вытертую шапку и поинтересовались у
милиционера:
– Она тебе для протокола нужна?
– Пусть домой чапает, – велел патрульный, – слышь, бабушка,
ну какого хрена ты в гололед гулять поперлась?
– Так за хлебом.
– Дома сиди, – рявкнул водитель, – вон из-за тебя ветрового
стекла лишился! Так тормозил, что лбом его расшиб. Налетел на деньги из-за
придурочной старухи.
– У тебя ничего серьезного, только порез, – успокоил его
врач.
– Так насрать на лоб, стекло жаль, дорого стоит!
– Ладно, радуйся, что не сшиб старушку, – влез мент.
– И чего бы мне было? – заорал водитель. – Сама виновата,
крыса облезлая! В двух шагах подземный переход, меня любой суд оправдал бы!
– Оно так, – вздохнул сержант, – только сколько здоровья
потеряешь, пока следствие идет.
– Все вы взяточники, – рявкнул парень, – заплати вам
побольше, и никаких проблем!
– Я при исполнении, – сержант начал наливаться краснотой, –
ну-ка, документики на машину!
– Ладно вам, ребята, брэк, – сказал один из врачей, – пошли,
водитель, я вам давление померяю. Сержант злобно прищурился:
– Ладно, а потом ко мне на выяснение.
Водитель выругался, сделал шаг по направлению к «Скорой» и
упал. Громкий крик разнесся над проспектом, не успевшая отползти и трех метров
бабуська запричитала:
