Маруся слегка смутилась.
— Вам показалось.
Разноглазый вытащил из кармана халата саламандру и положил
на стол рядом с Марусей.
— Смотрите, я не собираюсь отнимать ее у вас.
Маруся взяла ящерку. Внешне она выглядела так же, как и
раньше, но теперь от нее не исходило холода.
— Подделка? — спросила Маруся.
Китаец сел рядом.
— Подделка, — вздохнул он. — Разумеется, я не
верну вам вашу саламандру.
Он говорил это так спокойно и доброжелательно, что Маруся
даже растерялась, как надо было правильно реагировать на такое.
— Тогда расскажите, что вам от меня надо и, если можно,
отпустите обратно к профессору.
Китаец отпил кофе и промокнул губы салфеткой.
— Боюсь, профессора уже нет с нами.
Маруся побледнела.
— В смысле в Китае, — поправился
разноглазый. — Они улетели обратно еще вчера.
Маруся задумалась. Китаец постоянно обманывал ее — можно ли
доверять этой информации? С другой стороны, почему профессор до сих пор не
нашел ее, у него ведь есть компас и маячок на коммуникаторе… Впрочем, про
коммуникатор можно было забыть. Теперь у Маруси не осталось ничего, кроме
белого махрового халата.
— Поверьте, здесь вас никто не найдет, — снова
угадал разноглазый.
— Вы умеете читать мысли? — спросила Маруся.
— Нет, — пожал плечами разноглазый, — я умею
это.
Он снова щелкнул пальцами и к нему подошла уже знакомая
китаянка. Разноглазый взял ее руку и положил на стол. Потом сосредоточенно
посмотрел на нее. Девушка вскрикнула и завыла, одернув руку, — ее запястье
висело, как тряпка.
— Можешь идти, — спокойно сказал разноглазый.
Китаянка повернулась и ушла, поскуливая и придерживая одну
руку другой.
— Я умею ломать! — улыбаясь, сказал разноглазый.
Маруся нервно сглотнула. Приятный собеседник, ничего не
скажешь.
— Очень удобно, когда надо узнать какую-нибудь
информацию, — продолжал улыбаться разноглазый. — Лучше, чем Гугль!
Теперь он направил взгляд на старинное кованое кресло и
сощурился. Раздался жуткий треск, и кресло смялось в бесформенную кучу, как
алюминиевая банка.
Маруся отодвинула от себя чашку. Завтракать расхотелось.
— И что же вы хотите узнать? — с дрожью в голосе
спросила она.
— От вас? — удивился разноглазый. — Ничего!
— Тогда зачем же вы держите меня здесь?
— Ну, хорошо! Раз вы такая нетерпеливая…
Мужчина встал и жестом предложил следовать за ним.
— Я покажу вам кое-что…
Маруся встала из-за стола и пошла по коридору.
— Здесь ступенька… Осторожно… — предупредил
китаец.
— Сейчас…
Разноглазый отодвинул занавеску на стене, за которой
оказались крючки с ключами, снял один ключ и открыл дверь. Они спустились по
лестнице вниз, потом он открыл другую дверь, и Маруся вошла в светлую комнату,
похожую на операционную… Вернее, это и была операционная.
— Знаете, что это? — спросил разноглазый,
показывая Марусе на какой-то аппарат с прозрачными трубками.
Марусе стало дурно.
— Что?
— Это аппарат для выкачивания крови.
Маруся попыталась переварить эту информацию и прийти к
какому-то логичному заключению, хотя логичное заключение было всего одно…
— Я перекачаю вашу кровь себе, — доходчиво
объяснил разноглазый.
— А мне чью? — по-детски растерялась Маруся.
Мужчина рассмеялся, и это было лучшим ответом на ее дурацкий
вопрос. Марусю собирались выжать как лимон и выбросить. Всего-навсего. Как
обычный дурацкий лимон…
— Предлагаю подняться наверх и допить кофе, —
сказал разноглазый и обнял Марусю за плечи. — В Китае варят самый лучший
кофе!
Почувствовать вкус кофе не получалось. Маруся почему-то
стала представлять себя в виде сосуда с жидкостью, сколько там — пять литров
крови? И вот туда добавляется новая жидкость, и Маруся становится еще мягче и
вкуснее, чтобы потом ее засунули в эту соковыжималку и выкачали всю до
последней капли…
Еще она думала о том, будут ли это делать вживую, или
все-таки дадут какую-нибудь анестезию, хотя вряд ли, ведь это может испортить
состав крови… Тогда Маруся стала думать о том, как произойдет умирание — будет
ли это обычная потеря сознания — просто постепенно уснет и уже не проснется, или
это будет болезненно и мучительно? Какой уж тут кофе.
Саламандры не было, значит, теперь она вполне себе смертная,
никакого чуда не произойдет, кровь не восстановится, и она просто умрет. Как
это банально.
Разноглазый сидел напротив за большим длинным столом из
черного дерева и читал газету. Он вел себя так непринужденно, будто ничего
особенного не происходило, впрочем, он ведь был у себя дома и для него
действительно ничего особенного не происходило.
— Вам нужна именно моя кровь? — решила уточнить
Маруся.
Китаец опустил газету.
— Ну да, — спокойно ответил он.
— И что, прямо вся? — не унималась Маруся. Ей
хотелось оставить себе хоть какой-нибудь шанс.
— Нет, пока только часть, — сказал разноглазый.
Маруся вздохнула с облегчением.
— Но того, что останется, будет недостаточно для
продолжения биологического существования, — неожиданно продолжил свою
мысль китаец.
— Для какого существования?
— Для жизни, — уточнил разноглазый и отпил кофе.
— То есть я все равно умру?
— Перестань зацикливаться на этом. Это всего лишь
смерть. Что ты знаешь о ней?
— Что я знаю о смерти? Я знаю, что тогда меня больше не
будет…
— Всего лишь твоей физической оболочки.
— Вы что, мне про душу сейчас будете рассказывать?
— А ты не веришь в существование души?
— Да на здоровье, пусть существует! Мне как-то пофиг.
Мне гораздо важнее, чтобы оставалась жива моя физическая оболочка.
— Это всего лишь кусок мяса, — с брезгливым
пренебрежением сказал разноглазый.
