– Маманька твоя, Светка, моя первая жена.
Разобранный балдахин выпал из моих рук на пол.
– Кто?!
Света смущенно закашлялась:
– Ну, в общем, здравствуй, дочка.
Затем она растопырила в разные стороны руки и попыталась
заключить меня в объятия. Но я ловко увернулась, шмыгнула в кухню, налила себе
воды и стала пить ее огромными глотками, слушая, как Сеня бубнит:
– Проходите, раздевайтесь.
Я доглотала воду, умылась и вытерлась посудным полотенцем.
Мое детство прошло вместе с мачехой Раисой. Папенька угодил на зону впервые
где-то в 1971-м и с тех пор дома не показывался. А милая маменька убежала еще
раньше, когда новорожденной дочурке, то есть мне, не исполнилось и месяца. К
чести Ленинида следует отметить, что он не сдал меня в интернат, а принялся
воспитывать, как умел. Папенька вскоре женился на Раисе, и я долгое время, пока
«сердобольные» соседки не объяснили, что к чему, считала ее своей настоящей
мамой. Честно говоря, даже узнав, что Раиса моя мачеха, я не расстроилась. О
родной матери не вспоминала никогда, ее фотокарточек дома не было. Впрочем,
снимков Ленинида тоже. Я была совсем малышкой, когда папеньку сунули за колючую
проволоку. И до самой своей смерти Раиса недрогнувшим голосом сообщала, что
Ленинид умер. Правда, причина смерти многократно менялась: то он утонул, то
попал под машину, то свалился с поезда…
Отец появился в моей жизни недавно, проведя большую часть
своей за решеткой. Как-то он попытался было подсчитать, сколько раз садился на
скамью подсудимых, но сбился. Путается и сейчас. Иногда выходит восемь, иногда
семь судимостей. Но то, что не десять, это точно. Отбегав под конвоем, папенька
решил «завязать». В одной из колоний он получил профессию столяра и начал
весьма успешно делать мебель. Он вообще рукастый, способен починить любые
приборы и быстро возвести шкаф в прихожей…
Мы с Тамарой, тогда еще незамужние женщины, взяли его к
себе. Ленинид не растерялся, женился на нашей соседке Наташке и зажил вполне
счастливо. Сейчас он вполне нормально зарабатывает. Многие люди, построив дачи,
обставляют потом их в стиле «рашен изба», вот тут-то и появляется папенька.
Всякие столы, стулья и кресла он «выпекает» мастерски, а берет не так дорого.
Клиенты передают его телефон по эстафете.
Одна беда, Ленинид любит заложить за воротник. Собственно
говоря, все его бесконечные посадки связаны с опьянением. Если папенька вылакал
бутылку, он неуправляем.
Поэтому Наташка держит его в ежовых рукавицах. Она у нас
женщина крупного телосложения, громогласная, скорая на расправу. Щуплый Ленинид
боится грозную вторую половину почти до полной отключки. Если Наташа унюхает, что
от супруга попахивает чуть-чуть пивком, она запросто поколотит бедолагу, не
слишком выбирая «инструмент». Просто схватит то, что попадется под руку:
чайник, кастрюлю, стул, торшер, доску для резки мяса… Я тоже не перевариваю
папеньку в состоянии даже самого легкого опьянения, поэтому ему ничего не
остается, кроме как вести трезвый образ жизни.
– Негостеприимная ты, – завел папуля, входя в кухню, – нет
бы людям чайку предложить с устатку. Разве гостей так привечают?
– Я вас не звала.
– Садись, Ленинид, – велел Семен, – и вы, Света,
устраивайтесь.
– Поздно уже, – отрезала я, – нам спать пора, всю ночь
сегодня пропрыгали!
– Чего так? – заинтересовался Ленинид.
– Сын у меня родился, – пояснил Семен, распахнул шкафчик,
вытащил бутылку коньяка и сообщил: – Надо выпить по такому случаю.
– Ленинид не употребляет, – каменным тоном сообщила я.
– Ну ради такого случая по чуть-чуть, – залебезил родитель.
Сеня мигом наполнил фужеры. Ленинид и Света не стали
кривляться и разом отправили коричневую жидкость в горло. Я обратила внимание,
что женщина даже не поморщилась, и испугалась. Так, похоже, она тоже из
«употребляющих». И потом, где она провела последние тридцать лет? Судя по
отсутствию зубов, тоже сидела под надзором. Отлично, раньше у меня имелся
папенька, алкоголик со стажем и рецидивист, а теперь к нему прибавилась
маменька, любительница крепких напитков и уголовница. Если с присутствием
Ленинида Томочка, безмерно жалостливая и добрая, заставила меня смириться, то с
мамашей я совершенно не собираюсь иметь никаких дел.
– Ладно, – сказала я, – пойду спать, а вы гуляйте хоть до
утра.
Не успела я лечь в кровать, как в дверь поскреблись. Я
упорно молчала. Ленинид всунул голову в комнату:
– Вилка, можно? Ну ты же не спишь! Не вредничай, доча.
– Чего тебе?
Папенька ужом юркнул в спальню.
– Ей жить негде.
– Кому?
– Да Светке.
– И что?
– Ну…
– В общем…
– Что?
– На улицу-то не выгнать.
– К себе пригласи, у вас места много.
– Так ведь Наташка. Она ее живо отметелит. И потом, штука
одна получилась.
Ленинид крякнул и принялся тереть затылок.
– Какая штука?
– Выходит, что я двоеженец, – решился наконец папенька.
– Почему?
– Дык… – завел было папенька и осекся.
– Говори, – приказала я.
– Так уж вышло, получилось не со зла, – забубнил Ленинид,
ероша волосы, – случайность, одним словом. В паспорте отметок никаких. Мне его
недавно дали, паспорт. В деле Светки не было, я смолчал про первую жену, когда
меня арестовали в 71-м, вот про Раису рассказал. Только получается, что и она
незаконная была.
– Постой, – дошла до меня наконец суть его несвязных речей,
– ты хочешь сказать, что не оформлял развод со Светой?
Ленинид кивнул.
– Как же так? – возмутилась я.
Папенька развел руками:
– Где бы я ее искал? Думал, спилась давно. Знаешь, как она
ханку трескала? Ведрами.
Я тяжело вздохнула: радостная информация.
– И тебя расписали с Раисой? Постой, когда это произошло?
– Официально отметились в 68-м.
– Не ври, не могло быть такого. В советские времена люди
бдительность проявляли, тебя бы в загс без свидетельства о разводе не впустили.
