Наверно, после полуночи энты сломали дамбу и впустили всю
собранную воду через пролом в северной стене Изенгарда. Хуорны ушли, тьма
рассеялась, гром укатился на юг, а на небе даже появилась луна.
Изенгард вдруг стал набухать черными извивающимися ручьями и
лужами, блестевшими в лунном свете. Вода находила все новые щели, просачивалась
под землю. Шипел пар. Дым поднимался столбами. То и дело что-нибудь взрывалось.
Наконец Изенгард стал походить на огромную кастрюлю, в которой все кипело и
булькало.
– Прошлой ночью мы видели клубы дыма и пара, - сказал
Арагорн, - и решили, что Саруман готовит какую-нибудь новую пакость.
– Куда ему! - махнул рукой Пиппин. - Поди, сидит и трясется.
Вчера утром вода залила все дырки. Стоял жуткий туман. Мы заняли было комнату
стражи и порядком перепугались, когда вода стала быстро подниматься. К счастью,
мы нашли лестницу и выбрались наверх, на арку ворот. Мы сидели там и смотрели,
как тонет Изенгард. Вода прибывала, пока не погас последний огонь. Туман,
наверное в милю толщиной, накрыл крепость, как зонтиком. А какая была радуга на
восточных склонах! Потом настала тишина. Тольки волки выли вдали. А под утро
энты вернули Изен в прежнее русло. Это и был конец.
С тех пор вода спадает. Наверное, через пещеры уходит. Нам
было жутко, сыро, холодно, одиноко. Казалось, что-то вот-вот случится.
Саруман-то все еще в башне. Ночью поднялся шум - будто ветер пробежал но
ущелью. Должно быть энты с хуорнами вернулись. Настало промозглое утро, мы
спустились, огляделись - никого нет. Вот, больше и рассказывать нечего.
Теперь-то здесь почти уютно. Да и безопасно, раз Гэндальф вернулся. В пору
вздремнуть!
Все помолчали. Гимли снова набил трубку, раскурил ее и
заговорил:
– Одного я не понимаю. Вы сказали, что здесь был Грима. Это
имя нам знакомо. Как он попал сюда?
– Про него-то я и забыл, - повинился Пиппин, - Он прискакал
сегодня утром. Мы как раз развели огонь и завтракали, и тут Древобород пришёл и
позвал нас.
«Зашел проведать, как вы тут, - прогудел он, - а заодно и
сказать, что всё хорошо.Хуорны вернулись, и всё идёт замечательно! Нет больше
орков в Изенгарде, нет больше орочьих топоров! Уже сегодня с юга придут те,
кого вы будете рады увидеть».
Он едва успел договорить, как на дороге послышался топот
копыт. Мы выскочили за ворота, я во все глаза глядел: думал, Гэндальф или
Колоброд к нам торопятся. А из тумана выскочил такой скрюченный человечишка на
старой кобыле, посмотрел на весь этот разор, позеленел с лица и рот разинул.
Нас увидел не сразу, а когда заметил,то вскрикнул и кинулся обратно. Но тут
Фангорн в два шага догнал его и снял с седла. Лошадь убежала, и он висел, как
мышь у кошки в лапах. Фангорн расспросил его, и тот ответил, что его зовут
Грима, что он друг и советник Теодена, послан от него к Саруману с важными
вестями.
«Никто не рискнул ехать ночью по равнине, кишмя кишащей
орками, - заявил он, - пришлось мне. Путь был тяжёл и опасен, я устал. Волки
всю дорогу преследовали меня».
Я увидел, как он косится на Древоборода, и решил про себя:
«врёт». А Древобород долго разглядывал его, пока он не растёкся по полу, и
наконец сказал: «Давненько я тебя жду, Червослов». Тот аж вздрогнул. «Гэндальф
рассказал мне, кто ты и что с тобой делать. Сажай всех крыс в один капкан, так
он мне велел. Я теперь хозяин Изенгарда, а Саруман сидит в своей башне, так что
отправляйся к нему и передавай свои важные известия».
