Хеннингс посмотрел на бойцов. У тех на лицах было написано желание задержаться.
– Если вы не против, мы отдохнем.
– Тогда оставьте машины на парковке позади «Цезарь Паласа». Не переживайте, с ними ничего не случится. У нас есть специальный загон в теньке, кораль, там живут цирковые звери. Лошадей лучше всего отвести туда. Не бойтесь, опасных хищников там нет. Кораль в двух кварталах к северу, на Сэндз-Авеню сверните направо. Увидите гольф-клуб, вам туда.
– Шериф, а что вообще у вас творится? – заговорил Уокер. – Если не обращать внимания, что нет света, вы прямо-таки живете нормальной жизнью.
– Стараемся, – пожал плечами шериф. – Ставьте машины и возвращайтесь сюда. У меня рабочий кабинет в отеле «Харра». Объясню вам расклады.
Четверо всадников поскакали в кораль, остальные поехали на стоянку. Возвращаясь оттуда, солдаты остро почувствовали, как сильно выделяются из толпы: несколько месяцев у них не было ни единой возможности помыться или постирать форму.
– Мужики, а заценили, какие тут бабы? – восхитился Джонсон. – Такие свеженькие… и красивые!
Уокер согласился с ним. Настоящий пир для измученных пустыней глаз.
Бойцы собрались у шерифа. Один из тех, кто ездил в кораль, поразился, что люди на самом деле играют в гольф. Он рассказал, что лошади, попав в загон к остальным зверям, решили, что они в раю.
Шериф предложил всем рассаживаться.
– Судя по выражению лиц, вы немало удивлены.
– А то, – ответил Коппл. – Вам что, досталось меньше, чем другим городам?
– Сперва и нам пришлось туго, – поведал Макконли. – А потом корейцы захватили дамбу Гувера и Боулдер-сити. В последние месяцы они там все чинят. Наверняка решают какие-то свои задачи, но к нам идет вода. Вот так, в городе работает водопровод.
Уокер кивнул. Ясно, почему люди так хорошо выглядят. Поразительно, как много значит такая простая вещь, как вода в кране.
– Нельзя сказать, что мы в шоколаде, – рассказывал шериф. – До нападения корейцев у нас была настоящая беда с жильем. Безработица – шестьдесят пять процентов. После ЭМИ начался массовый исход в Сан-Франциско и Денвер. Учитывая, что мы торчим посреди пустыни, со снабжением у нас погано. Без электричества многое не работает. С шестнадцатого января невозможно снять деньги с банковского счета. Так что у нас нет денежного оборота, что для Лас-Вегаса звучит дико. Но мы придумали собственную экономическую систему.
– Это как? – поинтересовался Хеннингс.
– Фишки из казино. Используем вместо денег.
– Шутите? – засмеялся Уокер.
– Никак нет. Конечно, их принимают не все и не всегда. Как-никак фишки – не деньги, скорее кредитные жетоны. Их берут в уплату за еду, необходимые услуги, например, охрану правопорядка, ну и за, скажем, развлечения.
– Развлечения?
– У нас работают казино. Электричества нет, играют при свечах. Автоматы не работают, но карты, кости и рулетка к вашим услугам. На деньги не играют, ставят фишки. – Макконли пожал плечами. – Для игроманов – насущная потребность, остальным – неплохое развлечение. Жизнь у нас, поверите, не сахар. Жарко, как в аду. Без кондиционеров дома превращаются в духовки. Открываем в отелях все окна. Народ по возможности переезжает на нижние этажи. На улице оказалось столько бездомных, что мэр через пару месяцев издал указ о бесплатном проживании. Так что выбирайте отель, занимайте свободную комнату и мойтесь в душе. Вам, ребята, пора вплотную заняться гигиеной. Без обид.
– Судя по рассказу, здесь настоящий рай, – сказал Джонсон.
– Где еды взять? – поинтересовался Хеннингс.
– В городе работает четыре общественных столовки. Одна – совсем рядом, на Стрип, в Белладжио. Открыты с семи до одиннадцати утра и с шести до восьми вечера. Расплачиваться надо фишками. Мы растим овощи в оранжерее. Мяса нет, но куры несут яйца, так что можете заказать омлет. Кур на мясо не пускаем, их и так мало. В общем, слушайте наши законы. Не воровать. Наказываем по всей строгости. Как военные можете ходить с оружием, но стрелять не советую. И оставлять в номерах не стоит. Как бы мы ни боролись с ворами, кто-нибудь обязательно соблазнится хорошим автоматом. Еще мы ограничиваем потребление алкоголя, потому что у нас проблемы с поставками. В казино отпускают два дринка в одни руки, больше нельзя.
– Учтем, – сказал Коппл.
– Я так понял, корейцев в городе нет? – уточнил Хеннингс.
Макконли покачал головой.
– Сложно поверить, но нет. Они к нам не лезут. Должно быть, решили, что у нас нет ничего полезного. Я так думаю, Лас-Вегас для них олицетворяет дух загнивающего капитализма, и они брезгуют с нами связываться. Но это мои догадки. Каждый день боюсь, что они придут, но до тех пор мы будем выживать и радоваться. Я горжусь тем, как мы приспособились к новым условиям. Совместная работа и чувство локтя творят чудеса.
– Это вы молодцы, – сказал Уокер.
– Скажите-ка, шериф, – наклонился вперед Хеннингс. – А про партизанскую ячейку, действующую в Юте рядом с Брайс Каньон, что-нибудь слышно? Мы хотим добраться до тамошнего укрепрайона.
– До меня доходят сведения о партизанах со всей страны, но про Брайс Каньон не слышал. Правда, это еще ни о чем не говорит. Без связи… – Шериф поднял палец. – Однако! Мы ловим радиопередачи.
– Как? – поднял брови Уокер.
Макконли посмотрел на часы.
– Вам везет, скоро будет сеанс. У меня в подвале хранилась любительская радиостанция. ЭМИ ее не сжег. Стоит в соседнем кабинете, загляните.
Бойцы следом за шерифом отправились в комнатушку, где стоял стол, три стула и станция примерно 1980-х годов выпуска.
Шериф запустил портативный генератор, стоящий под столом.
– Все генераторы используются на критичных участках, например, в больницах. Бензин контролируют мои люди, бережем как можем. Где брать топливо, понятия не имею. Лично я запускаю генератор раз в день, чтобы проверить эфир.
– Эфир? – спросил Уокер.
– Чрезвычайная система радиосвязи пять раз в день передает записанное сообщение. Откуда они вещают, понятия не имею. Одну и ту же запись крутят с начала июня. Надеюсь, скоро они скажут что-нибудь новенькое.
Макконли включил радио. Загорелись лампы. Комнату заполнило шипение статики. Шериф покрутил ручку настройки. Через несколько секунд на смену шуму пришел настроечный сигнал.
Очарованные техникой, бойцы склонились над столом, будто впервые видели такое диковинное устройство.
Шериф посмотрел на часы.
– Вот-вот начнется.
Уокер, облокотившись о стену, уставился на радио. У него в голове бурлили идеи, не складываясь, однако, в четкий план действий.
Вдруг раздался чистый женский голос.
– Передает чрезвычайная система радиосвязи Федеральной комиссии по связи Соединенных Штатов Америки. Эта запись сделана двадцатого мая 2025 года. Она будет транслироваться ежедневно в определенное время: восемь часов утра по стандартному восточному времени, в полдень, в пять вечера, в десять вечера и в два часа ночи. Президент США, находясь в безопасном месте, обращается к своему народу.
