Эпилог. Гринвич, 19 мая 1536 года
Блейз стояла у окна в королевских покоях,
глядя на Темзу. Весь вчерашний день лил дождь, дул порывистый ветер, а сегодня
солнце весело засияло с безоблачного неба. У причала подпрыгивали и
покачивались на волнах приближающегося прилива королевские барки. «Как будто
ничто здесь не изменилось, — думала Блейз, — и тем не менее
изменилось все».;
В последний раз она побывала в Гринвиче девять
лет назад — сколько событий произошло за это время! Порвав с римской церковью,
король в конце концов избавился от Екатерины Арагонской. Он женился на Анне
Болейн, и в тот же год родилась принцесса Елизавета, их единственное оставшееся
в живых дитя. Королю уже исполнилось сорок пять лет, а о законном сыне он
по-прежнему только мечтал. Это была трагедия не только для Гэла, но и для всей
Англии.
Он вновь вызвал к себе Блейз. Королевский
гонец прибыл, как непрошеный голос из прошлого, не далее чем неделю назад. На
этот раз Блейз не пришлось сражаться с Энтони: он знал, что она так или иначе
поедет во дворец, но на этот раз Блейз не возражала, чтобы он сопровождал ее:
за прошедшие годы они так привыкли друг к другу, что даже краткая разлука стала
бы мучительной. Оставив детей на попечение леди Дороти, супруги отправились в
Гринвич вдвоем.
Король заметно изменился. Он был уже не таким
стройным — впрочем, как и она сама, отметила про себя Блейз с лукавой улыбкой.
Ей уже минуло тридцать лет, ее тринадцатилетняя дочь была на выданье. На лице
Гэла отражалась грусть, вокруг рта прибавилось несколько новых морщинок.
Блейз низко присела перед ним при утренней
встрече, а король поднял ее, взяв за руки, и долго не отпускал.
— Сколько у вас сыновей, Блейз
Уиндхем? — спросил он.
— Четверо, милорд. Филиппу уже девять,
Джайлзу шесть, Ричарду — четыре, а Эдварду в прошлом апреле исполнился один
год.
— Вашему мужу повезло с женой и
семейством, — заметил король, и Блейз вновь уловила печаль в его голосе.
— О Гэл, мне так жаль! — воскликнула
она.
— Не стоит жалеть! — раздраженно
оборвал он. — Ты же предупреждала меня. Все предупреждали меня об Анне, но
я никого не слушал — я был ослеплен страстью, да простит меня Господь!
— Она любит вас, — возразила
Блейз. — Я заметила это еще девять лет назад. Она так боялась потерять
вас…
— Любит? — Король усмехнулся. —
Этой ведьме неведома любовь! Только похоть и никакой любви! Если бы она любила
меня, она не стала бы вступать в греховную связь с моими друзьями, и тем более
— впадать в грех кровосмешения с братом. Нет, Блейз, Анна меня никогда не
любила.
Он ожидал, что Блейз возразит, но она, ни на
минуту не поверив ни в одно из преступлений, в которых Генрих обвинял королеву
Анну, осталась безмолвной. Анна не сумела выполнить свой важнейший долг —
подарить королю сына. и теперь ей предстояло пострадать. Ходили слухи, что
король уже выбрал себе другой юный цветок среди английской знати.
— Я не стану спорить с тобой, Гэл, —
ответила Блейз. — Скажи только, зачем ты позвал меня сюда.
— Ты и Уилл — мои единственные настоящие
друзья, Блейз, — начал король.
— Сколько раз я говорил ему: Марго — тоже
верный друг, — вставил Уилл Саммерс, который присутствовал при разговоре.
Он держал на руках и нежно поглаживал маленькую бурую обезьянку. Уилл ничуть не
переменился, оставшись худощавым и сутулым, а его неожиданно молодое лицо по-прежнему
имело поразительное сходство с мордочкой его любимицы.
— Насколько я припоминаю, Марго умеет
кусаться, — улыбнулась Блейз.
— И отдает предпочтение королевским
пальцам, — пробормотал король.
Внезапно в распахнутое окно ворвался гулкий
залп пушек. И Блейз, и Уилл перекрестились, но лицо короля осталось
безучастным, ни намеком не выдавая его мысли.
— Кончено, — произнес Генрих, —
ведьма мертва. — Он повернулся к Блейз:
— Я заставил тебя проделать столь долгий
путь просто для того, чтобы ты подержала меня за руку в трудный час, утешила,
как утешаешь своих детей.
Спасибо тебе.
— Сир, я всегда буду самой преданной из
ваших слуг, — тихо отозвалась Блейз.
Король улыбнулся.
— Да, Блейз Уиндхем, моя деревенская
простушка, это верно. А теперь можешь идти. Возвращайся к мужу, который так
нетерпеливо вышагивает сейчас по соседней комнате. Возвращайся в свой любимый
Риверс-Эдж, где, возможно, мне когда-нибудь доведется побывать.
— Что же ты теперь будешь делать? —
спросила Блейз.
— Отправлюсь к Джейн, — просто
ответил он. — Все повторяется, верно? Екатерина скончалась пять месяцев
назад, а вот теперь и Анна мертва. Я могу жениться на моей милой Джейн.
Надеюсь, Господь освятит улыбкой этот союз — истинный союз, в котором у нас
родится сын.
— О Гэл, я буду молиться за вас, —
пообещала Блейз. — Джейн Сеймур — добрая и милая девушка. Ты будешь
счастлив с ней, я знаю! И Господь благословит вас сыном, наследником престола
Англии, — Блейз низко присела и, улыбнувшись, вышла в соседнюю комнату,
где ее с нетерпением ждал муж.
Блейз и Энтони заторопились прочь из дворца,
по зеленым лужайкам, туда, где на реке их ждала лодка. Они шли рука об руку,
смеясь и обмениваясь счастливыми взглядами, не подозревая, что король наблюдает
за ними из окна.
«За всю свою жизнь я любил трех женщин, —
думал Генрих Тюдор. — Две уже мертвы. Блейз назвала Джейн милой, и она
права. Надеюсь, ее я тоже полюблю». Он смотрел, как Энтони помогает Блейз
забраться в лодку и отталкивается шестом от королевской пристани. «Да, —
мысленно повторил король, — за свою жизнь я любил трех женщин. Две уже
мертвы. Прощай, моя деревенская простушка, прощай!»
Примечание автора
Генрих Тюдор сочетался браком с Джейн Сеймур
30 мая 1536 года, на скромной церемонии, проведенной в покоях королевы во
дворце Уайт-Холл. К тому времени после смерти Анны Болейн прошло всего
одиннадцать дней. Королева Джейн избрала себе девиз: «Обязана повиноваться и
служить». Она с честью исполнила свое предназначение, подарив Генриху
единственного законного сына, Эдуарда — он родился 12 октября 1537 года. К
сожалению, Джейн Сеймур скончалась от родильной горячки спустя двенадцать дней,
24 октября 1537 года. Генрих безутешно оплакивал жену.
