— Все еще уверена, что тебе стоит работать с «Ваверли»? — спросил Питер с той змеиной ноткой в голосе, что всегда заставляла ее держаться настороже. — Он ни перед чем не остановится, чтобы получить свое. Говорю же, если обратишься к нам, то не пожалеешь.
— Вообще-то я сильно сомневаюсь, что мы с Ротшильдом сможем поладить. Меня всегда учили, что нужно иметь дела лишь с теми людьми, которых ты уважаешь.
Эта отповедь не произвела на Питера особого впечатления, что в общем-то немало о нем говорило.
— Не отказывайся от того, что еще толком себе не представляешь, — невозмутимо продолжил он. — Что бы Маркус с тобой ни делал, обещаю, я сделаю это еще лучше.
От такого нахальства Эйвери почувствовала, как ей становится физически плохо, и решила, что нужно срочно отсюда бежать, пока она еще не успела наделать глупостей.
— Я сказала, что мне было приятно с тобой поболтать, но вообще-то это не так. Удачного вечера.
Однако Питер явно решил оставить за собой последнее слово.
— Грязь непросто отмыть, и я уверен, если как следует покопаться в прошлом Прайса, этой грязи найдется больше, чем достаточно. И как только я об этом узнаю, сразу же тебе сообщу.
При этих словах Эйвери развернулась и убежала, даже не потрудившись дождаться своего водителя, а просто поймала такси и помчалась домой, чувствуя, что если сейчас не увидит Маркуса, то сойдет с ума. Она никогда не любила Питера Камерона, а теперь люто его возненавидела.
Пытаясь побороть охватившую ее дрожь, Эйвери задумалась о том, как слова Питера соотносятся с тем, что она уже знала о Маркусе. Да, он определенно умеет добиваться своего, и если он был таким уже в школе и колледже, то это многое говорит о его силе воли и целеустремленности. А потом Эйвери с улыбкой подумала, что уже успела на себе испытать эти его качества. Ведь что бы с ней сейчас было, если бы он согласился принять ее «нет» и забыт бы о коллекции Каллена?
Несомненно лишь одно — она была бы куда более одинокой, чем теперь. На что бы он там ни был готов ради своих целей, Маркус Прайс — именно тот человек, что держит в своих руках ее сердце. И сейчас Эйвери желала лишь поскорее еще раз показать ему, как много он для нее значит.
Глава 10
После встречи с Питером Камероном Эйвери оставалось лишь порадоваться, что никаких важных дел на выходные у нее больше не запланировано. К тому же она ужасно устала, наверное, оттого, что в последнее время она недосыпает по ночам. Ведь Маркус умеет добиваться своего не только в работе, но и удовольствиях, так что последние две недели пролетели как одно мгновение.
Вот только ему пока что никак не удавалось напасть на след ангела, и Эйвери видела, что он из-за этого переживает. Ведь он не привык к поражениям. И она еще раз подумала о том, как ему приходилось тяжело трудиться уже в школьные годы, когда его богатые сверстники наслаждались блаженным ничегонеделанием. Субботним вечером она попыталась завести с ним разговор о его прошлом, но он лишь коротко ответил, что ему повезло, что его вырастил дед, которому он всем обязан в своей жизни.
Эйвери почти завершила картину с обнаженным Маркусом, и эта работа заняла у нее значительно больше времени, чем сад. Она добавляла к ней последние штрихи, когда в комнату вошел Маркус.
— Я принес тебе завтрак и кофе, — пояснил он, ставя поднос на столик.
— Спасибо. — Эйвери отложила кисть и принялась вытирать руки. — Думаю, я наконец закончила картину.
— Отлично, — похвалил он, протягивая ей кофе.
Приняв чашку, Эйвери уже поднесла ее к губам, чтобы сделать первый глоток божественного напитка, но вместо этого только содрогнулась и принюхалась.
— Миссис Джексон сменила сорт кофе? — удивленно принюхиваясь и пытаясь побороть отвращение, спросила Эйвери.
— Не думаю. — Маркус отобрал у нее чашку и отпил из нее. — По-моему, тот же самый. Может, тебе сварить другую порцию?
— Спасибо, не надо, придется мне сегодня обойтись обычной водой. Так, наверное, даже лучше. — Эйвери потянулась к одной из бутылок минералок, всегда стоявших в студии и, отвинтив крышку, припала к горлышку, стараясь смыть неприятное послевкусие от одного запаха кофе.
— Мне только что звонила моя помощница, — заметил Маркус, принимаясь за бутерброд с подноса.
— Ранняя пташка?
— Да, мне повезло, к тому же Линетта полностью предана своей работе. По правде говоря, она иногда меня даже пугает своей организованностью. Она работает на «Ваверли» уже больше тридцати лет.
— Да, такое сейчас редко встретишь.
— И она знает про нашу фирму практически все, что про нее вообще можно знать. Ладно, в любом случае она позвонила, чтобы сказать, что во вторник вечером состоится одно мероприятие, на котором мне желательно появиться.
— Завтра? И тебе обязательно нужно туда идти? — Эйвери уже его не хватало.
— Да, но я надеялся, ты составишь мне компанию, и заранее попросил ее купить нам билеты, так что, если ты согласна, завтра в десять утра мы вылетаем из Хитроу. Тогда мы в час будем уже в Нью-Йорке и сможем немного отдохнуть перед выходом в свет. Что скажешь?
Что сказать? Эйвери решила, что это — отличная идея, ведь в ближайшую пару дней у нее нет никаких особых дел в Лондоне. Но самая главная и первая пришедшая ей в голову мысль — это то, что ей пока еще не нужно с ним прощаться.
— Звучит неплохо, — улыбнулась Эйвери. — У меня еще остается куча времени, чтобы собраться.
— Отлично. Тогда собирайся с расчетом на то, что ты едешь в Нью-Йорк где-то на неделю, если, конечно, у тебя здесь нет никаких важных дел. Я рассчитываю, что коллекция окажется там уже в следующие выходные, и хотел бы лично ее встретить и проверить.
— А ты времени зря не теряешь.
— А разве ты хочешь, чтобы я с этим подождал?
— Вовсе нет. Не волнуйся, я не передумала.
— Ты уверена? Мы все еще можем ее пополнить, — напомнил Маркус, намекая на «Очаровательную даму».
— Я хотела сказать, что по-прежнему собираюсь продавать те картины, которые решила продать. — Эйвери слегка покачала головой. Может, пора наконец узнать, зачем он так упорно пытается добраться до работы Бакстера Каллена? — Слушай, ты уже не в первый раз заводишь этот разговор. Может, все-таки объяснишь, почему ты так настойчиво пытаешься выставить эту картину на торги?
А если он скажет правду? Согласится ли она тогда расстаться с «Очаровательной дамой»? Вряд ли. Что ж, придется ограничиться полуправдой.
— Я знаю как минимум одного человека, который готов щедро заплатить за это полотно.
— Ну, значит, твоему человеку придется и дальше жить без «Очаровательной дамы». И я была бы рада, если бы ты перестал через день поднимать этот вопрос. Мое решение окончательно. Я не передумаю.
