— Здорово понравилось? — повторил Тёгерсен, пытаясь сгладить впечатление. — Мне так не показалось.
— Но ведь она переехала к тебе, — подхватил Карл. — Это же было в девяносто пятом году, верно, Ассад?
Тот кивнул из угла.
— Ну да. В девяносто пятом, двадцать шестого сентября. Мы до этого некоторое время встречались. Симпатичная дамочка, — повторил Бьярне.
— Почему ты так точно запомнил дату? С тех пор прошло уже много лет.
— Ну а что с тех пор происходило в моей жизни? — Бьярне развел руками. — Для меня это осталось одним из последних событий на воле.
— Ах да, конечно. — Карл придал лицу любезное выражение, но тут же строго спросил: — Она забеременела от тебя?
Тёгерсен поднял взгляд на часы. Его бледное лицо порозовело, и было видно, что свидание показалось ему бесконечно долгим.
— Я не знаю.
Карл собрался было вспылить, но удержался: сейчас не время.
— Не знаешь? Это как? Неужели у нее были другие мужчины в то время, как вы жили вместе?
— Конечно же нет! — бросил Бьярне, резко отвернувшись.
— Так все же ты сделал ей ребенка?
— Она же от меня переехала, так? Откуда мне знать, с кем она потом спала?
— Выкидыш у нее случился приблизительно на девятнадцатой неделе. Тогда она все еще жила у тебя.
Тут Бьярне вскочил и развернул стул. В тюрьме все усваивают эти вызывающие манеры: пройтись небрежной походкой по коридору центрального здания, расслабленно помахивать руками, на спортплощадке держать болтающуюся на губе сигарету. И наконец, этот приемчик: выслушивать дальнейшие вопросы, сидя на повернутом стуле, облокотившись на спинку и широко расставив ноги. «Валяй, спрашивай, пока не посинеешь! — говорила эта поза. — Мне до лампочки, все равно ты от меня ничего не добьешься!»
— Да не все ли равно, кто это был? — спросил Бьярне. — Ребенок-то не родился.
Он точно знает, кто был несостоявшимся отцом!
— А потом она исчезла.
— Ну да. Сбежала из больницы. Вот дура-то.
— Такой поступок был в ее характере?
— Мне-то откуда знать? — Бьярне пожал плечами. — До этого же у нее выкидышей вроде не было.
— Ты ее искал? — вмешался Ассад.
Бьярне Тёгерсен кинул на него взгляд: не твое, дескать, дело.
— Искал? — повторил Карл.
— Мы ведь тогда уже не жили вместе. Нет, не искал.
— Почему вы разошлись?
— Ну не сложилось. Не получилось у нас.
— Она тебе изменяла?
Тёгерсен снова посмотрел на часы. Прошла всего лишь одна минута.
— Почему ты думаешь, что это она изменяла? — произнес он и принялся двигать головой, разминая шею.
Пять минут они обсуждали его отношения с Кимми, но не достигли заметных результатов: Бьярне был скользок как угорь.
Между тем Ассад постепенно подъезжал все ближе, при каждом вопросе немного сдвигая свой стул, пока не очутился около стола. Тёгерсена это явно нервировало.
— Как можно заметить, тебе очень повезло на фондовой бирже, — сказал Карл. — Согласно твоей налоговой декларации, ты теперь состоятельный человек.
Бьярне самодовольно напыжился: на эту тему он поговорил бы гораздо охотнее.
— Не жалуюсь.
— От кого ты получил первоначальный капитал?
— Посмотри в моей налоговой декларации.
— Я не ношу с собой твои налоговые декларации за последние двенадцать лет, так что, может быть, ты мне все-таки сам расскажешь?
— Деньги я занял.
— Отлично! Удачный ход, особенно учитывая то, что ты уже сидел за решеткой. Твои кредиторы и впрямь не боятся риска. Это кто-то из здешних наркобаронов?
— Я занял у Торстена Флорина.
«Бинго!» — воскликнул мысленно Карл. Было бы очень интересно взглянуть сейчас, какое лицо у Ассада, но вместо этого он смотрел на Бьярне Тёгерсена.
— Вот как! Вы так и остались друзьями, несмотря на то что ты стал убийцей и много лет скрывал эту тайну! Совершил мерзкое преступление, в котором в свое время подозревали и Торстена. Вот это действительно настоящий друг! Но может быть, он был у тебя в долгу за какую-то услугу?
Бьярне Тёгерсен понял, куда клонит Карл, и промолчал.
— Так ты знаешь толк в акциях? — Подкравшись незаметно, как змея, Ассад уже придвинулся к столу вплотную.
— Лучше, чем многие. — Тёгерсен пожал плечами.
— Накопил уже целых пятнадцать миллионов крон, — мечтательно произнес Ассад. — И капиталец продолжает расти. Может, посоветуешь, как это делается? Ты даешь советы?
— Как ты следишь за рынком, Бьярне? — вступил Карл. — У тебя же довольно ограниченные возможности для связи с миром?
— Я читаю газеты, посылаю и получаю письма.
— Так ты, наверное, знаешь стратегию «Купи и сохрани»? Или стратегию ТА-семь? Так, что ли? — спокойно спросил Ассад.
Карл медленно обернулся лицом к нему. Что это он — на пушку берет или как?
— Я держу нос по ветру и слежу за акциями KFX.
[9]
— Тёгерсен быстро улыбнулся. — Тогда уж точно не потеряешь все сразу. У меня выдался удачный период.
— Знаешь что, Бьярне Тёгерсен? — заявил Ассад. — Поговорил бы ты с моим двоюродным братом. Он начал, имея пятьдесят тысяч крон, и вот уже три года прошло, а у него все те же пятьдесят тысяч. Ему было бы полезно с тобой пообщаться.
— Думаю, твоему двоюродному брату лучше бросить это дело, — раздраженно буркнул Бьярне и обернулся к Карлу. — Послушайте, разве мы не о Кимми собирались говорить? Какое отношение это имеет к моим биржевым сделкам?
— Ты прав, но позволь еще один вопрос для моего брата, — настойчиво продолжал Ассад. — Скажи, акции «Грундфос» считаются в KFX хорошими?
— Да, неплохими.
— Спасибо за справку. Я-то считал, что «Грундфос» вообще не котируются, но тебе лучше знать.
«Туше!» — мысленно воскликнул Карл. Ассад же, не скрываясь, ему подмигнул.
Нетрудно было представить, каково сейчас Бьярне Тёгерсену. Значит, эти деньги за него инвестирует Ульрик Дюббёль-Йенсен. Сам Бьярне Тёгерсен ни черта не смыслит в акциях, но когда он выйдет на свободу, ему будет на что жить. Ты мне, я тебе!
Больше им, в сущности, ничего и не требовалось знать.
— У нас есть фотография, которую мы хотели бы тебе показать, — сказал Карл и выложил перед Бьярни вчерашнюю добычу Ассада.
Фотографию Кимми обработали при помощи фотошопа, и она стала совершенно четкой.
