– Я ее убил: выгнал, и она умерла, – глядя прямо в лицо
учительнице, повторил Тема, – теперь я остался один! Понимаете, что вы
натворили? Я вас ненавижу!
…Амалия Карловна приложила руки к щекам и застыла.
– И что случилось дальше? – я не дала собеседнице
погрузиться в мрачные мысли.
Она вздрогнула.
– Артема Васюкова вскоре забрали из школы. Повод был мелкий,
кажется, драка в раздевалке. Ерунда, но Римма Марковна перевела мальчика в
другое учебное заведение и сменила квартиру. Я около месяца промучилась
бессонницей, а потом пошла к Маргарите Семеновне и все ей рассказала.
Директриса оценила серьезность произошедшего и велела
подчиненной:
– Никому ни гугу. Пока все тихо, никто из милиции не
приходил, но в кодексе есть статья о доведении до самоубийства. Если Васюковы
отнесут заявление, мы беды не оберемся.
– Но я ни в чем не виновата! – заломила руки учительница.
– Не стоит рыдать, я попытаюсь поговорить с одним человеком,
он поможет, – утешила Яценко.
В понедельник Маргарита Семеновна вызвала Амалию Карловну.
– Прямо не знаю, как отнестись к случившемуся, – развела она
руками.
Учительница сжалась в комок.
– Все так плохо?
– У Васюковой никогда не было дочери, – начала перечислять
директриса, – отец Артема давно умер, и он не уходил из семьи, девочка в халате
никак не могла быть сестрой подростка.
– Но Римма Марковна говорила о разводе, – заморгала Амалия
Карловна.
– Соврала, – дернула шеей Яценко, – и еще. За последнее
время в нашем районе не было случаев самоубийств девушек в возрасте от
четырнадцати до двадцати лет.
– Зачем? Зачем она врала? – борясь с налетевшей головной
болью, твердила преподавательница. – И Тема солгал? Суицида не было?
Маргарита Семеновна поморщилась.
– Вы поймали парня с девкой и абсолютно правильно сообщили о
порочном поведении сына его матери. Но сами знаете, как некоторые родители
реагируют, когда им указывают на недостойные поступки их деточек. Римма
Марковна не захотела сплетен, вот и придумала про сестру, чтобы учительница
прикусила язык. Но, очевидно, мать наказала безобразника, а тот решил сделать
вам гадость. Знал, подлец, как вы будете переживать, потеряете сон и покой. Мы
теперь знаем правду и можем, вздохнув с облегчением, забыть о казусе. Более не
ходите к детям на дом. Советские времена, когда нам вменялось в обязанность
проверять жилищные условия школьников, давно миновали. Не превышайте своих
полномочий. Васюков покинул школу, а вы извлеките урок из произошедшего.
Завершив рассказ, Амалия Карловна побарабанила пальцами по
столу. И вдруг спросила меня:
– Знаете, чего мне жаль?
– Что не выяснили новый адрес Артема и не могли приехать,
чтобы надавать наглому мальчишке оплеух? – предположила я.
Амалия Карловна зачем-то открыла ящик стола.
– В день, когда пришла навестить прогульщика, я принесла ему
две книги, оставила на столе, а Васюков их не вернул. Одно издание ерундовое, а
вот другое раритет, выпущено в тридцатых годах прошлого века, называется
«История картин», на первом листе есть экслибрис
[7] – человек едет на
велосипеде, положив на руль толстый том. Там были замечательные репродукции и
прекрасные комментарии к ним. Артем оказался не только злым вруном, но и вором.
– Скажите, в классе, где учился Васюков, был мальчик по
имени Саша? – переменила я тему беседы.
Амалия Карловна задвинула ящик.
– Уж и не помню. Имя очень распространенное.
– А можно уточнить?
Учительница кивнула, пояснив:
– Классные журналы положено сдавать в архив, там же лежат и
дела учеников.
Я приуныла, представив, что придется искать подход к
хранилищу.
– Где находится архив?
Амалия Карловна показала пальцем на ноутбук.
– Хотите, облегчу вам задачу?
– Очень, – горячо призналась я.
– В начале сентября наша школа празднует пятидесятилетие,
намечается грандиозное торжество. Маргарита Семеновна ищет среди выпускников
спонсоров, я обзваниваю бывших учеников, приглашаю на мероприятие. Все классные
списки и прочие сведения есть в компьютере.
– Сегодня мой день! – воскликнула я. – Давайте поищем
некоего Сашу. И еще: мне рассказали, что перед уходом из школы Тема впал в
истерику, порезал себе руку, капал кровью на дневник своего одноклассника и
клялся ему отомстить. Это правда?
– Нет, – слишком быстро ответила Амалия и отвела глаза, – в
нашей школе такого быть не могло. Никогда-никогда!
Я натянуто улыбнулась. Да уж… Учительница может сто раз
повторить «никогда», но мне понятно – она врет, оберегая честь мундира.
Глава 15
Чтобы действовать наверняка, я выписала номер телефона Кати
Фирсовой и всех Александров не только из класса Васюкова, но и из параллельных,
а заодно собрала сведения о парнях по имени Саша более старшего возраста. Всего
получилось восемь человек. Поблагодарив Амалию Карловну, разрешившую мне не
только взглянуть на личное дело Артема, но еще и отксерить документы, я села за
руль и направила «ежика» в сторону издательства «Элефант». Естественно, на
Садовом кольце тянулась многокилометровая пробка, но я была даже рада затору,
потому что получила возможность спокойно звонить по телефону.
Результат «опроса» не принес положительных результатов. Один
Саша умер, трое давно покинули Москву и проживали за границей, пятый несколько
месяцев назад угодил в аварию и сейчас учился ходить, шестой стал звездой
шоу-бизнеса. На данном этапе он находился где-то в Европе, а секретарь певца
говорила с легким презрением:
– Школа? Александр Петрович свой личный мобильный номер
никому не дает, все переговоры идут через меня. Александр Петрович постоянно
занят на гастролях, побеседовать с ним можно в сентябре, встав в очередь на
интервью. Александр Петрович не общается с фанатами, даже если они учились с
ним в одном классе.
