– Евлампочка, у вас лицо доброго человека
и глаза без хитрости. Дай вам господь не знать, какова настоящая любовь. Это
вовсе не светлое чувство, а гиена с огненной пастью, приносит лишь мучения.
Никогда никого не любите! Меня убьют мои дети! Я знаю! Не спрашивайте,
откуда. Они сумеют, как всегда, выйти сухими из воды. Они просто меня убьют.
Высказавшись, Пронькина ступила на лоджию, я
выглянула ей вслед и поняла, что балкон опоясывает все здание, на него выходят
двери всех номеров. Странное решение для лечебницы, но, наверное, архитектор
предполагал, что богатые люди не станут лазить в чужие комнаты, чтобы украсть
часы или кошельки постояльцев.
Дав себе честное слово тщательно запирать на
ночь не только дверь из коридора, но и на балкон, я переоделась и отправилась
на ужин.
Вступать в контакт с кем-либо из постояльцев
мне не хотелось, поэтому столик я выбрала в самом углу. Не успела официантка
принести заказ, как в зал вошел Максим и, не колеблясь, направился в мою
сторону.
– Это я! – весело сообщил он,
усаживаясь на стул. – Что можно схавать в качестве вечерней трапезы?
Я опустила глаза в тарелку и начала
аккуратно отделять филе рыбы от костей. Максима не смутило мое нежелание
поддерживать беседу.
– Сибас? – стал гадать он. –
Дорадо? Морской черт? Это вкусно? Советуешь мне попробовать?
Я пожала плечами. Нахал поманил
официантку:
– Киса, неси рыбку, бутылочку красного
вина...
– Может, белого? – остановила его
девушка.
– Не люблю, – откровенно признался
наглец. – Поэтому, наплевав на правила хорошего тона, мы будем пить...
вот... Шато д’Экос, год подходящий. Сомелье здесь есть?
Официантка улыбнулась.
– Конечно.
– Не стоит его звать, сами будем
пробовать, а на десерт... м... м... Котя, ты диету держишь? Ау, котик!
– Вы ко мне обращаетесь? – процедила
я сквозь зубы.
– За тебя волнуюсь! Фигуру бережешь?
– Нет, – севшим от злости голосом
ответила я, – мне абсолютно плевать на объем талии и бедер.
– Это по-нашему, – щелкнул пальцами
Максим. – Тэкс... Подай нам, киса, тирамису. Надеюсь, повар сам десерт
готовит, а не вытаскивает замороженный полуфабрикат из холодильника.
– У нас кондитер-итальянец, –
сообщила официантка.
– Пронто, киса, – распорядился
наглец. – Всего, как понимаешь, по две порции.
После меню внимание Макса переключилось на
меня:
– Шикарная погода, не находишь?
– М-м-м, – бормотнула я.
– Упс, тема не подходит. Как тебе сериал
«Секс в большом городе»?
– Не смотрела.
– Снова мимо. Сама скажи, чем интересуешься?
– Чисткой автомата Калашникова, –
прошипела я. – Очень уважаю стрельбу по летающим хамам!
– Я тебе совсем-совсем не
нравлюсь? – пригорюнился Макс. – Болезненный пинок по мужскому
самолюбию! Кстати, я холост и богат!
– Вы же шофер! – ехидно напомнила я. –
Простой водитель-трудяга, нацепивший к ужину пиджак от Вивьен Вествуд и новые
часы за нереальные бабки.
Максим вытащил из кармана пачку сигарет.
– Ну извини, я идиот! Мне постоянно
кажется, что бабы на мои деньги клюют, вот и решил прикинуться богачом.
Согласен, получилось глупо. Давай дружить?
– Успокойтесь, – пробурчала
я, – мне своих средств хватает. Зачем напрягаться? К вам сейчас
девушка придет, получится неудобно.
– Девушка? – вытаращил глаза
Максим. – Я не живу с девушками.
Я с силой воткнула вилку в ни в чем не
повинного сибаса.
– Не любите слабый пол – рулите в
противоположный угол, там сидит гламурный юноша, похоже, он лишился аппетита от
одиночества.
Максим потер затылок.
– Что ты злишься?
Я швырнула на стол приборы.
– Чего вы ко мне пристали?
– Честно? Приударить за тобой решил! Ты
такая красотка! – горячо заявил наглец. – Чем я тебе не по вкусу?
– Не люблю людей, которые называют
официантку «киса», – отчеканила я. – И вы заказали два десерта и
бутылку вина, значит, ждете спутницу!
– Мимо! – усмехнулся Максим. –
Десерт и выпивка для нас!
– Я ничего не просила!
– А я хочу тебя угостить!
Я приоткрыла рот, чтобы конкретно
отправить Максима в далекое пешее путешествие. Но именно в эту секунду к
столику подошла официантка и начала ставить на скатерть хлеб, масленку, соль,
перец...
– Киса, – обратился к ней
нахал, – тебя как зовут?
– Света, – тут же состроила ему
глазки глупышка.
– А по отчеству? – не успокоился
Максим.
– Николаевна, – сильно нажимая на
«а», произнесла официантка.
– Уважаемая Светлана Николаевна, –
торжественно объявил мой незваный товарищ. – Торжественно клянусь, что
более не позволю себе фамильярно называть вас кисой. Это неприлично и унижает
ваше достоинство.
– Унижайте, коли хотите, –
захихикала Света. – Исполню любой каприз за ваши деньги. Пообещаете
хорошие чаевые – джигу сплясать могу.
– Уважаемая Светлана Николаевна... –
снова завел идиот.
– Прекрати! – велела я.
– О! Мы уже перешли на «ты»! Отношения
развиваются в правильном направлении! Но мужчину нельзя дезориентировать,
перегреются предохранители. «Киса» тебе не нравится, «Светлана Николаевна» не
подходит! Я в смятении! Короче, милейшая девушка, унеси на фиг масленку с
булкой, этот дуэт никто употреблять не хочет!
И вот тут моя злость достигла точки
кипения.
– Оставьте! Я люблю масло!
Света подмигнула мне и исчезла.
– Никогда не видел девушек, которые
хавают батон с холестерином! – уверенно произнес Максим. – Вторичный
половой женский признак – не жрать маслице.
Трясясь от негодования, я схватила белый
ломоть, намазала его толстым слоем вологодского, демонстративно откусила кусок
и забубнила с набитым ртом:
