Адам не осознал, согласился ли он просто потому, что так было проще, или же сам против воли увлекся этой авантюрой. Как бы то ни было, он приблизился к окну и заглянул внутрь. Джейми сидел за огромным столом, держа в хилых руках чашку кофе. Повернувшись, кивнул Кирби.
Она молнией метнулась к клумбе и принялась рвать стебли. Вскоре ее руки были заняты осенними цветами, а волосы темной и влажной пеленой скрыли лицо. Адам подумал, что ее нужно написать именно так: окутанную туманной дымкой, с мокрыми цветами в руках. Возможно, у него получится поймать и закрепить в портрете эти мелкие блики невинности.
Он бросил ленивый взгляд на окно и в глупом приступе паники увидел, как Джейми поднялся и направился к двери. Не подумав, Адам бросился к Кирби:
– Он идет.
Удивительно проворно Кирби перескочила клумбу и понеслась вперед. Несмотря на то что бежал быстро, Адам смог догнать ее, только когда они обогнули дом.
Хохоча и задыхаясь, Кирби скрючилась.
– Мы сделали это!
– Да уж, еще бы чуть-чуть и… – Его сердце бешено стучало. Из-за бега? Возможно. Дыхание сбилось. Из-за игры? Наверное.
Они, мокрые, стояли совсем близко друг к другу, а туман продолжал наступать. У него не осталось выбора.
Глядя ей в глаза, он убрал волосы с ее лица. Ее щеки были холодными, влажными и мягкими. Но губы, когда он коснулся их, теплые и зовущие.
Она не ожидала. Если бы у нее было время подумать, вряд ли захотела этого. Не желала быть слабой, чтобы путались мысли. Но выхода не осталось.
Он пил с ее кожи капли дождя – свежие и чистые. Ощущал острый запах цветов, смятых между их телами. Запустил руки в ее волосы – мягкий, тяжелый клубок. Он хотел прижать ее еще крепче. Хотел всю ее, и не так, как в первый раз, гораздо сильнее. Желание перестало быть обыкновенной потребностью мужчины в женщине, теперь это была потребность его в ней. Всеобъемлющей, категоричной, невыносимой.
Она хотела влюбиться, но все должно идти по продуманному ей плану, в строго определенной последовательности. Это не должно случиться с таким треском, ревом и трепетом. Необходимо ее разрешение. Дрожа, Кирби отступила. Она не готова. А это случилось. Занервничав, она выдавила улыбку.
– Похоже, мы хорошенько их помяли.
Адам не притянул ее обратно. Она передала ему цветы:
– Это для тебя.
– Для меня? – Адам посмотрел на хризантемы между ними.
– Ты не любишь цветы?
– Люблю, – пробормотал он. Ее подарок взволновал его не меньше, чем поцелуй. – Мне раньше никто не дарил цветов.
– Нет? – Она посмотрела на него долгим оценивающим взглядом.
За последние годы ей подарили миллионы букетов: орхидеи, лилии, розы, море роз, и все же они не значили для нее почти ничего. Она поднесла руку к груди и медленно улыбнулась.
– Я бы нарвала больше, если бы знала.
Позади них распахнулось окно.
– Вам что, делать нечего, кроме как обниматься под дождем?! – выкрикнул Фэйрчайлд. – Если так не терпится миловаться, идите в дом. Я не вынесу чиханья и хлюпанья! – Окно с треском захлопнулось.
– Ты ужасно промок, – сказала Кирби, как будто только что заметила дождь.
Она взяла его за руку и повела к дому. Дверь им открыл предусмотрительный Кардс.
– Спасибо. – Она скинула отяжелевшую от воды куртку. – Кардс, нам нужна ваза для цветов. Их надо поставить в комнате мистера Хайнеса. И проследи, чтобы Джейми не догадался, хорошо?
– Конечно, мисс. – Кардс забрал обе куртки и цветы и направился в холл.
– Где вы его нашли? – громко поинтересовался Адам. – Он невероятен.
– Ты о Кардсе? – Кирби помотала головой, словно мокрая собака. – Папа привез его из Англии. Думаю, он был шпионом, а может, и вышибалой. В любом случае много повидал.
– Ну, детки, хорошо отдохнули? – Фэйрчайлд в исполосованной краской рубашке, самодовольно улыбаясь, выпрыгнул из гостиной. – Моя работа закончена. Теперь я свободен и могу полностью сосредоточиться на скульптуре. Пора позвонить Виктору Альваресу. Хватит ему бездельничать.
– Он может побездельничать еще немного. – Она послала отцу предостерегающий взгляд, который Адам мог бы не заметить, если бы не стоял так близко. – Проведи Адама в гостиную, а я прослежу за этим.
Весь день Кирби старалась занять его чем-нибудь. Не иначе, намеренно, догадался Адам. Что-то происходило, и она не хотела, чтобы он знал об этом.
За обедом Кирби снова проявила себя прекрасной хозяйкой. Когда они пили кофе и бренди в гостиной, она увлекла его беседой об искусстве барокко. Хотя ее речь и поведение были непринужденными, Адам догадался, что Кирби старалась не просто так. Еще и успевала зорко, словно ястреб, наблюдать за отцом.
Она не могла выбрать более удачную сцену для своего спектакля: тихая гостиная, потрескивающий огонь…
Когда вошел Монти, обстановка изменилась. Щенок снова прильнул к коленям Адама и затих.
– Как, черт возьми, он сюда пробрался? – грозно спросил Фэйрчайлд.
– Адам поощряет его, – заявила Кирби, потягивая бренди. – Мы не можем нести за это ответственность.
Фэйрчайлд сурово посмотрел на Адама и Монти:
– Если эта… это существо снова будет угрожать судом, Адаму придется искать адвоката. Я не желаю участвовать в тяжбе, тем более сейчас, когда у меня дела с сеньором Альваресом. Кстати, который сейчас час в Бразилии?
– Рано или поздно, – задумчиво пробормотала Кирби.
– Я сейчас же позвоню ему и заключу сделку, прежде чем нам придет повестка в суд.
Адам пил бренди, почесывая уши Монти.
– Вы же не ждете, что я всерьез поверю в то, что меня может засудить кошка.
Кирби провела кончиком пальца по краю бокала:
– Вряд ли стоит рассказывать ему о том, что случилось в прошлом году, когда мы попытались ее выселить.
– Нет! – Фэйрчайлд вскочил и бросился к двери. – Я не буду обсуждать это. Я не помню. Мне нужно позвонить в Бразилию.
– Ох, Адам… – Кирби затихла и красноречиво посмотрела на дверь.
Адаму не надо было даже поднимать голову, чтобы понять – там стояла Изабель.
– Кошкой меня не запугать.
– Уверена, ты справишься. – Кирби поставила на стол бокал с недопитым бренди и поднялась. – Поэтому, надеюсь, поймешь, если я оставлю тебя в компании твоей храбрости. Мне еще нужно отремонтировать ящики комода.
Уже второй раз за день Адам оказался один на один с собакой и кошкой.
Через полчаса, потерпев сокрушительное поражение, пытаясь переглядеть Изабель, Адам запер дверь своей комнаты и связался с Макинтайром. Быстро и кратко – этой способностью Адама Мак особенно восхищался – он передал суть разговора, подслушанного ночью.
