— Поскольку мы связаны с Интернетом, — объяснял
Джабба, — хакеры, иностранные правительства и акулы Фонда электронных
границ кружат вокруг банка данных двадцать четыре часа в сутки, пытаясь
проникнуть внутрь.
— Да, — сказал Фонтейн, — и двадцать четыре
часа в сутки наши фильтры безопасности их туда не пускают. Так что вы хотите
сказать?
Джабба заглянул в распечатку.
— Вот что я хочу сказать. Червь Танкадо не нацелен на наш
банк данных. — Он откашлялся. — Он нацелен на фильтры безопасности.
Фонтейн побледнел. Он, конечно, понял, чем это грозит: червь
сожрет фильтры, содержащие информацию в тайне, и без них она станет доступна
всем без исключения.
— Нам необходимо отключиться от Интернета, —
продолжил Джабба. — Приблизительно через час любой третьеклассник с
модемом получит высший уровень допуска к американской секретной информации.
Фонтейн погрузился в раздумья.
Джабба терпеливо ждал, наконец не выдержал и крикнул
ассистентке:
— Соши! ВР! Немедленно!
Соши побежала к своему терминалу.
Джабба нередко прибегал к ВР, что в компьютерных кругах
означало «виртуальная реальность», но в АНБ это сокращение имело несколько иной
смысл — «визуальная репрезентация». В мире технических служащих и политиков,
имеющих чрезвычайно разные уровни понимания, визуальная репрезентация нередко
была единственным способом что-либо доказать: взмывающая вверх кривая
производит куда более сильное впечатление, чем целые тома рассуждений. Джабба
понимал, что ВР текущего кризиса со всей наглядностью объяснит то, что он хотел
сказать.
— ВР! — крикнула Соши, усаживаясь за компьютер в
задней части комнаты.
На стене ожила связанная с компьютером диаграмма. Сьюзан
рассеянно подняла на нее глаза, безучастная к царившему вокруг нее безумию. Все
в комнате дружно повернули головы.
Диаграмма чем-то напоминала бычий глаз. В центре находился
красный кружок с надписью БАЗА, вокруг которого располагались пять
концентрических окружностей разной толщины и разного цвета. Внешняя окружность
была затуманена и казалась почти прозрачной.
— У нас имеется пять уровней защиты, — объяснял
Джабба. — «Главный бастион», два набора пакетных фильтров для Протокола
передачи файлов, Х-одиннадцать, туннельный блок и, наконец, окно авторизации справа
от проекта «Трюфель». Внешний щит, исчезающий на наших глазах, — открытый
главный компьютер. Этот щит практически взломан. В течение часа то же самое
случится с остальными пятью. После этого сюда полезут все, кому не лень. Каждый
бит информации АНБ станет общественным достоянием.
Фонтейн внимательно изучал ВР, глаза его горели.
Бринкерхофф слабо вскрикнул:
— Этот червь откроет наш банк данных всему миру?
— Для Танкадо это детская забава, — бросил
Джабба. — Нашим главным стражем была система «Сквозь строй», а Стратмор
вышвырнул ее в мусорную корзину.
— Это объявление войны, — прошептал Фонтейн
срывающимся голосом.
Джабба покачал головой:
— Лично я сомневаюсь, что Танкадо собирался зайти так
далеко. Я думаю, он собирался оставаться поблизости и вовремя все это
остановить.
Глядя на экран, Фонтейн увидел, как полностью исчезла первая
из пяти защитных стен.
— Бастион рухнул! — крикнул техник, сидевший в
задней части комнаты. — Обнажился второй щит!
— Нужно приступать к отключению, — настаивал
Джабба. — Судя по ВР, у нас остается около сорока пяти минут. Отключение —
сложный процесс.
Это была правда. Банк данных АНБ был сконструирован таким
образом, чтобы никогда не оставался без электропитания — в результате
случайности или злого умысла. Многоуровневая защита силовых и телефонных
кабелей была спрятана глубоко под землей в стальных контейнерах, а питание от
главного комплекса АНБ было дополнено многочисленными линиями электропитания,
независимыми от городской системы снабжения. Поэтому отключение представляло
собой сложную серию подтверждений и протоколов, гораздо более сложную, чем
запуск ядерной ракеты с подводной лодки.
— У нас есть время, но только если мы поспешим, —
сказал Джабба. — Отключение вручную займет минут тридцать.
Фонтейн по-прежнему смотрел на ВР, перебирая в уме
остающиеся возможности.
— Директор! — взорвался Джабба. — Когда эти
стены рухнут, вся планета получит высший уровень допуска к нашим секретам!
Высший уровень! К отчетам о секретных операциях! К зарубежной агентурной сети!
Им станут известны имена и местонахождение всех лиц, проходящих по федеральной
программе защиты свидетелей, коды запуска межконтинентальных ракет! Мы должны
немедленно вырубить электроснабжение! Немедленно!
Казалось, на директора его слова не произвели впечатления.
— Должен быть другой выход.
— Да, — в сердцах бросил Джабба. —
Шифр-убийца! Но единственный человек, которому известен ключ, мертв!
— А метод «грубой силы»? — предложил
Бринкерхофф. — Можно ли с его помощью найти ключ?
Джабба всплеснул руками.
— Ради всего святого! Шифры-убийцы похожи на любые
другие — они так же произвольны! Угадать ключи к ним невозможно. Если вы
думаете, что можно ввести шестьсот миллионов ключей за сорок пять минут, то
пожалуйста!
— Ключ находится в Испании, — еле слышно
произнесла Сьюзан, и все повернулись к ней. Это были ее первые слова за очень
долгое время.
Сьюзан подняла голову. Глаза ее были затуманены.
— Танкадо успел отдать его за мгновение до смерти.
Все были в растерянности.
— Ключ… — Ее передернуло. — Коммандер
Стратмор отправил кого-то в Испанию с заданием найти ключ.
— И что? — воскликнул Джабба. — Человек
Стратмора его нашел?
Сьюзан, больше не в силах сдержать слезы, разрыдалась.
— Да, — еле слышно сказала она. — Полагаю,
что да.
Глава 111
В комнате оперативного управления раздался страшный крик
Соши:
— Акулы!
Джабба стремительно повернулся к ВР. За пределами
концентрических окружностей появились две тонкие линии. Они были похожи на
сперматозоиды, стремящиеся проникнуть в неподатливую яйцеклетку.
