– Отдел топчется на месте, – чеканил
Василий. – Хватается за первую попавшуюся идею, а наши конкуренты не
дремлют! И вот результат: создание идентичной продукции. Леонид, от твоей
лаборатории ждут креативности!
Следом Самойлов переключился на Манану:
– День варенья! Ну и ну! Еще оригинальнее было бы
назвать новинку «Столица» или «Московские»! Хватаетесь за первую пришедшую в
голову идею!
Короче, досталось всем, даже уборщице, которая попалась в
злосчастный день директору без обязательной шапочки на голове. Но никто не
обиделся на Василия Олеговича, все понимали, как сильно задет хозяин.
– Странное поведение, – перебила я Юру. –
Неужели Самойлов настолько наивен, что не понял: в конторе завелся стукач?
Шумаков положил ногу на ногу:
– Да все он сообразил! Василий Олегович совсем не
дурак! Идиот никогда не поднимет бизнес с нуля. Самойлов страстно хочет найти
предателя. Вот ты бы как стала действовать в подобной ситуации?
Я посмотрела в иллюминатор, за которым отражалось голубое
небо.
– Для начала выяснила бы, кто мог иметь доступ к
полному пакету информации. Если конкурент повторил весь проект, значит, его
шпион может входить в любые двери на фабрике. Ну, допустим, сотрудник
пиар-отдела способен слить название, но он ничего не скажет о рецептуре. А
лаборант Зарецкого знает, сколько какао, масла, орехов и прочих ингредиентов
добавлено в шоколадку, но понятия не имеет о всяких рекламных примочках.
Водителей, дворников, упаковщиц и прочий персонал, находящийся у подножия
служебной лестницы, в расчет принимать не стоит. Думаю, научный отдел закрыт и
для случайных посетителей?
– Точно, – согласился Юра. – Они там даже
убирают сами.
Я приободрилась – приятно, когда твое мнение признают
авторитетным. Надо отдать должное Шумакову, он понимает, что я слегка
комплексую, и старается лишний раз дать мне понять: я самая умная, красивая,
талантливая. Пустячок, а приятно.
– Выделив узкий круг посвященных, – продолжала
я, – необходимо изучить их материальное положение, постараться засунуть
нос в банковские счета, проверить, насколько расходы совпадают с доходами.
Допустим, Н купил шикарный автомобиль, но у него неработающая супруга, трое
детей и алименты на отпрысков от первого брака. Откуда деньги? Или М постоянно
просил в долг, брал кредиты в банках, а затем – хоп! – расплатился по всем
обязательствам и поехал отдыхать на Сейшелы. Резкое изменение материального
положения в лучшую сторону при сохранении прежней зарплаты – настораживающий
фактор. Хотя возможны варианты, допустим, получение наследства. Я доходчиво
объясняю?
Юра встал, пересел на кровать и обнял меня.
– Ты умница. Василий Олегович именно так и поступил. Он
просчитал все варианты и понял: всю подноготную о новинке знали Леня Зарецкий,
главный художник Никита Редька, пиар-директор Манана, чью фамилию я не берусь
воспроизвести, и Алина Бортникова.
– Диетолог? – удивилась я. – Вот уж кого
никогда бы не включила в список.
Юра улыбнулся:
– Алина – очень близкий Василию Олеговичу человек. Мало
того что они учились в одном классе, так еще Бортникова давно является лечащим
врачом семьи Самойловых. Ее не стесняются, при ней обсуждаются все проблемы. К
услугам Алины прибегает и Никита. Кстати, Манана тоже хочет к ней обратиться.
Согласись: с человеком в белом халате пациенты откровенны, мы считаем, что
понятие «врачебная тайна» распространяется не только на медицинские, но и на
наши личные секреты. Однако не все Гиппократы умеют держать язык за зубами.
Под потолком раздался щелчок, тихое покашливание, а затем
красивый баритон произнес:
– Господа, наш теплоход приближается к городу Паново.
Стоянка продлится три часа. Вы можете посетить местный краеведческий музей, при
котором работает рынок народных ремесел. Паново славится своими лоскутными
одеялами и вышитыми рубашками. Просьба не опаздывать к отплытию. Желаем вам
хорошо провести время.
Я встала, открыла шкаф и не удержалась от замечания:
– Редька и его жена излишне полные люди, я понимаю,
зачем им понадобился диетолог. Но Манана! Она смахивает на грабли в обмороке.
Ей нет необходимости ограничивать себя ни в сладком, ни в жирном. Зачем ей
обращаться к Бортниковой?
Юра изогнул дугой бровь.
– Ты видела Тину? Дочь Мананы.
– Конечно, мы вместе завтракали.
– И ты не удивилась?
Я сняла с вешалки белый кардиган. На улице тепло не
по-осеннему, но лучше прихватить на прогулку что-нибудь теплое.
– Девушка не показалась тебе странной? – не
успокаивался Шумаков.
– Тина, вероятно, имеет небольшие умственные
отклонения, – предположила я.
Юра улыбнулся:
– Ты слишком деликатна. Она дебил. Девчонке двадцать
лет, а она ведет себя как детсадовка. Манана наивно надеется, что дочь можно
вылечить при помощи правильно подобранного питания. Судя по хвалебной оде,
которую Тина спела сосискам с кетчупом, ее морят голодом. Мать решила
обратиться к диетологу, и это был лишний повод для Василия Олеговича позвать на
теплоход Алину.
– Как тебе не стыдно! – возмутилась я. – Люди
бывают разные. Те, кого ты презрительно называешь «дебил», всегда остаются
милыми детьми, они ласковые, послушные, трогательные. У меня Тина вызывает лишь
положительные эмоции, просто с ней надо общаться как с малышкой, не обращая
внимание на ее возраст и формы. Надеюсь, Алина не согласится курировать
девушку. Бортникова отлично понимает: мать готова на все, чтобы вылечить своего
ребенка. Чем взрослее несчастный, тем сильнее это желание. Диетолог не имела
права втягивать Манану в такую авантюру, думаю, особое меню никак не
поспособствует умственному развитию Тины.
Теплоход вздрогнул, ровный гул моторов, который был
постоянным фоном путешествия, стих, зато ожило радио.
– Господа, наш теплоход причалил к городу Паново.
Стоянка три часа. Для вашего удобства начало обеда перенесено на семнадцать
ноль-ноль. Просьба не опаздывать к отплытию. Экипаж желает вам удачной
прогулки.
– Здесь есть команда? – запоздало удивилась я.
Юра заморгал:
– Ну, конечно! Теплоходом управляют капитан с
помощником. У них в подчинении матросы, повар, горничные, какой-нибудь механик,
я не в курсе.
– Действительно, – пробормотала я, – глупый
вопрос.
Юра не упустил возможности ввернуть комплимент:
– Из уст красавицы любое заявление звучит приятно.
