– Без вопросов, – широко улыбнулся полковник.
Парням из группы захвата развязали руки. Ну уж очень они не любят, когда бандиты их встречают автоматным огнем, а начальство требует брать отморозков живыми. Теперь все выходило вроде как по справедливости…
В нескольких сотнях километров от оперативников госбезопасности также проходила подготовка только к нелегальному переходу границы.
Встав на рижском рейде, яхта «Жемчужина Балтики» спустила на воду легкий моторный катер, который доставил на берег Дюка Ларрсена.
Во второй половине дня бывший прогулочный катер содрогнулся от залихватских песен Верки Сердючки, усиленных во много крат динамиками. Началась крутая вечеринка.
Алкоголь лился рекой, девицы вовсю «гудели» с экипажем. Жмотистые латыши во главе с капитаном веселились на халявную выпивку.
К вечеру моторный катер доставил на борт «Жемчужины» группу высших чинов таможни порта, и веселье закипело с новой силой. А когда на Ригу ночь опустила свое черное одеяло с блеском далеких звезд, яхта озарилась десятками разноцветных фейерверков, и в небо понеслись яркие букеты салютов.
Музыка гремела все громче, но все же не могла заглушить радостный женский визг. Вскоре пьяный загул плавно трансформировался в не менее пьяную оргию…
Голова болела, боль была настолько невыносимой, что не было сил поднять веки. Казалось, что выпадут глазные яблоки. Тем не менее пришлось себя подбодрить и перебороть. Рядом кто-то неприятно дул в ухо.
Астра осторожно открыла глаза и огляделась по сторонам. Она лежала на широкой постели совершенно голая, рядом сопел такой же голый капитан яхты, выдувая слюнявыми губами во всю мощь легких сонную элегию. В ногах примостился старший таможенный инспектор, выставив кверху тощий и дряблый зад.
– Свиньи, – искривив свои пухлые губки, буркнула блондинка. Набравшись душевных сил, она сползла с кровати и, страдальчески морщась, подошла к тумбочке и из верхнего ящика достала упаковку «алказельтцера». Бросила несколько таблеток в стакан, залила доверху водой и стала дожидаться, когда лекарство полностью растворится.
Облегчение наступило через несколько минут, когда Астра стояла под тугими струями душа. Насухо вытершись, девушка набросила на себя махровый халат и, грозно глянув на спящих пьяным сном кавалеров, вышла из каюты.
На палубе хозяйничал свежий утренний бриз. Подставив лицо восходящему солнцу, Астра с наслаждением вдохнула полной грудью насыщенный морской солью и йодом воздух и, к своему недовольству, уловила в нем примесь табака и ментола.
– Привет, крошка, – неподалеку от блондинки у самого борта стояла огнегривая Гвоздика, зажимая между пальцами длинную сигарету. Ее пышные формы лишь формально скрывал короткий шелковый халат с огромными алыми маками.
– Привет, – вяло откликнулась Астра, а про себя подумала с невольной завистью: «Вот же кобыла, пьет как лошадь, трахается как течная сука, а наутро свежая, как силиконовая кукла».
Обычно «гербарий» устраивал подобного рода «праздники» после каждой проведенной акции, а в этот раз Папик посулил им «вольную» с солидным «приданым». И девушки решили, как только все будет закончено, они сразу же разбегутся, чтобы больше никогда не увидеться.
– Паршиво? – без особого участия то ли поинтересовалась, то ли констатировала факт Гвоздика.
– А-а, – отмахнулась Астра, – терпимо.
– Нечего было «ерша» мутить, тем более с джином.
– Тебя забыла спросить, – окрысилась блондинка.
Ей сейчас больше всего хотелось впиться в холеную физиономию рыжей, вырвать ей горло или хотя бы выдавить глаза. Но бросаться Астра не торопилась, она не один раз спарринговала с Гвоздикой, но ни разу не смогла ее одолеть. Тренировались вроде бы одинаково, а все равно победить ее ни разу не удалось. Скорее всего загадка скрывалась в начальной подготовке: одна была пистолетчица, человек интеллигентный, зальной, то есть тирной, специфики, а другая – скаковая лошадь, привыкшая гонять десятки километров, да еще с грузом.
Неожиданно ярость Астры обратилась к другому объекту.
– Хелло, девчонки, – на палубу вплыли две фигуры в прозрачных пеньюарах. Фиалка обнимала Ромашку за выпуклые ягодицы, пышка положила голову на плечо своей подруги.
– Мы не сестры, мы не панки, мы подружки-лесбиянки, – сквозь зубы прошипела блондинка и зло сплюнула под ноги.
– Заткнись, сука! – зло крикнула Фиалка, и ее лицо исказила гримаса бешенства.
– Сука от природы, но не извращенка с комплексом неполноценности, – с вызовом парировала Астра.
– Сейчас ты будешь физически неполноценной, – рявкнула биатлонистка и, оттолкнув упругую попку Ромашки, резко развернулась, одновременно сгибая ноги в коленях и готовясь к прыжку.
Но неожиданно между девушками встала монументальная фигура Гвоздики.
– Ну вы еще подеритесь, горячие финские фройляйн, – рыжая тряхнула своей огненной гривой, давая понять обеим сторонам, что вполне в состоянии в одиночку не допустить потасовки.
Ни одна из забияк не решилась на схватку, зато огнегривая Гвоздика уже завелась:
– Через несколько дней мы расстанемся навсегда. Потом, спустя много лет, возможно, мы будем вспоминать эти дни с глубокой тоской, и не стоит допускать, чтобы то сокровенное, что было между нами, испортила память о вырванных клоках волос и расцарапанных мордах. Не так уж долго осталось нам терпеть друг друга, поэтому не стоит направлять злость против своих. У нас и без того достаточно врагов.
Гвоздика боковым зрением уловила, как ослабло напряжение в мышцах Астры, Фиалку она видеть не могла, но догадывалась, что и бесцветная биатлонистка остыла.
«Все-таки японская философия вкупе с современной психологией позволяет творить чудеса с человеческим материалом», – подумала девушка и, чтобы закрепить свою победу, добавила:
– Пока мужики дрыхнут, пускают слюни, предлагаю поправить здоровье.
– Чем? – буркнула блондинка. – Эти халявщики выжрали даже пиво.
– Не переживай, – подмигнула Гвоздика. – Я с вечера спрятала бутылку коньяка.
– Вау-у, – радостно загалдели девушки.
– Нужно позвать Бегонию, – вспомнила до сих пор молчавшая Ромашка.
– А где она, кстати? – вскинулась Гвоздика.
– В кубрике, – со смехом сказала Фиалка. – Всю ночь насиловала матросов, только под утро угомонилась.
Сказанное вполне могло быть правдой, кубрик экипажа располагался прямо под каютой поклонниц однополой любви.
– Что ж, придется ее побеспокоить, коньяка всего пятьсот граммов, и это не та доза, чтобы опоздавшим оставлять долю, – хмыкнула Гвоздика, потом подмигнула Ромашке и попросила: – Слушай, солнышко, позови нашу шоколадную принцессу. Нет времени ждать ее, после обеда мы должны сиять, как рождественские игрушки…
