– Все так начинают, а врач приедет – больной на кровати весь
в блевотине валяется.
– С сердцем у него плохо!
– Чем болеет?
– Здоров совсем.
– Отчего решили про сердце?
– Жена у него рожать начала, а он без чувств упал.
– Ну и что? – равнодушно заметила диспетчер. – Зачем такому
«Скорая»? Нашатырь понюхать дайте, по щекам поколотите, водой побрызгайте, он и
очнется. Вот народ, как бесплатная помощь, так прям изнасилуют по ерунде.
Небось за деньги бы не стали дергать. Да пока я тут с вами время теряю, кто-то
и впрямь загнется!
Я не успела ничего сказать, потому что «ученица Гиппократа»
отсоединилась. Пришлось, кипя от негодования, вновь тыкать пальцем в кнопки. На
этот раз отозвались сразу.
– Пятнадцатая, что у вас случилось?
– Мужчина, сорок восемь лет, упал в обморок.
– Сколько выпил?
Поняв, что сейчас опять состоится бесплодный диалог, я
попросила:
– Дайте телефон платной помощи.
Через минуту мне в ухо зажурчал милый голосок.
– «Врачи для вас», рады помочь.
Наученная горьким опытом, я рявкнула:
– Мужчина, совершенно трезвый, словно буддистский монах,
упал в обморок.
– Пожалуйста, адрес. Вы наши расценки знаете? Тысяча рублей
в час, время в пути включается в счет.
– Скорее, умоляю.
– Ждите, уже едут.
Я швырнула трубку и повернулась к Семену. Он лежал
по-прежнему с закрытыми глазами. Томуська сидела на диване, синяя, с
трясущимися губами.
– Так больно? – кинулась я к ней.
– Терпеть можно, – пробормотала она, – ерунда, главное, чтобы
Сене помогли.
– Ты не сиди, – заявила Ритка, – ляг.
– Почему? – спросила подруга. – Мне так удобно.
– Ребенку шею сломаешь, – пояснила соседка, – со мной вместе
баба рожала, села в потугах – и все, каюк, позвонки младенцу сместила.
Тамара послушно легла. Я вытащила из секретера пятьсот
рублей и сунула Рите.
– Забирай и уходи, не до тебя сейчас!
– Нет, останусь, – не дрогнула противная баба, – может,
помочь чем потребуется.
– Тут не цирк, – гаркнула я, – получила свое и утопывай!
Рита открыла рот, но тут раздался звонок, и появилась
бригада врачей, удививших меня до колик.
Во-первых, они вытащили одноразовые бахилы и нацепили их на
ботинки, а во-вторых, пошли мыть руки. Да и специалисты оказались хорошие,
привели Сеню в чувство, сняли кардиограмму, сделали кучу уколов.
– Теперь ему поспать надо, – заметил один эскулап, – часика
три-четыре, спокойненько, со вкусом, и забудет о неприятности. Не переживайте,
сейчас погода быстро меняется, случаются у людей сосудистые реакции!
– Со мной баба работала, – мигом сообщила Ритка, – умерла во
время грозы, давление упало, и каюк! Вон чего погода наделать может. Сенька-то
у вас толстый, шея короткая, первый кандидат на инсульт!
Доктора уставились на Риту. Сеня зевнул.
– А он машину вести сможет? – поинтересовалась я.
– Вряд ли, – ответил более пожилой, – спать ему надо,
незачем никуда ехать. Позвоните на работу, объясните ситуацию.
– Да он должен Тамару отвезти! Прямо сейчас!
– Вызовете такси, ей куда, на вокзал?
– Она рожает.
– Где? – оторопел врач. – Кто?
– Томуся, жена Сени, вон на диване лежит.
Доктор повернул голову, заметил серую, прикусившую нижнюю
губу Тамару и воскликнул:
– Ничего себе? Почему молчите?
– А зачем кричать, – прошептала подруга, – только Сеню опять
перепугаю.
– Ну-ка, – забормотал терапевт, осматривая Томусю, – я,
конечно, не гинеколог, но можем не успеть довезти.
– Вот, – удовлетворенно отметила Рита, – говорила же! Сейчас
помрет, прямо чует сердце. Бабы в родах чисто мухами падают. Пока я рожала,
трое окочурились.
Сеня, только что довольно бодро сидевший в кресле, вновь
закатил глаза и сполз на пол. Врачи растерянно переглянулись и кинулись к нему.
– Ого, – отметила Рита, – точно, инсульт, вон у него какое
лицо красное.
– Не пошла бы ты на…, – рявкнул фельдшер, ломая ампулу.
Я с благодарностью посмотрела на него. Может, Ритулька
обидится и уйдет? Куда там, соседка, напрочь забыв о своем избитом супруге,
поудобней устроилась в кресле, наблюдая за происходящим с громадным интересом,
если не сказать с восторгом.
– Вилка, – прошептала Тамара, – мне что-то там мешает.
Доктор, бросив Сеню, подскочил к роженице и сообщил:
– Так, головка показалась. Быстро сюда простыни, желательно
прогладить с двух сторон, горячую воду…
Я заметалась по квартире, натыкаясь на мебель. Сеня,
пришедший в себя, вжался в угол кресла и спросил:
– Может, вы ее отвезете в роддом, я заплачу.
– Поздно, – ответил доктор, – рожаем тут.
– Томулечка, – забормотал муж, – потерпи чуть-чуть, ну
погоди, сейчас в больницу отправят. Чего тебе стоит еще немножечко погодить!
Внезапно Тамара издала легкий крик.
– Ты тужься, – велел доктор, – давай со мной вместе на счет
«три», ну, раз, два…
– Во, ща вся порвется, – пообещала Рита. – Меня после родов
два часа шили, а уж как больно!
Сеня вновь сполз на ковер, но на него уже никто не обратил
внимания.
Около девяти утра Томусю и новорожденного мальчика отправили
в роддом. Еле живой Сеня, оглядев ворох окровавленных простыней, шатаясь, пошел
в спальню.
– Эх, пропал диван, – резюмировала Ритка, – никакая
химчистка не возьмет, придется новый покупать!
– Ты, часом, не забыла про Жору? – злобно спросила я. –
Небось мается мужик на каталке в коридоре, ждет, когда его женушка явится.
