В кабинете начальника патрульно-постовой службы, кроме самого хозяина, оказался еще один человек. Среднего роста мужчина лет тридцати пяти, с узким, хищным лицом, его макушку венчала короткая стрижка жестких, как щетка, волос с рыжеватым оттенком. Одет он был просто и удобно, обычно так одеваются оперативники, готовые ко всем жизненным перипетиям – от внезапной погони за преступником до смертельной схватки. Глеб всю жизнь сам так одевался.
«Подполковник Миреев, старший оперуполномоченный УФСБ» – это было его главное прикрытие, которое детективу обеспечил Кутепов.
Повернув голову к вошедшему, подполковник строго, как и следует начальнику, недовольно буркнул:
– Нашлась пропажа.
– Доброе утро, – поздоровался Глеб с порога.
На его приветствие никто не ответил, а Миреев, кивнув на майорский стол, где лежали «Единорог» и удостоверение, строго сказал:
– Забирай свои бебехи, и поехали.
Дважды повторять не пришлось, Кольцов поспешно сгреб свой скарб, револьвер сунул в боковой карман, «корочку» – в нагрудный.
Подполковник пожал на прощание милицейскому майору руку, тот на мгновение придержал его ладонь и заискивающе спросил:
– Так я могу рассчитывать?
– Естественно, – сдержанно кивнул оперативник безопасности. – Все это в наших силах, в ближайшие дни пересечемся, и все я устрою.
Глеб сообразил, что за то время, пока Миреев находился в этом кабинете, он подвел начальника районной патрульно-постовой службы к вербовке в пользу УФСБ…
Во дворе РОВД их ждала черная служебная «Волга». Личного водителя у подполковника не было, как догадался детектив, старший оперуполномоченный предпочитал самостоятельно водить автомобиль, видимо, таким образом считал, что поддерживает форму сыскаря.
Едва «Волга» выехала за пределы РОВД, не отрывая взгляда от дороги, Миреев произнес:
– Ну, давайте знакомиться. Юрий Олегович.
– Глеб, – коротко ответил Кольцов, пожимая протянутую руку подполковника.
– Так что же у вас произошло, Глеб Иванович? – спросил чекист, своей манерой поведения указывая дистанцию. Частному детективу подобное отношение бывших коллег было не в новинку, поэтому он спокойно начал излагать события прошедшего дня в хронологическом порядке.
Миреев все это время молчал, не перебивал, его глаза были прикованы к бегущей полосе дороги, руки выполняли чисто механические действия, а мозг впитывал каждое слово сыщика, пытаясь выстроить свою линию поиска.
– Вот так вот, попал я в переплет с этим мальчишкой. А потом все остальное, и под финал менты, – на такой ноте закончил свое повествование частный детектив.
– Какие-то остались зацепки?
– Немного, но есть, – признался Кольцов. Первой зацепкой он сообщил номер машины, на которой по идее ездил Халилов, потом добавил: – Есть еще одна возможная, дача в пригороде Питера, о ней могут знать друзья джигита – Эдик и Паша. Паша сейчас кукует в «Крестах».
– Ясно, проверим, – заметно оживился Миреев, но его физиономия по-прежнему оставалась непроницаемой маской. – Ну, вот и приехали.
Только сейчас Глеб заметил, что они въезжают во внутренний двор фирмы «РЮШ». На стоянке стоял знакомый черный «Лексус», но почему-то отсутствовал хозяйский «Мерседес». Это было странно, но вполне объяснимо, даже хваленая немецкая техника иногда ломается…
Выбравшись из машины, Кольцов оглядел особняк офиса. Все окна здания были наглухо задернуты плотными шторами или прикрыты жалюзи. За стеклянными дверями фойе вместо обычных двух охранников оказалось четверо, к тому же, кроме служебных «макаровых», каждый был вооружен помповым ружьем. На лицах караульных даже сквозь стекло читалась агрессивная настороженность.
Если в первый день приезда в офисе ощущалась странная напряженность, то теперь здесь царила совсем другая аура.
«Прямо рейхсканцелярия перед штурмом советских войск», – хмыкнул Кольцов, поднимаясь по лестнице, невольно чувствуя себя Штирлицем в штаб-квартире гестапо. Следующий позади Миреев только усиливал это ощущение…
Николай Кутепов находился в своем кабинете и был совершенно трезв. Вместо бутылки с алкоголем на рабочем столе лежал разобранный пистолет и инструмент для чистки оружия.
– Ого, – с порога воскликнул сыщик и, указывая на разобранный «зауэр», спросил: – Что, к нам едет ревизор?
– Уже приехал, – буркнул глава фирмы, интенсивно прочищая шомполом ствол пистолета.
– То есть? – Глеб вошел в кабинет и уселся в кресло рядом со столом. Миреев отошел к окну.
Кутепов отложил оружие и тяжелым взглядом посмотрел на Кольцова.
– Вчера в Питер прилетел Александрийский Роман Оскарович, генерал-майор ФСБ, представитель особого отдела «конторы» и по совместительству мой куратор. А это означает, что документы всплыли.
– Может, это всего лишь совпадение? – осторожно предположил Глеб, внутренне напрягшись. События вчерашнего дня говорили, да и его опыт волкодава подтверждал – бумаги лежат пока еще мертвым грузом.
– Официально Александрийский прилетел с семьей на отдых. Поселился в гостинице «Невский Палац», – за хозяина кабинета ответил Юрий Миреев. Вытащив из нагрудного кармана несколько цветных фотографий, протянул сыщику. Снимков было три. На первом был запечатлен высокий, атлетически сложенный мужчина лет сорока пяти. Блондин плейбойского типа, одетый в повседневный костюм, он стоял в холле фешенебельной гостиницы, сунув правую руку в карман и глядя куда-то в сторону.
На следующей фотографии он же, но уже в черном смокинге, держал под руку высокую брюнетку в длинном вечернем платье. Парочка жизнерадостно улыбалась.
На третьем фото все те же, в тех же костюмах плюс девчушка лет двенадцати – втроем сидели на большом кожаном диване. У взрослых в руках конической формы бокалы с мартини, девочка держит высокий фужер с ярко-оранжевым соком. Снимки были превосходного качества и вполне подходили для обложки великосветского журнала.
– Судя по дате, фотографировали вчера? – указав на цифры в углу, спросил Кольцов.
– Да, – подтвердил подполковник. – Вчера состоялась презентация совместного предприятия «Уральский изумруд».
– Ну, вот и объяснение приезда великого и ужасного Александрийского, – усмехнулся детектив, уже без особого интереса рассматривая фотографии. – Чистое совпадение.
– Я бы тоже в это поверил, если бы сегодня утром мой «Мерседес» не расстреляли из четырех автоматов, – зло бросил Кутепов. Надев на ствол пистолета возвратную пружину, он стал прилаживать ствольную коробку. – Замочили, суки, моего водилу.
– Пал Константиныча? – не удержался от возгласа Кольцов. Ему по душе пришелся кряжистый мужчина, осенявший себя крестом в «Трактире».
– Его самого, – как от зубной боли сморщился Николай Ильич, вгоняя в рукоятку «зауэра» обойму. С громким щелчком ствольная коробка встала на место, дослав патрон в патронник. – А ты говоришь – совпадение.
