– А вот тут вы опять ошибаетесь, – заметил
Трегубов. – Итак! Внимание! Назовите столицу государства Сенегал?
– Не знаю, – честно призналась я.
– Это школьная программа по географии!
– Забыла! – замела я хвостом. – Никогда не
любила эту науку.
– Хорошо, рыбонька, не тушуйтесь. Обратимся к истории.
Сколько глаз было у Кутузова?
– Один! – бойко воскликнула я.
– А вот тут вы опять ошибаетесь! Два! –
пригорюнился Карелий Леопардович. – Но вследствие ранения великий
полководец окривел!
– Вы неверно задали вопрос! – подскочила я. –
Нужно было спросить иначе! «Сколько глаз от рождения было у Кутузова»!
– Солнышко, давайте не тратить нашего драгоценного
внимания на ерунду и правильно ответим на другое мое задание, – соловьем
пел Карелий Леопардович, – очень простое, даже веселое! В начале –
колокол, шторы, телевизор, жираф, слон, лошадь, петух, медведь. В конце – кровать,
книга, месяц, радуга, лошадь, слон, перо, птица, карусель, звезда, шторы. А что
посередине? Ну? Котенька? Вчера мне на сей вопрос бойко ответил пятилетний
малыш! Неужели вы, хорошо пожившая женщина, спасуете?
– Боюсь даже представить, что там, – выдохнула я,
решив не обижаться на «хорошо пожившую женщину».
– Передача «Спокойной ночи, малыши»! Просто я
пересказал ее заставку и эпилог.
– Извините, я редко смотрю телевизор, – зачем-то
стала я оправдываться.
– Ерундовина! Забудем о неудачах! Перехожу к наипростейшим
тестам. Кем приходится сын женщины родителям ее деверя?
Я повторила про себя задание раз пять и уставилась на
Карелия Леопардовича.
– Заинька, время истекло! Это внук! – еще шире
улыбнулся врач.
– Ясно, – буркнула я.
– Назовите штангиста, усы которого – рога!
– Олень? – предположила я.
– Конечно, нет!
– Таракан?
– А вот тут вы опять ошибаетесь! Троллейбус!
Я впала в нирвану.
– Устали, кисонька? – заботливо спросил
психолог. – И последний вопрос. Чего нет у деда с внуком, а есть у матери
с отцом?
– Деньги? – робко спросила я.
– Солнышко, у старика пенсия!
– Разве это деньги? – вздохнула я. – Горькие
слезы.
– Не стоит сейчас думать о социальных проблемах, –
замахал рукой Трегубов, – просто попробуем найти правильный ответ.
– Здоровья? – попыталась я реабилитироваться,
чтобы врач не считал меня полной идиоткой.
– Почему? – изумился Карелий.
– Дедушка больной в силу возраста, внучок появился на
свет недоношенным, а мама с папой молодые!
– Замечательная фантазия! А вот тут вы опять
ошибаетесь. Зубы!
– Зубы? – повторила я. – Ну и ну!
– Да, да, – проворковал Карелий, – старичок
клыки потерял, а младенец еще не отрастил. Скажите, кисонька, какой предмет
больше всех вы любили в школе?
– Если честно, то все не любила, – призналась
я, – всегда скучала на занятиях. Мне нравились только пирожки с повидлом в
школьном буфете. Бабушка строго-настрого запрещала их покупать, но я ее
обманывала.
– Очень нехорошо, – укорил меня врач.
– Все дети неслухи, – ответила я.
– А вот тут вы опять ошибаетесь, – припевом
откликнулся Карелий, – ладно, теперь расскажите, что случилось в «Советах
Клеопатры».
Глава 5
Минут через тридцать после того, как Карелий покинул палату,
на пороге возник Дегтярев.
– Хочу домой! – заявила я.
Александр Михайлович сел на стул.
– Не волнуйся! Сначала надо вылечиться!
– Я абсолютно здорова! Почему вообще очутилась в
клинике?
Полковник на секунду замялся, потом начал рассказ.
Во вторник поздно вечером ему позвонила взволнованная Кира и
стала кричать в трубку какой-то бред. Александр Михайлович кое-как разобрался в
сути дела и моментально ринулся в «Советы Клеопатры», там он нашел меня,
лежавшую ничком на столе. Чуть поодаль возвышался пустой пакет из-под кефира и
грязная чашка.
– Мне захотелось есть, вот я и выпила кефира, –
кивнула я.
– И, как всегда, была невнимательна, – вздохнул
Дегтярев, – я осмотрел пустую тару и обнаружил, что срок годности продукта
истек две недели назад!
– То-то кефирчик показался мне кисловатым!
– Как можно употреблять протухшую дрянь! – возмутился
приятель.
– Он ничем противным не пах, – поспешила я
оправдаться, – и продавщица в магазине заверила, что товар только-только
поступил с завода!
– Отличный аргумент, – обозлился Дегтярев, –
выглядела ты ахово, бледная, кожа липкая. Я вызвал «Скорую», тебя доставили в
больницу, сделали промывание желудка и прочее, и, слава богу, обошлось.
– Погоди! – воскликнула я. – Отлично помню,
что выпила кефирчик около полудня. Потом очутилась у Марата, прошло довольно
много времени, прежде чем я вернулась в «Советы Клеопатры». Но последствия
отравления проявляются намного раньше! Однако я прекрасно себя чувствовала,
пока снова не получила от птички по носу!
Александр Михайлович взял меня за руку.
– Не волнуйся, все обойдется. Медицина идет вперед
семимильными шагами, нынче лечат любые болезни, а уж психические в первую
очередь.
– По-твоему, я сошла с ума?
Дегтярев ткнул пальцем в дверь.
– Доктор, кстати, очень милый и знающий специалист, мне
все объяснил. Кровь разносит токсины по телу, тебе не сразу оказали помощь,
поэтому мозг успел пострадать.
– Бред! Я была у Марата! Кефир тут ни при чем!
– Нет, это сон, – тихо произнес полковник.
– Я отчетливо помню каждое мгновение!
– Глюк, – отозвался лучший друг.
– Испытала страх, ужас!
– Тебе снился кошмар.
