Ее предложение насторожило старого лиса, он мгновенно заподозрил, что она ведет какую-то опасную, опасную именно для него игру. Его угроза немедленно передать их разговор Тхатю была рассчитана на возможных слушателей. Но когда она протянула ему папку, сопроводив ее пространным комментарием, Ванна насторожился еще больше.
Он перевернул первый лист папки. Это был отчет о проведенных им за последние три месяца финансовых операциях по отмыванию денег Криель Тхатя.
Тан мгновенно понял, кого должна была соблазнить эта кобра, чтобы достать копию отчета. Но в самом наличии этого документа ничего угрожающего не было. Дальнейшее понравилось ему куда меньше. Последние несколько листов давали полный расклад того, куда пошел каждый доллар хозяйских денег, этот анализ был проведен опытным бухгалтером и со всей отчетливостью показывал, что не меньше пятнадцати процентов от прокручиваемой суммы господин Ванна попросту воровал у своего босса.
Чтобы выявить эти махинации, надо было обладать глубокими знаниями.
Ванна призадумался. Он сидел в прежней позе, не меняя брезгливого выражения лица и не открывая вечно прищуренных глаз. Он недооценил ее, считая лишь хищной, коварной охотницей за богатыми мужчинами.
Нет. Она была куда более тонкой и опасной штучкой. Она была умна. И не только умна, но еще, оказывается, и образованна. Похоже, Тхать не представлял, кого столь легкомысленно пригрел под своим крылом.
Именно поэтому Ванна не любил женщин. Все они были непредсказуемы, хитры, изворотливы и лживы. Их трудно вывести на чистую воду, им нельзя доверять. Даже свою тихую, безответную, робкую жену он никогда не подпускал к себе достаточно близко. Они жили, скорее, как соседи, нежели как близкие родственники.
Ванна, наконец, поднял красные воспаленные глаза и впервые за вечер взглянул на свою собеседницу.
– Вы сами это сделали? – спросил он, указывая на лежащий перед ним анализ операций.
Миех был приятен его вопрос. Пожалуй, он был первым мужчиной, который оценил именно ее ум, и в ней проснулось что-то наподобие симпатии к этому жирному, обрюзгшему старику.
– Хорошо. Говори, чего ты хочешь. – И он откинулся на спинку кресла, снова прикрыв маленькие заплывшие глазки.
Миех почему-то показалось, что старик специально натягивает на себя толстую обвисшую шкуру бегемота, чтобы скрыть за нею более опасного, быстрого, ловкого зверя.
– Мне кажется, мы все заслуживаем обеспеченной, достойной жизни. Эти отели дадут вам возможность занять видное место в обществе и…
– Не надо рассказывать, что мне дадут отели. Переходите прямо к делу, – сухо прервал ее Ванна.
– Тхать нам больше не нужен. Мы с вами забираем легальную часть бизнеса, Сован – криминальный аспект, обеспечивая нам защиту, прежде всего от членов нашей же группировки. – При этих словах губы финансиста дернулись в едва заметной усмешке. – Возможно, формулировка не совсем удачна, – улыбнулась в ответ Миех.
Кажется, между ними зародилось некое взаимопонимание. Какое-то родство душ. Они оба поняли, что им нет необходимости играть друг с другом в игры. Оба скинули маски, и теперь за столом сидели два холодных, расчетливых дельца, совершенно лишенные сантиментов.
– И как ты планируешь убрать Тхатя?
– Это сделает Сован.
– Он согласился? – Ванна приподнял бровь: неужели она успела так далеко зайти?
– Да. Все готово. Конкуренты нейтрализованы. Дело за вами.
– А ты уверена, что доля в отелях превысит мои нынешние доходы?
– Вероятно, она будет даже несколько ниже. Но это будет официальный доход, положение в обществе, независимость и возможность завещать дело, я знаю, у вас есть наследники.
– Они вполне обеспечены.
– И все же свободная независимая жизнь должна вам понравиться.
– Это иллюзия. Нет ни свободы, ни независимости, – резко ответил Ванна.
Повисла долгая пауза.
– Хорошо. Допустим, я соглашусь. Как и когда вы планируете действовать? Я должен знать все детали.
Миех понадобилось все ее самообладание, чтобы не показать испытанное ею чувство торжества. Он согласился. Он уже в деле. Старый глупый бегемот, продолжай идти навстречу своей судьбе. В этот миг Миех почувствовала, как у нее за спиной разворачиваются огромные крылья. Это не были белые пушистые ангельские крылышки. Нет, они были черны, как ночь, и огромны, как парус, они трепетали под напором ветра, под напором жизненных бурь, но никто не сумеет сбить ее с полета. В глазах Миех полыхнул отблеск таких темных страстей, что Ванне, в этот момент поднявшему на нее взгляд, вдруг сделалось снова страшно, но в следующий миг Миех уже взяла себя в руки и смотрела на своего союзника спокойно и уверенно.
И все же, выходя от нее, Ванна принял решение покинуть страну. После дележа.
Как дорого нам иногда обходится легкомысленное невнимание к тревожному звону колокольчика, которым ангел-хранитель пытается предостеречь нас от грядущих бед.
Глава 26
В десять часов вечера похудевший килограммов на пять инспектор Питу сидел за своим столом, заваленным показаниями свидетелей, своими записями, крошками хлеба, рисом, и глядел в потолок счастливыми сияющими глазами.
Значит, посторонний все же был. Заглянув в курительную, напугал Стрельцова, когда соотечественники беседовали, по-видимому, стоял тут же, прикрывшись плотной портьерой. Едва господин Пол-зу-нов удалился, вошел в курительную, одним коротким, профессиональным ударом спровадил русского на тот свет и покинул дом через жилые покои. Практически никем не замеченный, в том числе и службой охраны. С ними у Сарина предстоит отдельный разговор.
Если бы инспектор Аем дал себе труд провести допрос более тщательно и непредвзято, они бы сэкономили кучу времени и, возможно, уже арестовали бы убийцу.
Впрочем, за последние пять дней, а именно с того самого момента, как его назначили вести это расследование, инспектор Питу слишком часто произносил это самое «если», никакой практической пользы в этих пустых вздохах не было, а то, что на старого увальня нельзя полагаться, он понял еще в первый день. Так что винить некого, надо было раньше провести повторный допрос.
За столом напротив всхрапнул во сне Пенг. Хороший парнишка. Нужно будет забрать его с собой в главное управление, нечего ему здесь мхом покрываться. Пенг с самого утра вел протоколы, без перерывов и жалоб. Надо бы отправить его домой, но не хочется будить. Ладно. Пусть поспит, потом дам ему сутки отдыха. Если, конечно, не появится что-то неотложное.
Питу сделал несколько глотков свежего чая и принялся составлять план действий.
Эх, разыскать бы Ползуновых. Но к сожалению, шансов, что они могли выжить в эпицентре тайфуна, не было никаких.
Работа не двигалась. Питу постоянно отвлекался, сказывались усталость и целый день, проведенный им безвылазно в кабинете. Деятельная натура Сарина требовала физических действий, и, промучившись без толку еще около получаса, он позвонил в центральное управление, оставил записку Пенгу и, прихватив пиджак, уехал на встречу с детективом из отдела по борьбе с организованной преступностью.
