– Налей нам чаю, – оборвала Элеонора Машу, – наверное, я
действительно склонна излишне доверять людям. Я рассказала, что знаю: Римма
боялась Саши до одури, хотела задобрить его конфетами. Еще они с Мирой умоляли
меня никому никогда не рассказывать, что я видела в палате Тему. Никому!
Никогда! Сказали: «От твоего молчания зависит наша жизнь».
– Чушь! – фыркнула Маша.
– Постой, – воскликнула я, – не надо оценивать действия
других людей, давайте просто констатировать факты. Нам с тобой приобретение
ящика конфет кажется идиотизмом. А вот Римма Марковна считала иначе. Она
отправилась на фабрику, потратила время и деньги, ей карамельки показались
нужными, и она их приобрела, причем в большом количестве. Это факт, и с ним
надо считаться. Значит, события развивались так. Вы, Нора, помогаете соседке
дотащить до квартиры сладости, Римма Марковна сообщает о том, что разрешила
сыну пригласить сокурсников.
– Ну не глупо ли угощать студентов карамельками? – снова
влезла со своим замечанием Маша. – Соседка просто ляпнула первое, что взбрело
ей в голову.
– Может, и так, – согласилась я, – однако нам важнее
выяснить другое. Двигаемся дальше. После приобретения «Фестиваля» Римма
Марковна вдруг заболевает гриппом, потом зараза перекидывается на Тему, и он
умирает. Но на самом деле парень жив, здоров и невредим, мама с тетей поставили
спектакль, желая спасти Артема от некоего Саши, который уже пару раз покушался
на жизнь Темы. Так?
– Абсолютно правильно, – подтвердила Элеонора, – Римма
вскользь обмолвилась: «Артем был вынужден из-за Саши поменять школу два раза,
мы переехали в третий раз, и сын пошел в художественное училище».
– Но убийца нашел жертву в больнице и похитил, – завершила я
историю.
– Вы верно восстановили нить событий, – зашептала Нора, – а
затем негодяй поджег квартиру сестер. Он лишил жизни Римму с Мирой и покушался
на меня. Я уцелела чудом, спасибо помойке и Лене Перовой, затащившей меня к
себе на кухню.
– Мама, на тебя никто не нападал, – попыталась успокоить ее
Маша, – ну попробуй мыслить трезво: зачем ты Саше нужна?
– Он сжег и мое жилище! – воскликнула Малькова.
– Ваша квартира расположена под квартирой Васюковых, –
напомнила я, – огонь всегда быстро распространяется по перекрытиям. Вот если бы
Римма Марковна жила в одном подъезде, а вы в другом и пожар случился бы и там и
там, можно было бы удивиться одновременному возгоранию.
– Нет! – истерично взвизгнула Элеонора. – Он за мной
охотится!
– А смысл? – пожала плечами Маша.
– Хочет меня убить, – пролепетала погорелица.
– Зачем? Ни малейшего мотива нет! – решила я ее успокоить.
– Преступник слышал о моей дружбе с Васюковой, – простонала
собеседница, – боится, что я его выдам.
– Вы не можете назвать ни его фамилию, ни отчество, ни год
рождения, ни адрес, – продолжала я увещевать Элеонору, – нет, ваша персона не
представляет ни малейшего интереса для убийцы.
– Но он-то не знает, что мне про него ничего не известно, –
весьма логично заявила Малькова, – поэтому и сжег мое гнездышко. У меня в окнах
свет горел, я его не выключила, когда с ведром вышла, и Саша полагал, что я
дома.
– И чего вы хотите от меня? – устало спросила я.
– Найдите Сашу и скажите ему: «Норе о тебе ничего не
известно!» – заплакала Малькова. – Иначе он сюда придет и всех жизни лишит:
меня, дочь, ребенка!
Мы с Машей переглянулись.
– Мамочка, – приторно ласково заговорила дочь, – если Виола
выполнит твою просьбу, Саша не послушается, а наоборот, тогда точно с тобой
расправится.
– Почему? – одними губами спросила Элеонора.
Я подхватила мысли Маши:
– Сейчас преступник не подозревает, что вы владеете о нем
крупинкой информации, но в случае моего визита Саша забеспокоится и примет
ответные меры.
– Вы отказываетесь мне помогать? – крикнула Нора.
– Думаю… – начала я, но Малькова не позволила мне закончить
фразу.
Она быстро влезла на диванчик, распахнула окно, встала на
подоконник и заорала:
– Лучше спрыгнуть вниз, чем заживо сгореть!
Мы с Машей вцепились в ноги спятившей Норы.
– Мамусенька, – срывающимся голосом взмолилась дочь, – у нас
не первый этаж! Слезь, пожалуйста!
Я мертвой хваткой вцепилась в лодыжку Норы, понимая, что нам
с Марией ни за что не удержать крупную даму. Если Малькова сиганет вниз, мне
придется разжать пальцы, иначе она утянет за собой и меня. Наверное, я ужасная
эгоистка, но погибать мне совершенно не хочется.
– Пообещай ей встретиться с Сашей! – крикнула мне Маша.
– Да, да! – возопила я. – Непременно! Прямо сейчас начну его
искать!
Нора повернула голову.
– Правда? Поклянись!
– Клянусь, клянусь, клянусь, – зачастила я, готовая сказать
что угодно, лишь бы сбрендившая Малькова слезла с подоконника.
– Нет, не так! – взвизгнула Элеонора. – Повторяй: пусть меня
паралич разобьет и глаза ослепнут, если я обманываю…
Я не суеверный человек, но одно дело хихикать при виде
черной кошки и совсем другое давать торжественные клятвы. Как назло, мне
вспомнилась та самая пресловутая черная киса, перебежавшая дорогу да еще
показавшая мне язык. И как потом прошел мой день? Я не получила денег и попала
в аварию!
Элеонора покачнулась, а Маша заорала:
– Не тормози, говори! Мама может упасть!
Мне пришлось дать клятву, Нора вернулась на диван.
– Отчего ты решила, что я лучший помощник в этой непростой
ситуации? – трясясь от пережитого волнения, спросила я у Норы, после стресса
тоже переходя на «ты».
– Потому что ты звезда! – торжественно объявила Нора. – Всем
позвонить можешь, наверное, с президентом чай пьешь. Какой журнал ни купишь,
везде фотки знаменитостей, все друг друга знают, в гости ходят, вместе водку
пьют. У тебя полно связей, ты в два счета управишься, а у нас с Машей нет
ничего, кроме долгов. Нам обратится не к кому, помощи ждать неоткуда, денег
тоже нет, одни беды вокруг.
Я с тоской посмотрела на Нору и пробормотала:
– К сожалению, я не имею приятелей среди влиятельных людей.
– Ты поклялась! – возмутилась Нора.
