– Времена были другие. Русского перевода еще не
существовало, а отец моей ближайшей подруги привез томик Стюарт из Германии.
Кстати, не пробовала листать Урсулу Ле Гуин “Маг Земноморья”?
Вика отрицательно помотала головой:
– Принесу в следующий раз, потрясающая вещь. Знаешь, с
помощью этой книги мне удалось приобрести некоторые экстрасенсорцые
возможности.
– Ну-ну, – пробормотала Вика.
– Не веришь? Ладно.
Я закрыла глаза и, вытянув перед собой руки, забубнила:
– Так. В этом доме живет собака. Большая, шерсть клочками…
Ноги высокие, уши висят. Дратхаар!
Вика совсем по-детски взвизгнула.
– Ой! Откуда узнали! Ее сегодня временно из дома увели, к
садовникам, на другой конец поселка, чтобы на поминках не мешалась! А еще
что-нибудь узнайте!
– Сразу две вещи не могу, голова потом болит, – выкрутилась
я и спросила:
– Ты любила свою тетю?
– Кого?
– Ну погибшая же приходилась тебе тетей?
Сестра отца.
– Мы мало общались.
– Жили же в одном доме!
– Ну и что? Она на втором этаже, я на третьем. Вера поздно с
учебы приезжала, а в апреле вообще уехала в “Барвинково”.
– Почему? У вас такой комфортабельный дом!
Вика заговорщицки мне подмигнула:
– Ха, дома, конечно, удобнее, правда, она всем говорила, что
в “Барвинкове” виды изумительные, пейзажи… Только…
– Только – что?
– Она там с любовником, наверно, встречалась, прятала мужика
ото всех.
– Зачем? Вера уже совершеннолетняя. Вика глубоко вздохнула:
– Ничегошеньки вы не понимаете, все дело в деньгах. Папа
никогда бы не разрешил Верке выйти замуж просто так. Знаете, сколько вокруг
охотников за богатым приданым? Небось нашла бедного, вот и прятались.
– Вера была богата?
Вика села в кресло и немедленно предложила.
– Хочешь, расскажу нашу семейную историю? Просто
приключенческий роман!
– С удовольствием, – ответила я, устраиваясь на диване. –
Вся внимание.
В начале сороковых годов Иосиф Сталин разрешил евреям
уезжать из Советского Союза на Ближний Восток. Коммунисты хотели подчинить себе
страны “третьего мира”, и генсек активно содействовал созданию государства
Израиль. Впрочем, вскоре он понял, что мечты о захвате Аравийского полуострова
– абсолютно зряшная затея… и моментально перекрыл поток эмиграции. Но сестра
бабушки Вики успела-таки уехать на историческую родину.
– Твоя мать еврейка? – спросила я.
– Нет, – ответила девочка, – еврейские корни со стороны
отца. Бабулю звали Рахиль Исааковна Кац, но она вышла замуж за Николая
Ивановича Соловьева, вот почему мой папа – Никита Николаевич Соловьев. И в
паспорте в графе “национальность” у него всегда стояло – русский. Сестра Рахиль
Исааковны Сара недолго задержалась в жаркой пустыне. Женщина переехала в
Америку и принялась строить свою жизнь вдали от близких. Рахиль Исааковна
осталась в Москве с престарелыми родителями. Шли годы. Признаваться в том, что
имеешь родственников за рубежом, было небезопасно. Рахиль постаралась забыть
сестру. Впрочем, Сара, осведомленная о порядках в СССР, тоже не проявляла
активности, родственницы на долгие годы потеряли друг друга. Рахиль умерла в
1985 году, а.через два года из города с труднопроизносимым названием прибыло
письмо. Сара, услыхав о перестройке на бывшей Родине, разыскивала
родственников. Никита сообщил тетке о кончине Рахили, завязалась переписка. В
1988-м Сара приехала в Москву. Никита, недавно женившийся на Альбине, встречал
женщину в аэропорту Шереметьево с младенцем, крохотной Викой. Рядом с ними
стояла и Верочка. Ей в тот год было пятнадцать лет. Понимая, что Сара, никогда
до этого не видевшая родственников и не имевшая фотографий, конечно же, не
узнает встречавших, Никита держал в руках табличку с фамилией “Кац”.
Когда пассажиры, таща огромные чемоданы на колесиках, стали
выходить к встречающим, глаза Соловьева забегали по толпе. Но никаких согбенных
старушек он не увидел. Неожиданно стройная дама в розовых брюках и светло-сером
пиджаке бросилась на шею к Верочке с громким криком:
– Не может быть, Рахиль, родная!
Никита разинул рот. Элегантная дама оказалась его теткой. В
голове у мужика защелкали цифры. Рахиль была моложе Сары, она скончалась в
возрасте пятидесяти лет, но выглядела, как все московские старухи: полная, даже
грузная, с химией на голове, плохой кожей и морщинами. Одевалась Рахиль в
темное, приговаривая: “Светлое мне не по возрасту”. Обувь носила исключительно
на низких каблуках. Ее мучил артрит, тромбофлебит, она страдала от повышенного
давления и скончалась в результате инсульта.
Абсолютно обалдевший, Никита во все глаза разглядывал
стройную даму. Элегантная стрижка, темно-вишневая помада и туфли на шпильках.
Племянник быстро подсчитал, что Саре – шестьдесят лет, но выглядела она
максимум на сорок.
Начались объятия, слезы. За праздничным столом Сара
рассказала о своей жизни, напоминающей историю Золушки. Сначала страшно
бедствовала, мыла полы, работала подавальщицей в кафетерии, стояла на бензозаправке
с “пистолетом”. Но однажды с трассы свернул роскошный автомобиль, за рулем
которого сидел принц. Богатый и не слишком молодой Гарри Смит, наживший
миллионное состояние на торговле писчебумажными товарами. И конец был как в
сказке. Принц женился на Золушке, и они жили долго и счастливо вплоть до самой
смерти Гарри. Одна беда, детей у них не было, и в отличие от многих американцев
они не взяли на воспитание сирот.
Сара одарила всех подарками, пригласила к себе. Соловьевы
скатали в Америку и были поражены домами, машинами и невиданным сервисом. В
последний день перед их отлетом в Москву Сара торжественно собрала всех родичей
в роскошно обставленном кабинете и заявила:
– Сейчас прочту мое завещание.
– Не надо, – испугалась Верочка.
– Почему? – удивилась Сара. – У нас всегда заранее оформляют
последнюю волю.
