— При чем тут внешность! — перебиваю я. — Я про характер. Я совершенно изменилась.
— Правда? — Сьюзи озадачена.
Господи, ну почему люди такие ненаблюдательные?
— Да! Сама посмотри! Я варю экономный кофе, организую марши протеста, ем домашний суп… и вообще!
Насчет маршей протеста Люку я пока не говорила. Ох и удивится он, когда узнает, что его жена стала активисткой! Прямо обалдеет!
— Бекки! — зовет Джесс. Мы оборачиваемся и видим, что она стоит в дверях и лицо у нее какое-то странное. — Я тебе кое-что принесла. Группа туристов только что вернулась с пика Скалли. И… вот что они нашли.
У меня челюсть отвисает, когда Джесс достает из-за спины сумочку из телячьей кожи, украшенную расписанным силуэтом ангела и стразами.
Моя «ангельская сумочка».
А я уже думала, что больше никогда ее не увижу.
— Боже мой… — ахает у меня за спиной Сьюзи.
Молча смотрю на сумочку. Она малость потрепанная, возле ручки слегка порвалась, а в остальном ничуть не изменилась. И ангел тот же самый. И блестящая надпись «Данте».
— Вроде цела, — говорит Джесс и вертит сумку в руках. — Отсырела, наверное, а в остальном все в порядке. Держи. — И она протягивает сумку мне.
Но я не двигаюсь. Взять сумку я не могу.
— Бекки, возьми! — уже раздраженно повторяет Джесс, а я вздрагиваю.
— Не хочу. — Я отворачиваюсь. — Эта сумка чуть не разбила мою семью. С той минуты, как я ее купила, все пошло кувырком. Похоже, на ней лежит проклятие.
— Проклятие? — Джесс переглядывается со Сьюзи.
— Бекс, ничего подобного, — терпеливо объясняет Сьюзи. — Сумочка изумительная! Не сумка — мечта!
— Только не для меня. Хватит. От нее одни неприятности. — Я вдруг чувствую себя постаревшей и мудрой. — Знаете, за последнее время я многому научилась. Начала видеть вещи в перспективе. И если придется сделать выбор между мужем и изумительной сумочкой… я…
Я выберу мужа.
— М-да, — вздыхает Сьюзи, — и правда изменилась… Извини, — робко добавляет она.
Нет, ну как у нее язык повернулся? К браку я всегда относилась серьезно.
Да, я бы все-таки выбрала мужа. Наверное.
— И что будешь с ней делать? — спрашивает Джесс. — Продашь?
— Можно отдать в музей! — осеняет Сьюзи. — Пусть повесят табличку «Из коллекции Ребекки Брэндон».
— Я придумала кое-что получше, — заявляю я. — Она будет главным призом в сегодняшней вещевой лотерее. А выиграть ее мы поможем Келли.
К часу дня дом наполняется людьми. Все собираются у нас, чтобы обменяться последними зажигательными речами. Атмосфера вдохновляющая. Мы с Джесс раздаем тарелки с овощным супом, Сьюзи показывает транспаранты Робину, всюду голоса и смех.
Ну почему раньше мне не приходило в голову участвовать в маршах протеста? Ведь это же здорово!
— Клево, да? — Ко мне подходит Келли с тарелкой супа. На ней камуфляжные брюки и футболка с надписью маркером «Руки прочь от нашей земли».
— Еще бы! — восторженно отзываюсь я. — А ты… уже купила лотерейный билет?
— Конечно! Целых десять штук!
— Возьми еще вот этот, — словно невзначай говорю я и протягиваю билет под номером 501. — По-моему, он счастливый.
— Наверное! — Келли запихивает билет в карман штанов. — Спасибо, Бекки.
Я улыбаюсь как ни в чем не бывало и хлебаю суп.
— Как там в магазине?
— Потрясно! Мы всюду развесили шарики с гелием, и ленты, и шампанское приготовили, и бесплатные подарки…
— Замечательный будет праздник, правда, Джесс? — спрашиваю я у сестры, которая как раз проходит мимо с кастрюлей супа. — В смысле, в магазине у Джима.
— А-а, — говорит она, — да, наверное. — Почти недовольно пожимает плечами и подливает Келли еще супчику.
Как будто что-то знает, но молчит.
Да ладно, с какой стати? Мы ведь сестры.
— А здорово, что у нас хватило денег на праздник, — продолжаю я, обращаясь к Келли. — Верно?
— До сих пор не могу поверить! Тысяча фунтов неизвестно откуда! Нет, не может быть!
— Удивительно. — Джесс слегка хмурится.
— И самое забавное — жертвователь пожелал остаться неизвестным, — продолжаю я, зачерпывая ложку супа. — Робин говорит, что назвать себя он отказался наотрез.
— Да, — у Джесс розовеет шея, — слышала.
— А мог бы и что-нибудь взамен попросить. — У Келли от удивления глаза совсем круглые. — За такую-то щедрость!
— Правильно. Мог бы, — поддакиваю я и спрашиваю: — А ты как думаешь, Джесс?
— Пожалуй, — она с грохотом ставит тарелки на поднос, — но точно не знаю.
Я прячу улыбку.
— Внимание! — Джим стучит по столу, и гул голосов затихает. — Напоминаю всем: праздник в деревенском магазине начинается в пять, сразу после акции протеста. Приглашаются все, тратим кто сколько может. Это и тебя касается, Эди.
Эди смущается, а все хохочут.
— Каждый, кто потратит больше двадцати фунтов, получит бесплатный подарок! — добавляет Джим. — А еще всем полагаются бесплатные напитки!
— Ну, это уж враки! — кричит седой старик, и все снова смеются.
— Бекс, — зовет меня Сьюзи, — тебя к телефону. Люк.
Все еще с широкой улыбкой на лице я спешу к телефону и хватаю трубку.
— Люк, привет! Ты где? В аэропорту?
— Нет, уже в машине.
— Ух ты! — У меня срывается голос. — Скоро приедешь? Тут такое творится! Я скажу тебе точно, где мы будем…
— Бекки, боюсь, тут у меня… одна помеха, — говорит он таким голосом, что я настораживаюсь. — Не знаю, как объяснить тебе… но я надолго задержусь.
— Как задержишься? Но почему? Ты же уезжал на целую неделю! Я тебя сто лет не видела!
— Знаю. Сам злюсь. Но ничего не поделаешь. — Он тяжело вздыхает. — В деле «Аркодас Труп» кризис. Эта компания для нас новый клиент, доверить ее Гэри и остальным я не могу. С первой проблемой я должен справиться лично.
— Ясно. — Я разочарованно поникаю. — Понимаю.
— Но у меня есть идея. Бекки, приезжай ко мне!
— Что? — ахаю я в трубку.
— Прямо сейчас. Я пришлю за тобой машину. Я так соскучился по тебе.
У меня сжимается сердце.
— И я. И я по тебе соскучилась.
— Это еще не все. Бекки, я тут поговорил с Гэри… мы сошлись во мнении. Твой вклад в нашу работу мы ценим очень высоко. Новые удачные идеи нам не помешают. Что скажешь?
