Мой бывший муж Макс Полянский, разбогатев, приобрел ряд
сибаритских привычек, одна из них – курение трубки. За несколько месяцев Макс
из неофита превратился в настоящего фаната. Он теперь ездит в Петербург, где
живет лучший резчик трубок в мире, и заказывает у него курительные
приспособления. А у знакомых нет проблем с подарками Полянскому на день
рождения или Новый год: курильщику трубки требуется масса аксессуаров. До того,
как Макс появился передо мной в образе Шерлока Холмса, я и не предполагала, что
на курильщиков работает целая индустрия. Впрочем, то, что трубок нужно
несколько и про табак я слышала. Но остальное! Ершики для чистки, фильтры,
мундштуки, особые зажигалки, у которых пламя вырывается сбоку, необычные
пепельницы, подставки, футляры – всего и не перечислить. А уж сколько на свете
разновидностей самих трубок и табака! У Макса дома целый шкаф забит изделиями
из верескового корня и фарфоровыми банками с притертыми крышками, в которых он
хранит сушеные листья. Макс сноб, поэтому он сразу отверг крошево в железных
коробочках, которое можно купить в крупных супермаркетах. Полянский выбрал для
себя раритетный сорт с весьма специфическим ароматом чуть прокисшего
шампанского. В Москву этот дорогой табак не поставляется, чтобы приобрести его,
нужно слетать в Лондон. Но я нашла в столице России крохотный магазинчик,
хозяин которого легко выполняет любой заказ клиента, просто вы платите немалую
сумму и через неделю обретаете табачок. Всякий раз, получив от меня заветную
банку, Полянский по-детски радуется, восклицает:
– Очень ценю твою заботу! Слетала ради меня в Англию!
Я загадочно улыбаюсь, но не признаюсь, что курево
приобретено в Москве, пусть Макс считает, что бывшая жена не поленилась сгонять
туда-сюда на самолете. Среди наших знакомых есть большое количество
«трубочников», но никто из них не курит обожаемый Максом «Кристалл-классик».
[1]
И вот сейчас от мешка, который накинули на мою голову, пахло именно этим
раритетным сортом.
Я медленно брела вперед, теперь я почуяла запах
перегоревшего растительного масла, очевидно, мы достигли кухни, потом повеяло
хлоркой, и тонкая, похоже, шелковая ткань мешка прилипла ко лбу и щекам. Я тут
же сообразила отчего материя стала напоминать компресс: где-то рядом бассейн,
воздух слишком влажный и воняет дезинфекцией.
– Стой, – наконец-то скомандовал Марат, раздалось
тихое позвякивание, я ощутила тычок в спину, машинально сделала пару шагов и
вдохнула целый букет ароматов: жасмин, нечто конфетно-сладкое, грейпфрут,
ваниль. Из желудка поднялась тошнота, и в ту же секунду мешок сняли с головы.
Обрадованная, я уставилась на Марата, который, быстро бросив в кресло комок
черной материи с золотыми вензелями и шнурочками, сказал:
– Ну?
– Что? – не поняла я.
– Буди ее!
Но я по-прежнему не врубалась.
– Кого?
Парень вытащил пистолет.
– Послушайте, – просипела я севшим голосом, –
я готова вам помочь, но, извините, не понимаю, что надо делать! Я всего лишь
блондинка, дайте мне указание! Ну простите, я не соображаю!
Марат указал пальцем на большую кровать.
– Там! Подойди!
Я послушно приблизилась к ложу под розовым балдахином и с
трудом удержала вопль. Поверх роскошного стеганого красного атласного одеяла
лежала девушка лет девятнадцати, одетая в коротенькое платье на бретелечках,
очень похожее на ночную сорочку или, как говорила моя покойная бабушка,
комбинацию. В наше время грань между нижним бельем и парадно-выходным
облачением начисто стерлась, я порой теряюсь в магазинах, глядя на вешалки, не
понимаю, что это: наряд для коктейля или ночнушка? Волосы у незнакомки были
длинные с приятным медовым оттенком, явно побывавшие в руках дорогого стилиста,
ногти на руках и ногах покрывал безупречный ярко-алый лак, цвета глаз я не
видела, веки были плотно сомкнуты, нижняя челюсть слегка отвисла, кожа
приобрела неприятный восковой оттенок.
Марат велел.
– Давай, буди ее.
– Давно она спит? – тихо спросила я.
– Какое тебе дело, буди! – огрызнулся парень.
Я сделала шаг назад.
– Мне надо подумать!
– Быстрее шевели мозгами, – велел псих и сел в
кресло. Я приросла ногами к ковру, такому же розовому, как и балдахин. Нет
никаких сомнений, что девица мертва. Видимых повреждений на ней нет, на одеяле
незаметно пятен крови, на шее отсутствуют синяки и нет следов борьбы, лицо
спокойное, никакой предсмертной гримасы, ногти в полнейшем порядке, пальцы
судорогой не сведены. Незнакомку легко можно принять за спящую, но, если
приглядеться, становится понятно, что красавица не дышит, ее грудь не
шевелится, глаза не двигаются под сомкнутыми веками. Учитывая возраст умершей,
вряд ли у нее случился инфаркт или инсульт, скорее, здесь имело место
отравление или передозировка наркотиков. Нужно немедленно вызвать милицию,
медэксперт после вскрытия определит причину смерти. Но, думаю, Марат не
собирается набирать «02», парень считает девушку крепко спящей и хочет, чтобы я
привела ее в чувство. Похоже, Марат не совсем адекватен, или он до сих пор ни
разу близко не сталкивался со смертью. И при чем тут я? По какой причине меня
сначала усыпили, а потом притащили в номер с покойницей?
Глава 3
– Долго мне ждать? – повысил голос Марат.
– Что здесь случилось? – спросила я.
– Не твое дело, – раздалось в ответ.
Я собрала в кулак всю силу воли.
– Хочешь, чтобы она встала?
– Да.
– Тогда ответь хоть на часть моих вопросов.
– Зачем? – ощетинился парень.
– Девушка впала в летаргию, – находчиво заявила я.
Я на сто процентов уверена, что Марат не разбирается в
медицине и ему можно смело вешать лапшу на уши. Расчет оправдался, Марат
кашлянул, потом растерянно спросил:
– Вроде тех людей, что по сто лет дрыхнут?
– Ну да, – кивнула я, – как ее зовут?
– Стелла, – живо соврал Марат.
Я сделала вид, что поверила, не стала напоминать, как менее
часа назад некая Стелла принесла мне кофе с «наполнителем», и она была
брюнеткой.
– Жесть, – завопил Марат, – это инпосибел!
[2]
Завтра свадьба!
Я чихнула.
