«Действовать по инструкции экспертов, — злился на своего патрона Клубис. — Так что же они не предусмотрели и такой вариант? В общем, хочешь не хочешь, а „одеяло придется тащить на себя“».
Поднимаясь по трапу в направлении каюты адмирала, Дэвид уже знал, что ему следует предпринять для противодействия возникшей проблеме…
Подойдя к турникету, морской офицер обратился к стоящей безучастно Сумико, которая все же решила присоединиться к спецназовцам:
— Мадмуазель Ясуда, вас приглашает к себе адмирал.
Солнце опускалось к горизонту, скоро должны были наступить сумерки…
— Вам дальше по коридору, — проговорил сопровождавший Сумико офицер, когда они поднялись на командный уровень корабельной надстройки. Круто развернувшись, он быстро удалился.
Девушка медленно, будто сомнамбула, мягко ступила на толстую ковровую дорожку. Последние часы она жила в напряжении и ожидании чего‑то неприятного в ее жизни. Сейчас, находясь здесь, в пустом помещении, она почувствовала себя дикой кошкой в цирковой клетке. Это ощущение вернуло ей прежний настрой; маленькая японка была готова к любому повороту судьбы, и больше всего ей хотелось по‑настоящему подраться.
Приблизившись к лакированной двери с никелированной ручкой, Сумико опустила на нее свою маленькую узкую ладошку и медленно надавила, легонько толкая дверь вперед. Ее довольно долго учили открывать двери без малейшего шума. К образовавшейся щели японка приложила ухо.
— Но как же я могу их арестовать? — с удивлением спрашивал у своего гостя адмирал. — Ведь они освободили вашего агента.
— Агент не имеет никакого значения, — настойчиво вещал американец. — Ваши наемники — по крайней мере, двое сербов — это террористы, а один из них даже объявлен в международный розыск за убийство нескольких тысяч боснийских мусульман. За него объявлена нешуточная награда, я его узнал. А память, как вы понимаете, у меня профессиональная.
— Без соответствующего заверенного судьей документа я их не могу задержать.
— Арестуйте и передайте армии США, а наши саги
[12]
все оформят в лучшем виде. К вам не будет никаких вопросов и претензий…
Какое решение примет Кроши, Сумико ждать не стала. Широко распахнув дверь, она ворвалась в каюту. Миниатюрная японка не вызвала у мужчин причин для беспокойства, страха или хотя бы настороженности, а зря… В несколько шагов девушка буквально перелетела на середину богато обставленной каюты и, подпрыгнув, взмахнула сперва левой ногой, а потом ударила правой. Мягкий каблук ее туфли врезался в подбородок адмирала с такой силой, что тот откинулся в своем кресле, погрузившись в глубокий нокаут.
Дэвид Клубис понял, что шутить с ним никто не собирается, и ударил первым, целясь кулаком в лицо японки. Но, в отличие от Сумико, он не был оперативником, и рукопашный бой не являлся его сильной стороной. Девушка легко поднырнула под выброшенный кулак и кончиками вытянутых пальцев на манер копья ткнула американца в подмышечную впадину, где располагался нервный узел. Острая боль пронзила все тело американца, рука повисла плетью.
Инстинктивно Клубис вскинул вторую руку, и в следующее мгновение она также повисла. Затем девушка молниеносно заскочила американцу за спину и согнутыми пальцами ударила по пояснице. Дэвид застонал и рухнул на пол, на этот раз и ноги отказались его слушать. Офицер японской секретной полицейской службы владела не только приемами рукопашного боя, но и тайной техникой джиу-джитсу, «управлением болевыми точками».
— Ты меня подставил, сука? — С лицом, искаженным яростью, Сумико склонилась над поверженным и занесла кулак, прицелившись в переносицу.
— Я выполнял приказ «фирмы», — прохрипел американец.
Под «фирмой» он имел в виду ЦРУ, Сумико это тоже знала, и теперь ей многое стало ясно, в частности, и то, что с ней произошло до сегодняшнего дня. На деталях японка не стала заострять внимание, а перешла к тому, что ее больше всего интересовало:
— Кто занял место Сэя?
— Его адвокат Ричард Бакарич, живет в Бангкоке. Кстати, это он потребовал тебя похитить…
— Это уже не важно, — взмахом руки Сумико несильно ткнула Клубиса указательными пальцами чуть повыше висков. Речь оборвалась, но в глазах агента плескалась жизнь, а изо рта потекла густая тягучая слюна…
Затем Сумико вышла к спецназовцам.
— Все плохо, если не сказать хуже, — сообщила она. — Мой куратор оказался агентом ЦРУ и прибыл сюда, чтобы меня ликвидировать, а заодно объявил вас международными террористами. Кстати, кого‑то из вас он знает лично.
— Черт, — выругался Давыдов. Предчувствия его не обманули: неприятности, которые он ожидал, не заставили себя ждать. — А ведь точно, мы с ним виделись несколько лет назад на теплоходе в Тихом океане. Он тогда был референтом при руководителе делегации НАСА…
Майор замолчал. Историю, когда террористы пытались захватить плавучую стартовую площадку частной космической трансатлантической компании «Новый космос», он хорошо помнил, ведь ему пришлось в одиночку восстановить статус-кво. Но происшествие по коммерческим причинам было засекречено, и Давыдову после благодарственных рукопожатий президентов России и США пришлось дать подписку «о неразглашении» спецслужбам этих стран.
— Какой у нас выход? — решив не углубляться в подробности недавней истории, перевел он разговор на другую тему.
— Я вырубила адмирала и американца, минут сорок они будут в отключке.
— Времени недостаточно, чтобы добежать до канадской границы, — грустно пошутил морпех.
— Почему добежать, почему до Канады? — как на идиота, посмотрела на него японка.
— Да не важно, — махнул рукой Денис.
Сквозь дверной проем он видел вертолетную палубу, она была уже практически пуста. Оставалась лишь «Супер-Пума», на которой прилетел Дэвид Клубис. Вертолет был заправлен, а экипаж томился в ожидании команды на взлет.
Дум-Дум перехватил взгляд командира и отрицательно покачал головой:
— Летуны заартачатся, и зависнем, как та корова над бомболюком.
— С военными связываться не будем, Гуффи же водит вертолет, сам говорил, — Денис посмотрел на Гуффи.
Смысл их разговора Сумико поняла и без перевода.
— Ничего не получится, на выходе двое автоматчиков, а у нас никакого оружия.
— Как это нет оружия? — Сунув руку за спину, снайпер извлек из‑под майки «Катран».
Как ему удалось припрятать оружие, не было времени выяснять. Взяв из рук диверсанта нож, Давыдов незаметно передал его Сумико, а сам, едва ли не согнувшись вдвое над ней, шепнул на ухо:
— Девочка, мы сейчас.
Над океаном нависли ранние сумерки, наступило время ужина, и палуба крейсера опустела, как на «летучем голландце».
