– Достойнейший хоббит! - вскричал Гимли. - Да я у тебя в
неоплатном долгу!
– Давайте-ка выйдем, поглядим на небо,- предложил Арагорн.
Они выбрались из сторожки и расположились на обломках ворот.
Отсюда хорошо просматривалась долина. Ветер потихоньку разгонял густые
испарения.
– Приятно беседовать с друзьямина развалинах взятых ими
крепостей, как верно заметил наш вечно занятый Гэндальф, - Арагорн завернулся в
плащ, вытянул ноги и откинулся на спину, с наслаждением затягиваясь.
– Гляньте-ка! - сказал Пиппин. - Наш Колоброд вернулся.
– А он и не исчезал, - ответил Арагорн. - Я - Колоброд, я же
и Дунадан. Я равно принадлежу и Северу и Гондору.
Они помолчали. Леголас, не мигая, смотрел на солнце и
принялся было тихонько напевать что-то, но оборвал себя и воскликнул:
– Да рассказывайте же! Время уходит, туман рассеивается - во
всей долине только дым от ваших корешков и остался!
– Рассказ начнётся с того, как я проснулся ночью в орочьем
лагере, связанный по рукам и ногам, начал Пиппин. - Подскажите-ка, какое
сегодня число?
– Пятое марта по счёту Шира, - подсказал Арагорн
[2], и
Пиппин начал по пальцам высчитывать, когда они расстались.
– Всего-то девять дней?! А мне казалось - не меньше года.
Это было как в кошмаре! Дня три я могу припомнить, а если забуду что-нибудь
важное, Мерри поправит. А прочую мерзость и помнить незачем.
И Пиппин стал рассказывать о гибели Боромира, о бегстве с орками
и от них, а «охотники» кивали, когда их прежние догадки подтверждались.
– Вот, кстати, ваши сокровища, - Арагорн снял с пояса мечи и
протянул хоббитам.
– О! А я уж и не ждал его увидеть, - обрадовался мечу Мерри.
- Им-таки пришлось побывать в деле. Углук отнял. Ух, и рассвирепел же он! Я
думал - убьет на месте, а он только отшвырнул их прочь, как будто обжегся.
– А вот твоя застежка, Перегрин, - продолжал Арагорн. - Это
ценная вещь, не стоит ею бросаться.
– Знаю, - ответил Пиппин. - Но что оставалось делать?
– Ты молодец, - одобрил Арагорн. - Несвободен тот, кто не
может расстаться с сокровищем в час нужды.
– Тебе повезло, что удалось перерезать верёвки, а уж свою
удачу ты из рук не выпустил - одобрил Гимли.
– Чем немало меня озадачил, - сказал эльф. - Я думал, у тебя
крылья выросли.
– Увы, - вздохнул Пиппин. - Я ещё про Гришнака не рассказал…
Он вздрогнул и решительно умолк, предоставив эту часть
рассказа Мерри.
– Меня здорово беспокоит ваш рассказ об орках из Барад Дура,
Лугбура, как они его называют. - Колоброд потер лоб. - Темный Владыка и так
знает слишком много, а этот Гришнак наверняка сообщил ему о сваре с
сарумановыми орками. Значит, теперьОко следит за Изенгардом… А Саруман сидит в
клетке, которую сам же себе и выстроил.
– Да, ему не позавидуешь, - сказал Мерри. - С Роханом и
энтами ему крупно не повезло.
– Пять дней назад мы встретились с Саруманом на краю леса, -
вспомнил Гимли.
– Дайте-ка сообразить, - наморщил лоб Мерри. - Наутро после
битвы мы встретили Древоборода и в тот же день ночевали у него. На следующее
утро было собрание у энтов - в жизни не видел ничего чуднее! Энты совещались
два дня, а мы были со Скородумом. На третий день к вечеру энты выступили.
Больше всего это было похоже на грозу.
– Они шли и пели, и если бы Саруман услышал их - удрал бы за
сотню миль, даже пешком. - вставил Пиппин.
На Изенгард! Трубят рога! На замок подлого врага!
[3]
Там было еще много, а вместо слов - словно трубы и барабаны.
Очень возбуждает. Но я-то думал, пока не попал сюда, что это только песня…
– А потом ночь настала. Мы как раз спустились в Нан Каранир,
- продолжал Мерри, - и тут я почувствовал, что за нами лес идет. Я уж подумал
было, что вижу энтийский сон, но тогда и Пиппину снилось то же самое. Мы оба
испугались - ведь непонятно же! А это были хуорны. Так энты зовут их на
«кратком наречии». Древобород о них не очень-то распространялся, но, как я
понял, это энты, которые уже почти одеревенели. Знаете, бывают такие могучие
деревья на опушке, как часовые… А в чащобах их, должно быть, целые сотни.
В них скрыта великая сила, и они умеют облекаться в сумрак,
поэтому трудно увидеть, как они ходят. А если их разозлить, то ходят они
быстро. Вы стоите себе, глядите в небо или там слушаете птичек и вдруг
оказываетесь в середине дремучего леса! Они еще могут говорить с энтами, но уже
здорово одичали и поэтому очень опасны. Не будь рядом настоящих энтов, я не
рискнул бы встретиться с ними.
Так вот, мы спустились в Колдовскую Долину - все энты и
хуорны. Луна из-за облаков не показывалась, в темноте только и слышен был шум
да скрип, как при сильном ветре в чаще. Вскоре после полуночи вековой лес вырос
у северных стен Изенгарда. Удивительно, но орков было не видать. Только высоко
в башне светилось окно.
Древобород и еще несколько энтов двинулись на разведку к
воротам. Мы сидели у Древоборода на плечах и чувствовали, как он дрожит от
возбуждения. Но даже взволнованные энты терпеливы и осторожны. Они могут
замирать, как статуи.
И вдруг - переполох! Затрубили трубы, со стен начали трубить
в ответ. Мы уж решили, что нас обнаружили и начинается битва. Ничуть не бывало!
Просто армия Сарумана двинулась на Рохан. Я не знаю, что там стряслось, он,
верно, решил покончить с королем одним махом. Изенгард опустел. Мимо шли и шли
просто орки, орки верхом на волках, люди с факелами, все больше высокие,
темноволосые, и косоглазые смуглые люди с орочьими мордами. Они напомнили мне
того южанина из Брыля, только он все-таки больше походил на человека.
– Я тоже его вспоминал, - задумчиво произнес Арагорн. - Мы
насмотрелись на этих полуорков в Хельмовой Пади. Тот-то из Брыля, пожалуй, и
вправду служил Саруману, но вот ему ли одному - не знаю. Они ведь по натуре
предатели…
