– Виола, – повторила дама хрипловатым
меццо, – ты куда, дорогуша, садись, подвезу! В какую сторону собралась?
Если в сторону Ленинградского шоссе, это мне по пути.
Я слегка замялась. Совершенно не узнаю тетку, а она ведет
себя со мной, как добрая подружка.
– Виолочка, – удивилась тетка, – ты чего, не
узнала меня? Я же Оля, из первого подъезда. Вот уж не думала, что так
изменилась. Во вторник из больницы вышла, и, пожалуйста, уже никто и не
здоровается, обидно даже. Конечно, болезнь не красит, но чтобы так! Что, так
плохо выгляжу?
Я подошла поближе к раздолбанной машине. Автомобиль этот
знаю, он стоит тут, возле соседнего подъезда, но, убей бог, не помню, кто на
нем катается, вроде какая-то дама.
Оля горестно вздохнула:
– Да уж, изменилась я до невероятности, вчера Томочка
со мной не поздоровалась…
Отчего-то упоминание имени Тамары полностью меня успокоило.
– Конечно, Олечка, – фальшиво-бодро воскликнула
я, – естественно, я тебя узнала, с чего это тебе пришло в голову, что ты
изменилась? Просто жевала ириску, и зубы не сразу разлепила… Выглядишь
прекрасно, похорошела, похудела, никто не скажет, что ты только что из больницы
вышла. А за предложение подвезти большое спасибо. Как раз к «Речному вокзалу»
направляюсь.
– Садись, – повеселела соседка, – в миг
домчу…
Она явно приободрилась, услыхав комплименты.
Я подошла к машине, села на переднее сиденье и посмотрела на
Олю. Вблизи она выглядела совершенно ужасно. Лицо слишком сильно намазано
тональным кремом, над верхней губой чернела полоска, наверное, у нее проблемы с
гормонами, отсюда и повышенная волосатость. И я ее совершенно не помню!
– Смотри, – хихикнула соседка, вытаскивая из
сумочки какой-то странный предмет, похожий на ярко-розовый пистолет. Этакое
оружие для Барби.
– Что это? – удивилась я.
– Потрясная штука, – продолжала веселиться Ольга.
Не успела она закрыть рот, как кто-то накинул на машину брезент,
и наступила кромешная темнота, а потом пропали и все звуки.
Глава 30
Я бежала по темному лесу, плохо понимая, как оказалась в
дебрях Амазонки. По лицу били свисающие с деревьев лианы, кричали экзотические
птицы, а от неожиданно возникшего на пути болота начали подниматься ядовитые,
отвратительно пахнущие испарения. Внезапно темная вода рванулась вверх и
облепила мое лицо. Я взвизгнула и принялась махать руками, пытаясь отодрать от
носа смердящую массу…
– Просыпается, – донесся далекий, странно знакомый
голос:
– Эй, Вилка, очнись, ты меня слышишь?
– Очень хорошо, – хотела было сказать я, но
каменно-тяжелый язык даже не пошевелился.
– Вилка, – настаивал мужчина, – ну же…
По лицу пробежалась холодная жидкость.
– Не надо, – проблеяла я.
– Уже лучше, – одобрил собеседник и ухватил меня
за плечи, – давай, давай…
Из серого мрака возникло лицо Олега, и я поняла, что глаза
открылись. Комната покачивалась вверх-вниз… Около мужа стояла Томочка,
сжимавшая в руках дурно пахнущую ватку.
– Мы на корабле? – прошептала я.
– На корабле? – поднял вверх брови супруг. –
Отчего тебе такое в голову пришло?
– Стенки шатаются.
– Сейчас остановятся, – каменным голосом процедил
Олег и велел: – А ну, отвечай немедленно, что это?
Скосив глаза в сторону, я увидела сумку, набитую
стодолларовыми бумажками, и, едва не скончавшись от приступа тошноты,
промямлила:
– Деньги, то есть не банкноты, вернее, не настоящие…
– Где взяла?
– На цветном ксероксе отпечатала.
– Подделка казначейских билетов во всем мире строго
карается, – отчеканил муженек, – понимаешь, что тебе светит хороший
срок, а?
Я попыталась, еле ворочая тяжелым языком, объяснить суть
дела.
– Хотела отдать их одному человеку…
– Зачем?
– Ну розыгрыш…
– Шутка-малютка, – протянул Олег и
поинтересовался: – А ну, колись быстро, зачем в клинику Чепцова уборщицей
пристроилась? Отвечай, живо!
– Еще шланг с песком возьми, – обозлилась я, плохо
понимая, как поступить.
Собственно говоря, давно собиралась рассказать супругу
правду, но как только человек начинает беседовать со мной хамским образом, у
меня моментально пропадает желание с ним откровенничать.
– Я никогда не заходила в клинику Чепцова, даже не
слышала про такую!
– Врешь!
– Как ты смеешь так со мной разговаривать!
– Запросто. А как еще поступать с вруньей?
– Никогда не вру!!!
– Ой, не смеши.
– Ну, во всяком случае, делаю это не слишком часто!
– Сейчас как раз и настал подобный случай, –
хмыкнул муженек, – ты, моя честная, не только бегала по коридорам со
шваброй, но еще получила от одного из больных, мужчины с забинтованным лицом,
200 рублей для покупки сигарет «Парламент», а когда принесла пачку, он велел
сдачу оставить себе. Неужели столь большой объем чаевых не удивил?
– Нет, мне там одна тетка дала десять долларов, но
откуда ты знаешь про мужика? – удивилась я. – Мы там были с ним
вдвоем, больше никого…
– И тебя не насторожил его голос?
– Голос как голос, – пожала я плечами, –
обычный, как у всех. Ну что в нем было особенного?
– Ничего, – со вздохом ответил Олег, – просто
это был мой голос!
– Твой голос? – изумилась я. – А как он
оказался у того мужика?
Муж внимательно поглядела на меня:
– Одолжил.
– Одолжил! Такого не бывает!
– Конечно, не бывает, – хмыкнул супружник, –
ну, теперь поняла?
– Что?
– Кто дал тебе деньги.
– Кто?
– Я!
– Ты?!!
– Ага.
