Горлум вел их вплотную к утесу. Тропа больше не поднималась,
но стала очень неровной. Идти приходилось медленно. Сколько часов прошло с тех
пор, как они вступили в долину Моргула, ни Сэм, ни Фродо не могли сказать. Ночь
казалась бесконечной.
Потом впереди встала новая стена и открылась новая лестница,
и опять начался мучительный подъем. Теперь лестница вилась снаружи по склону
горы. В одном месте она прижималась к самому краю пропасти, и Фродо, взглянув
туда, увидел далеко внизу долину Моргула. Там, во мраке, червяком извивалась
светящаяся дорога от мертвой крепости к безымянному перевалу. Он поспешно
отвернулся.
Бесконечные повороты наконец вывели их на новый уровень.
Теперь они находились на седловине, между вершинами Хмурых Гор. Хоббиты смутно
различали вздымающиеся вершины, а под ними - проломы и провалы чернее самой
ночи. Снега прошлых зим таились меж не знающих солнца камней, точили и грызли
их. Красный отсвет в небе усилился; но непонятно было, рассвет ли настает в
этой юдоли теней, или становится ярче зарево над Горгоратской равниной. Фродо
взглянул вверх. Далеко впереди, словно венчая этот жуткий путь, на багровом
небе четко выделялись два черных утеса. На каждом высилось по каменному рогу.
Он остановился, чтобы присмотреться внимательнее. Левый рог
был высокий и тонкий, в нем горел красный огонек, а может, дальнее зарево
просвечивало сквозь какое-то отверстие. Теперь он различил, что это не просто
утес, а черная башня. Он тронул Сэма за рукав:
– Смотри!
– Мне это не нравится, - немедленно отозвался Сэм, - так,
значит, твой тайный вход все-таки охраняется? - гневно обратился он к Горлуму.
- И ты знал об этом все время?
– Все дороги здесь охраняются, да, - равнодушно ответил
Горлум. - Надо попробовать. Может, здесь охраны меньше. Может, они все ушли на
войну, все может быть!
– Да, может быть, - проворчал Сэм, - но это же так далеко! И
еще подземный ход… Нет, на сегодня хватит, надо отдыхать, Фродо. Не знаю, день
сейчас или ночь, но мы идем уже много часов.
– Да, нужно отдохнуть, - тотчас согласился Фродо. - Найдем
какой-нибудь закуток потише. Следующий переход будет трудным, - он чувствовал,
что самое главное сейчас - преодолеть это последнее препятствие, и тогда он
сможет совершить задуманное. По крайней мере так ему казалось в этот мрачный
час усталости у ворот страшной крепости Кирит Унгол.
Они нашли расщелину, защищенную от ветра, и устроились там.
Фродо с Сэмом поглубже, Горлум поближе к выходу. Надо было поесть. Они
понимали, что это последняя трапеза перед спуском в Неназываемую Страну, может
быть вообще последняя совместная трапеза. Угощение было очень скудным. Кое-что
еще оставалось от припасов Фарамира, ну и, конечно, лепешки. Пить не стали,
только смочили пересохший рот.
– С водой-то плохо, - сказал Сэм. - Но ведь кто-то живет
там, так, поди, и пьют они, а?
– Пьют, конечно, - ответил Фродо. - Но что бы они ни пили,
нам оно не подходит.
– Тогда хорошо бы наполнить фляжку. Но здесь воды нет, а
Фарамир, помнится, говорил, что воду из Моргула пить нельзя.
– Он сказал: «Не пить воды, что течет из Долины Нежити», -
возразил Фродо, - а мы сейчас не в долине, здесь любая вода будет течь туда, а
не оттуда.
– Все равно я ей не доверяю, - пробурчал Сэм, - разве что
буду помирать от жажды. Здесь везде что-то не так, - он принюхался. - А запах!
Чуете? Странный запах, душный, мне он не нравится.
– Мне здесь ничего не нравится, - отозвался Фродо, - ни
ветер, ни камни. И земля, и вода, и воздух - все здесь проклятое. Да только
другого-то пути нет.
– Это верно, - согласился Сэм. - Мы бы, коли заранее знали,
никогда сюда бы не сунулись. А что? - оживился он, - наверное, так часто бывает
в старых сказках о всяких подвигах и приключениях. Я думал - герои в сказках
ищут подвигов и совершают их потому что хотят, что им это интересно, - ну для
развлечения, если вы понимаете, про что я толкую. Но в настоящих сказках, в
тех, которые запоминаются, дело вовсе не в этом. Там герои просто попадают
куда-нибудь, потому что таков их путь. Они ведь могут вернуться, как и мы,
например, да только не возвращаются. Про тех, кто вернулся, сказок не
складывают и песен не поют. Которые до конца шли, те - другое дело. А конец-то,
знаете, не всегда бывает хорошим, для героев-то. Когда сказку слушаешь, может,
по-другому кажется… Хотя можно все-таки и домой вернуться. Пусть даже там все
будет по-старому, ан нет, все по-другому, потому что ты уже другой. Вот так
было со старым Бильбо: после своих приключений он переменился. Сказки, в
которых все благополучно - не самые интересные, хотя, конечно, попасть в них
лучше всего. Интересно бы знать, наша сказка какая?
– Интересно, - согласился Фродо. - Только я не знаю. В
настоящих сказках всегда так. Ты можешь знать или догадываться, как она
кончится - хорошо или плохо, но те, кто в ней, не знают. И ты даже не хотел бы,
чтобы знали.
– Конечно, нет! Вот хотя бы Берен: он и не думал, что
добудет Сильмарилл, и все-таки добыл, а ему приходилось гораздо хуже, чем нам
сейчас. Это, конечно, длинная сказка, в ней есть и горе, и радость, и многое
другое. Сверкающий Камень, помните, попал к Эарендилу, а потом превратился в
Вечернюю Звезду. И - ох, как это я до сих пор не подумал! У нас… то есть у вас
тоже есть немножко от его света, ну, в той склянке, которую дала Галадриэль.
Выходит, наша сказка похожа на ту! Неужели старые-то сказки не кончаются
никогда?
– Кончаются не сказки, - задумчиво сказал Фродо, - это герои
появляются и уходят, когда их дело сделано. Когда-нибудь и наша роль придет к
концу.
– Вот уж тогда выспимся! - невесело рассмеялся Сэм. - Мне
этого больше всего хочется. Просто отдохнуть: спать, а потом проснуться и
поработать в саду. Все эти важные замыслы не для меня. Но все-таки интересно,
попадем ли мы когда-нибудь в песню или сказку? То есть, конечно, попасть-то мы
в нее уже попали, но я хочу сказать, будет ли кто-нибудь через много-много лет
рассказывать ее вечером у очага или читать в большой книге с черными и красными
буквами? И чтобы дети говорили: «Расскажите нам о Фродо и о Кольце», и чтобы
сказали: - «Да, эта сказка моя самая любимая. Фродо был очень отважный, правда,
отец?» «Да, сынок, он был самым отважным из хоббитов, а это немало значит».
– Это даже, пожалуй, слишком много значит, - от души
рассмеялся Фродо.
Странно прозвучал этот смех. С тех пор как Саурон захватил
эту страну, здесь не слышали такого звука. Сэму показалось, что камни кругом
прислушиваются, а высокие утесы нагнули вершины. Но Фродо ничего не замечал, он
смеялся.
