– Представитель страховой компании не ответил на эти
вопросы. Им нужен официальный запрос, но клерк подчеркнул: сумма очень велика.
А еще ваш Дегтярев прислал справку на Ольгу Лаврову. У нее нет никаких
родственников, кроме Андрея. Отец и мать умерли, братьев-сестер нет, замуж
вышла первый раз. На работе Лаврова служила аудитором, она характеризуется
начальством положительно: знающая, аккуратная, неподкупная. Коллеги имеют
другое мнение: жесткая, крайне принципиальная. Но не из тех, кто любит говорить
правду в лицо, – улыбнется, а потом пойдет к начальству и сдаст с
потрохами. Друзей на службе она не имела, ее сторонились, знали, что она
способна настучать, и поэтому ее избегали. Правда, отмечают, что Лаврова очень
любит мужа и ревнует его чуть ли не к фонарному столбу. Ольга не из тех женщин,
кто постоянно заводит романы, до знакомства с Лавровым она жила одиноко. И вот
пикантный момент: она весьма обеспеченна. Отец Ольги известный московский
нумизмат, он оставил дочери свое собрание монет. А кто наследник Ольги?
Правильно, ее муж Андрей.
Над садом повисла тишина.
– Однако Лавров – молодец, – нарушила ее
Наташка, – везет ему с бабами. Первая умерла – он получил хороший куш,
вторая погибла – заимеет немалые денежки.
– Думаю, наследства от Ольги ему не видать, –
подытожил Джо. – Андрея обвинят в убийстве. Есть свидетели его постоянных
скандалов с женой, Даша видела, как Лавров стоял у могилы с лопатой, а потом
вытирал черенок носовым платком. И эта глупая ложь про ее купание!
– А где кошка? – спохватилась Наташка.
– Там же, – мрачно ответил Джо, – лежала под
трупом Ольги.
Моя подруга ойкнула и ушла с террасы.
– Тело Ольги лежало поверх убитого животного? –
уточнила я.
– Да, – кивнул Джо.
– Значит, сначала в землю закопали Марту?
– Верно.
– А потом труп Ольги?
– Именно так.
– Почему не наоборот? – поразилась я. –
Логичнее маленькое уместить на большом!
Джо отвернулся и ничего не сказал.
– Могила была очень неглубокой, – не
останавливалась я. – Неужели Лавров не мог ее выкопать поглубже? И почему,
старательно уродуя голову, руки и ноги несчастной, он не снял весьма приметную
одежду?
– Если бы преступники не совершали ошибок… –
махнул рукой Джо. – Андрей не профессионал, так сказать, любитель… И еще…
Полицейский стал сосредоточенно раскуривать сигарету.
– Ну, дальше, – поторопила его я.
Джо откинулся на спинку стула.
– Отчего-то туристы считают местных полицейских
идиотами. Думают: они тут толстые кабаны, способные только гоняться за
воришками, тырящими полотенца с пляжа. Это расслабляет преступника, он заведомо
ощущает себя неуловимым и совершает оплошности. Думаю, в голове у Лаврова
имелся более простой расчет. Они с женой россияне, ну какой смысл греческой
полиции тщательно копаться в деле? Погибла не гречанка, следовательно, можно
замять происшествие, выдать справку о несчастном случае – и ку-ку. Один раз ему
такое уже сошло с рук!
– Но почему он не снял с нее одежду? – тупо
повторяла я. – И зарыл тело в своем саду?
– А куда ему было идти? – усмехнулся Джо. –
Залезть на вашу территорию?
– Мог утопить его в море!
– Я уже объяснил ход мыслей преступника, –
остановил меня толстяк, – кстати, он оставил приметную улику: на одном из
кустов у могилы висит шарф Ольги. Как он его не заметил?!
Вечером я полезла в свою сумку за кошельком и обнаружила там
конверт, адресованный Юлии Никоновой. Настроение у меня было невеселым, сидеть
на террасе и смотреть на сад, где до сих пор бродили полицейские, не хотелось.
Я взяла письмо и пошла в гостиницу. Отдам Никоновой послание, а заодно и
развеюсь.
– Юлия Никонова? – переспросил портье. –
Мадам, она уехала.
– Уже? – поразилась я. – Так быстро?
Администратор развел руками:
– Не всем по карману долгий отдых. Госпожа Никонова
могла позволить себе всего несколько дней. У вас в России, говорят, тяжелые
времена, население вынуждено работать с утра до ночи. Никонова приехала в
шубтур.
– Куда? – не поняла я.
Мужчина заулыбался:
– В нашем городе расположена меховая фабрика,
небольшое, но хорошее предприятие. Русские женщины покупают путевку и приезжают
сюда, чтобы приобрести манто. Даже с учетом перелета и проживания получается
намного дешевле, чем покупать норку в Москве. Кстати, если вы возьмете три
меховых изделия, фабрика оплатит вам отель, купите десять – слетаете туда-сюда
бесплатно. Очень выгодно и вам, и нам. Сходите в демонстрационный зал, от души
советую.
– Спасибо, – кивнула я и показала на полочку с
книгами, висевшую у ресепшен: – Похоже, у вас много русских постояльцев! Вон
сколько томов на моем родном языке.
Портье потер руки:
– Верно. Дамы оставляют прочитанную литературу, вот и
получилась неплохая библиотека.
– Вон ту Смолякову бросила Никонова? Можно мне
посмотреть детектив?
– О! Пожалуйста, – любезно ответил администратор и
протянул мне томик в бумажной обложке.
Я увидела загнутый уголок и открыла детектив. Страница 282,
до окончания романа осталось всего несколько страниц, и они склеены. Милада
Смолякова мастер, она всегда до последней фразы водит читателя за нос. Я сама
недавно нервничала вот над этим ее романом и знаю: фамилия убийцы раскрывается
буквально в последнем предложении. Естественно, можно пролистать детектив
вперед, но ни один из любителей криминального чтива так не поступит, пропадет
весь интерес к роману.
– Если хотите, забирайте! – предложил
портье. – Прочитаете и вернете. Не отдадите – беды нет, библиотека
постоянно ротируется. Дамы берут из Москвы книжку, прочитают, оставят здесь, а
на обратную дорогу возьмут из нашего собрания.
– Никонова тоже взяла томик? – спросила я.
– Нет, я предложил, а она отказалась, сказала: «Мне это
не интересно», – ответил портье.
Я вышла на улицу, дошла до ближайшего кафе и позвонила
Дегтяреву.
– Да! – гаркнул полковник.
– Милый, ты же любишь меня, – проворковала я.
– Говори, – вздохнул Александр Михайлович, –
что на этот раз?