Грима только взглянул за ворота и отскочил, захотел
немедленно возвращаться в Эдорас, но Фангорн не пустил. Стой, говорит, со мной,
и жди, пока придёт Гэндальф или твой хозяин, или иди к башне вброд. Он
предпочел второе. Вода доходила ему до ушей, но Фангорн провожал его, пока в
башне не открылась дверь и этого Гриму не втащили внутрь.
«Думаю, там ему понравится, - сказал Фангорн, когда вернулся
к нам. - А теперь я должен пойти и смыть с себя эту слизь. Если я кому
понадоблюсь, пусть ищут с севернойстороны. Здесь не осталось чистой воды. Энту
ни попить, ни выкупаться. Так что мне вас придётся попросить приглядеть пока за
воротами. Сам король степей Рохана должен приехать, не кто-нибудь! Его люди только
что разбили орков. Поприветствуйте его, как там у вас положено. Много этих
королей я видел на зелёных равнинах, да так и не удосужился узнать их имена и
языки. Наверно им нужна человечья еда. Поищите пока, чем можно покормить
короля». Вот теперь действительно всё. А кто такой этот Червослов? Неужели
такая крыса действительно была советником правителя?
– Да, - ответил Арагорн, - но он был еще слугой и шпионом
Сарумана. Он получил по заслугам. Увидеть гибель Изенгарда, который он всегда
считал непобедимым, - для него это в самый раз. Но мне сдается, его ждет
кое-что похуже.
– Я тоже так думаю, - отозвался Мерри. - Насколько я понял,
старик Фангорн отправил его в башню не потому, что пожалел. Очень уж он ехидно
посмеивался, когда вернулся. Он ушел купаться и пить воду, а мы все обшарили -
и что водой прибило, и две-три кладовки нетронутые нашли. «Нам нужна человечья
еда душ на двадцать пять», - сказали нам энты, когда пришли за припасами, так
что вас уже успели сосчитать. Энты, правда, думали, что вы отправитесь с
великими мира сего, но, - Мерри подмигнул, - вы не прогадали. Здесь ничуть не
хуже, чем там, клянусь. Даже лучше, потому что там выпивки нет. «Вода Изена
хороша и энтам и людям», - сказал Фангорн, но мы подумали, что вы сильно устали
и проголодались. А лучший наш трофей - это бочонки из Долгой Долины. Вот так
все и складывалось.
– Теперь, наконец, мне все ясно, - сказал Гимли.
– Кроме одного, - заметил Арагорн. - Похоже, Саруман нашел
себе прислужников среди хоббитов, иначе откуда бы здесь взяться трубочному
зелью? Я слишком хорошо знаю, какие дикие земли лежат между Брылем и Роханом.
Какого года бочонки? Позапрошлого? Что ж, будем надеяться, что плохое уже
позади. Сделать-то мы все равно пока ничего не можем. Но надо будет сказать
Гэндальфу…
– Уже за полдень, а его все нет, - сказал Мерри. - Пойдем
поищем его. А ты, Колоброд, поглядишь на Изенгард. Зрелище, правда, не из приятных.
Глава 10
Голос Сарумана
Арагорн и его друзья миновали разрушенный туннель и, стоя на
груде камней, смотрели на темную башню со множеством окон, возвышавшуюся среди
хаоса разрушения. Злоба затаилась в ней. Вода уже почти сошла, лишь кое-где
оставались большие мутные лужи, а между ними тянулись обширные пространства,
вымощенные осклизлыми каменными плитами и усеянные валявшимися в беспорядке
обломками. Сквозь проломы в стенах виднелись свежие отвалы, холмы и канавы, а
за чертой разрушений зелёная извилистая долина льнула к протянутым рукам гор. С
северной стороны к башне приближались несколько всадников.
