— Возможно, глупы были мы оба, —
подтвердила Блейз.
— Ты сможешь простить меня, Блейз, за то,
что я поверил, будто ты по своей воле избрала жизнь, которую вела при дворе?
— Тебя не за что прощать. Тони. Как я уже
сказала, ты судил меня по меркам двора. Ты слишком плохо знал меня, чтобы
прибегнуть к другим меркам.
— Но ты была женой Эдмунда, —
возразил Тони, убежденный в своей ошибке.
— Да, я была его женой, но не им самим.
Эдмунд был для тебя братом, ты знал его, как самого себя. А меня ты так и не
успел узнать. Мне нечего прощать. Давай больше не будем вспоминать о прошлом,
Энтони. Что было, то было.
Важнее всего для нас то, что происходит здесь
и сейчас.
— Начнем все заново, да, Блейз? Значит,
вот как ты решила поступить? — Он серьезно вгляделся в ее лицо.
— Да, Тони, начнем все заново. Как ты
думаешь, у нас получится? — Ее голос стал задумчивым.
Его сердце гулко забилось. Начать все вновь!
Блейз всеми силами старалась примириться с ним, устранить весь гнев и
непонимание. Теперь он любил ее сильнее, чем прежде, и желал признаться ей в
любви, но не осмелился. Блейз была права лишь наполовину, утверждая, что он ее
не знал. Он влюбился в нее в ту же минуту, как увидел ее прелестное лицо. Он
втайне наблюдал за ней, пока она была женой Эдмунда, и считал ее совершенством.
Как он завидовал тогда своему дяде!
Когда Эдмунд умер, Энтони понял: он никогда не
позволит Блейз выйти замуж за другого мужчину. Он задумал сложный план
завоевания Блейз, как только траур будет завершен. Однако бегство Блейз ко
двору, от него и всего, что она знала и любила, смутило Тони. А когда он узнал
о связи Блейз с королем, все его прежние представления об этой женщине
разрушились, и он стал досадовать на собственную глупость.
И вот теперь он узнал истину. Блейз отнюдь не
была совершенством, как ему некогда казалось. Идеальной женщиной могла стать
лишь мраморная статуя, холодная и невозмутимая. Совершенства в мире нет — ни
для женщин, ни для мужчин. Блейз оказалась настоящей! Она была живой, теплой,
чуткой. В своем великодушии она смогла простить короля за шантаж и найти в его
душе хоть что-то доброе. Господи, как он ошибался в ней, и вот теперь она
просит начать все заново!
— Да, — кивнул Энтони, — мы
сможем вернуться к началу, мой ангел!
И тогда, к величайшему изумлению Энтони, Блейз
сжала его лицо в своих маленьких ладонях и поцеловала его.
Он вздрогнул от теплого прикосновения ее губ и
испытал желание стиснуть ее в объятиях, но не посмел. Было еще слишком рано.
Нельзя, чтобы Блейз уверовала, будто он всего-навсего стремится оказаться с ней
в постели.
— Это печать, скрепляющая сделку, —
пояснила Блейз, отстраняясь.
— Позволь любить тебя, — взмолился
он, забыв обо всех своих добрых намерениях.
Блейз испытала искушение и не могла поверить
самой себе. Он и вправду был добрым и мягким человеком, так похожим на Эдмунда
и вместе с тем совсем другим. Она нуждалась в любви мужчины, который бы
искренне заботился о ней, но в Энтони она пока что не была уверена. Он всего
лишь мужчина, а мужчинам необходимо наслаждение, которое способно доставить
женское тело. Она отказывала ему в этом наслаждении уже два месяца и твердо
стояла на своем. Она покачала головой.
— Мы слишком стары и опытны в искусстве
страсти, милорд, чтобы играть в детские игры. Давайте получше узнаем друг
друга, прежде чем пуститься в путешествие чувственности.
— Что вы хотите узнать обо мне,
мадам? — спросил он. — Я мог бы быстрее поведать вам об этом, ибо в
том, что я стремлюсь узнать о вас, вы отказываете мне из недоверия. — Он
усмехнулся.
Блейз взорвалась смехом.
— Вот я и узнала кое-что: у вас острый
язычок.
— Как и у вас, мадам, — парировал
он.
— По-моему, в вашем лице мы потеряли
достойного придворного, Энтони Уиндхем, — заметила она.
— Я не придворный, мой ангел. Я счастлив,
живя здесь, в поместье, с тобой, Ниссой и моей матерью. Я жду не дождусь тех
времен, когда у нас будет полный дом детей, которых мы будем любить и растить,
как это делают твои родители. Мне не нужны ни слава, ни почести, Блейз Уиндхем,
я предпочитаю получить ваше сердце и счастье, которое, да поможет нам Бог, мы
когда-нибудь обретем. А теперь поцелуйте меня еще раз, мадам. Обещаю вам, я
буду держать свою натуру в узде — но только в обмен на поцелуй!
Склонившись к нему, она вновь прикоснулась к
его губам, но на этот раз Тони нежно обнял ее, притягивая к себе на диване, на
котором они сидели. Он осторожно обвел языком ее губы, и они приоткрылись. Он
робко исследовал сладкую пещеру ее рта, и Блейз затрепетала, когда их языки
соприкоснулись. Словно два огненных копья, их языки плясали и сплетались вместе,
разжигая страсть.
«Пора остановиться», — закрутилось в ее
голове. Но она не могла потребовать от Энтони прекратить поцелуи. Эти поцелуи
были такими чудесными, нежными и ласковыми, они наполняли ее восхитительными
ощущениями, расходящимися по всему телу.
Его пальцы разыскали шнуровку ее лифа, и
Энтони умело и быстро развязал ее, не обращая внимания на внезапный протест
Блейз.
— Нет, дорогая, я держу себя в
руках, — прошептал он. — Позволь, прошу тебя!
Ладонь подхватила снизу нежную грудь, и Блейз
поняла, что сейчас расплачется. Прошло столько времени с тех пор, как ее в
последний раз ласкали с такой нежностью!
Ощущение было почти невыносимым. Тони касался
кончиками пальцев благоуханной округлости, не в силах оторвать глаз от плоти
цвета слоновой кости с упругим коралловым соском, который почти вибрировал от
его прикосновения.
Тони чувствовал, как понемногу теряет
сдержанность, но вдруг увидел слезы, стекающие из-под ее закрытых век и
жемчужинами застывающие на щеках.
— Не плачь, мой ангел! — попросил
он. — Не надо плакать! — Сделав над собой решительное усилие, он
привел в порядок ее платье и обнял Блейз. — Блейз, моя обожаемая жена, не
плачь. Все уже позади, и больше я не прикоснусь к тебе, пока ты сама этого не
захочешь.
Внезапно ее плач прекратился, и, открыв глаза,
Блейз взглянула на него.
— О Тони, как можно быть таким глупым! Я
плачу потому, что ты доставил мне ни с чем не сравнимое наслаждение!
— Что? Ты говоришь, что я сделал тебя
счастливой, мой ангел?
— Да, милорд, это правда. Но теперь я не
перестаю гадать, что я за женщина, если способна наслаждаться ласками
незнакомца.
