– А я у своей дочи, – отрезал папенька, ловко открывая
вилкой бутылку пива, – кстати, о том, что у Олега есть отец, никто и не знал! В
первый раз встретились! А я, между прочим, тут диван перетянул, шкафы построил,
стол подлатал, да и раз в неделю непременно зайду и поинтересуюсь, не надо ли
чего. Так что заткнись, козел.
Аким Николаевич встал и заявил:
– Тут останется кто-нибудь один, либо я, либо он, решайте!
– Конечно, он, – хором ответили я, Томуська, Семен и Лерка.
По счастью, Олег, отправившийся открывать дверь, не присутствовал при скандале.
– Хорошо, – пригрозил Аким, – я ведь и впрямь уйду! Филя,
собирайся!
Неожиданно ветеринар, всегда беспрекословно подчинявшийся
папеньке, ответил:
– Куда?
– Поедем на вокзал, раз вон гонят.
– Нет, – пробормотал Филя, – мне и тут хорошо, да и за
собакой ихней приглядеть надо, вдруг мастит начнется.
Я закусила нижнюю губу, чтобы не расхохотаться. У несчастной
Дюшки двенадцать щенков, терзающих мать в три смены. Мастит случается при
застое молока, а тут дюжина жадных ртов, работающих словно пылесосы… Несчастная
Дюшка к вечеру похожа на сдувшийся воздушный шарик. Томочка разводит
специальную смесь и подкармливает прожорливую ораву, давая несчастной мамаше
хоть чуть-чуть отдохнуть. Еще хорошо, что наша кошка Клепа живо принимает
участие в воспитании щенят. Их же надо всех облизать! У Дюшки на восьмом
ребенке заканчивается слюна, и она валится набок, оставив четверых
«необработанными». Тут-то и принимается за дело Клепа. Она залезает в ящик к
собачатам и принимается мыть тех, до кого у матери не дошли руки, вернее, язык.
Так что мастит, от которого Филя собрался спасать Дюшку, ей явно не грозит.
– Хорошо, – ледяным тоном отчеканил Аким и, резко
повернувшись, исчез в коридоре.
– Неладно вышло, – пробормотала Тамара.
– А чего он в бутылку полез? – спросил Ленинид и встал. –
Ладно, девки, не расстраивайтесь, никуда он не денется! Я его на себя возьму!
Не успели мы вымолвить и слова, как папаша, подхватив пиво,
выскочил вслед за Акимом. Я почувствовала, что силы покидают меня. Такой
тяжелый день за плечами, а тут снова зреет скандал.
Из коридора послышались громкие возгласы, затем смех. В
кухню вошел Юра. Вы не поверите, если я скажу вам, что в руках у парня была
раскладушка с ярко-красным матрасом.
Увидав комплект из четырех кроватей, Юрка повернулся к Олегу
и обиженно протянул:
– Так вот почему ты ржал, когда меня увидел!
– Ничего, ничего, – быстро влезла Томуська, – мы давно
хотели иметь столько запасных мест для гостей!
– Где вы их хранить будете?
Я тяжело вздохнула. Замечательный вопрос! На антресоли
подарки разом не влезут. Ну почему у нас всегда так? Между прочим, в доме не
хватает подушек. Отчего бы кому-нибудь не принести симпатичную думочку, набитую
пухом или синтепоном? Впрочем, лучше я промолчу, а то завтра коллектив притянет
по подушке, а то и по две…
– Все просто чудесно, – пыталась сгладить ситуацию Томуська,
– замечательно! У нас постоянно возникают проблемы, когда больше двух человек
надо уложить. Диван в гостиной сами знаете какой! А теперь чудесно…
Оставив Тамару радоваться, я побрела в спальню. По дороге не
утерпела и заглянула в слегка приоткрытую дверь комнаты Акима. Настораживала
полная тишина, царившая там…
Взгляду открылась невероятная картина. Ленинид и Аким сидели
рядышком на диване, папенька обнимал свекра за плечи. На цыпочках, боясь
произвести даже шорох, я отступила по коридору в свою комнату. Слава богу,
скандал отменяется.
Глава 15
В «Арт-Мо» я прибыла к полудню. У входа на этот раз сидела
другая дама, лет пятидесяти пяти, но такая же элегантная, как и вчерашняя
девица.
Я прошла внутрь, повернула налево…
– Извините, вы к кому? – вежливо осведомилась дама.
– К Маше Говоровой.
– Она еще не приходила.
– Можно ее подождать?
– Да, конечно, садитесь, – указала она на глубокое кожаное
кресло. – Мария, как правило, в одиннадцать появляется…
– Задержалась, наверное, – улыбнулась я и взяла с
журнального столика газету «Культура», – вон какая непогода разыгралась, снег
валит, словно на улице не ноябрь, а февраль, гололед жуткий, небось еле-еле
ползет, боится в аварию попасть! – У Маши нет автомобиля, – объяснила дама, –
она метро пользуется.
Я продолжала читать газету. Потекли минуты, похоже, что у
галереи сегодня не слишком бойко идут дела. За час, который мне пришлось
провести за столиком, в «Арт-Мо» никто не заглянул. Может, сейчас просто не
сезон для приобретения живописи? В десять минут второго дама вздохнула:
– Ума не приложу, куда она делась! Всегда как штык, ровно в
одиннадцать входит.
Я отложила «Культуру»:
– Позвоните ей.
– Да уже сто раз номер набирала! Сосед отвечает: ушла в
десять. Маша в коммуналке живет.
Я почувствовала легкое беспокойство:
– По мобильному попробуйте!
– У нее его нет, сотовый аппарат дорогое удовольствие.
Я хмыкнула. Однако, Говорова усиленно скрывала от окружающих
наличие огромных средств! Но делать нечего, я не уйду, пока она не появится.
Мало ли что могло задержать красавицу! Вдруг встретила подружку и пошла с той в
кафе. Но чем больше я успокаивала себя, тем сильней становилась тревога.
Наконец в половине третьего дама пробормотала:
– По-моему, вам бессмысленно тут сидеть…
Я не успела ничего ответить, потому что раздался резкий,
требовательный звонок.
– Алло, – ответила дама, – «Арт-Мо», слушаю вас.
Из мембраны стали раздаваться бурные звуки.
– Да, – говорила женщина, – да…
Ее лицо медленно покидали краски. Кожа приобрела синюшный
оттенок, нос отчего-то стал длиннее.
– Да, да, нет, нет, не могу, ни за что…
Но тут до моего уха донеслись гудки – очевидно, человек на
том конце повесил трубку.
– Нет, – потрясенно ответила дама, – нет.
– Что случилось?
