Поняв, что начался следующий виток охотничьих историй, я
вцепилась Раисе в плечи:
– А ну, говори, где живет твоя мать? Куда ехать
собралась?
– Так в Качалинске, – почти трезво ответила девчонка, –
в полночь с Казанского вокзала, только билетов все равно нету!
– Кристя, бери ее сумку, – велела я.
На проспекте я принялась ловить машину. Ехать в метро с
пьяной бабой не хотелось. Чтобы она не орала, пришлось купить в ларьке банку
джина с тоником и сунуть ее в грязные лапы Раи. Та принялась высасывать горькую
жидкость и временно утихомирилась.
Поезд до Качалинска уже стоял на третьем пути, когда мы
подволокли Раису. В одиннадцатом вагоне нам отказали, в десятом тоже, в девятом
молодая бойкая девица в синем форменном костюме задумчиво произнесла:
– Напарница заболела, аппендицит приключился, по скорой
отправили. Могу вашу красавицу в служебном купе на верхней полке провезти.
– Лучше под полкой, в отделении для чемоданов, –
зло прошипела я.
Проводница радостно засмеялась:
– Достала небось вас. Только за дешево не возьмусь.
– Сколько?
– Сто долларов.
Тяжело вздохнув, я полезла за кошельком. Мне, чтобы
заработать такую сумму, надо дать десять уроков, но оставлять Раису в Москве
нельзя. Так и будет каждый день приходить. Небось через неделю Ирина, Даня и
Анелия Марковна уедут, тогда и подумаем, как поступить с Райкой.
– Еще водки купите, – потребовала девушка.
– Зачем?
– Проснется, буянить начнет, я ей бутылку и суну.
Мы сгоняли в буфет и купили две самые дешевые поллитровки.
Когда поезд, моргнув красными фонарями на последнем вагоне,
исчез вдали, мы с Кристиной устало побрели в метро. Сев в почти пустой вагон
Кольцевой линии, я, брезгливо оглядывая спавшего напротив бомжа, запоздало
возмутилась:
– Ну вы и хороши с Тамарой! Сделали из меня мать
алкоголички!
Кристя открыла сонные глаза и пробормотала:
– А чего, такое бывает сплошь и рядом. По-моему,
здорово вышло, естественно.
Глава 16
Наверное, чем ближе старость, тем хуже делается нервная
система. Раньше лишь только голова касалась подушки, как глаза закрывались, и я
проваливалась в темную яму, из которой выныривала в семь утра бодрая и свежая,
словно трехлетний ребенок. Теперь же ворочаюсь с боку на бок и снится всякая
чушь, а вставать по звонку будильника нет никакой мочи…
Вот и сегодня весь дом погрузился в тишину. Уставшая за день
Томочка рухнула в кровать, положив рядом мирно посапывающую Нику. Даня, Ирина и
Костик заперлись в моей спальне, и оттуда не доносилось ни звука. Кристина
погасила ночник и не стала есть в кровати мороженое. Анелия Марковна, нанеся на
лицо и шею толстый слой дорогого питательного крема, мгновенно задремала.
Дюшка, Клеопатра и Сыночек дрыхли на диване. Иногда выросший до неприличных
размеров котенок вздрагивал и начинал перебирать лапами. Наверное, ему снилось,
что миска с едой убегает прочь, потому что ничего, кроме жратвы, Сыночка не
волнует.
И только я маялась бессонницей у открытого окна, вдыхая
влажный после дождя воздух. В голове толпились мысли. Значит, иду по верному
следу. Нити ведут в клинику Чепцова. Так, начнем рассуждать спокойно. Сначала
Леонова зачем-то прячет кассету в сливном бачке. Потом очень долго собирается с
духом, чтобы пойти на Петровку к моему мужу. Кстати говоря, кто тот
таинственный Леон, который посоветовал ей обратиться к Олегу, я так и не
узнала, ну да это и не обязательно. Несчастная Полина садится в машину, в милые
ярко-красные «Жигули» и… взлетает на воздух. Тем временем неизвестные люди, не
знающие о смерти девушки, похищают не способную ходить Настеньку и требуют
сначала кассету, потом выкуп… Я вздрогнула, вспомнив про отрубленный мизинец, и
захлопнула окно.
Затем последовала череда смертей. Совершенно таинственным
образом из окна вываливается Ольга Леонидовна Зверева. Интересно, за что она
платила жуткие тысячи долларов в агентстве «М. и К°»? Какое такое заветное
желание было у дамы? Чего она не могла купить за свои, судя по всему,
немаленькие деньги? Здоровье? Любовь? И вообще, я разговаривала с ней минут пятнадцать,
не больше, но мне стало понятно: Ольга не из наивных простушек и никак уж не
похожа на лохушку, которую легко обвести вокруг пальца. Что же заставило ее
обратиться в «М. и К°»? Но и это в конце концов тоже неважно, потому что на
следующий день в клинике прогремел взрыв и погиб муж Ольги Леонидовны Феликс
Ефимович Чепцов, светило в области косметической хирургии…
И пусть теперь мне отрубят голову, если все эти смерти не
связаны между собой. В то же время ведь могла же быть какая-то неисправность в
автомобиле Полины… Ну возила женщина с собой в салоне канистру бензина…
Закурила, бац, и взорвалась! Ольга Леонидовна тоже могла решить разок в жизни
помыть самостоятельно окошко… Поскользнулась бедная неумеха и рухнула вниз. А в
операционной оказался неисправный баллон с кислородом… Случается изредка такое…
Я вновь распахнула окно. Прямо смешно, ей-богу! Зачем
кому-то понадобилось убрать ряд сотрудников клиники, принимавших участие в
хирургических операциях. Полина вела съемку, Феликс Ефимович орудовал скальпелем,
а Ольга Леонидовна давала наркоз… Ну о чем это свидетельствует?
Я закрыла окошко и нырнула под теплое одеяло. Да только об
одном: кто-то из прооперированных клиентов убирает свидетелей.
Утро началось с жуткого звука. Кто-то выл на высокой ноте в
ванной, жалобно и протяжно. Вот бедняга! Это Дюшка, очевидно, опять залезла под
ванну и теперь не может никак выбраться наружу. Один раз, чтобы достать
идиотскую собаку, нам пришлось разбить кафель.
Нацепив халат, я побежала по коридору, распахнула дверь в ванную
комнату и увидела Даню в трусах с намыленным лицом.
– Простите, но собака…
Даниил отложил бритву.
– Что-то случилось?
– Дюшка воет, – начала я и осеклась, из коридора
появилась собака с мордой, до ушей перемазанной в геркулесе.
Хитро глянув на меня, она исчезла в Томочкиной спальне. У
нашей Дюшки имеется милая привычка вытирать грязную рожу о пледы и накидки.
– Но кто здесь сейчас так ужасно выл? – невольно
вырвалось у меня.
– Здесь никого больше не было, – спокойно пояснил
Даниил.
