— Я полагаю, это проделки Тавистока?
— Кого же еще?
— О, попадись он мне сейчас! — воскликнул я. — Он бы проклял тот день, когда ступил на ниву журналистики!
— Этот подлец в своих писаниях буквально выворачивает факты наизнанку, — проворчал Холмс. Внезапно он остановился. — Имейте в виду, мой мальчик, главная опасность сейчас таится в толпе.
Он свернул в узкий проулок, который, видимо, официально именовался аллеей, а я бы скорее назвал его расщелиной. Единственными живыми существами, которых мы там встретили, были обезумевшие от голода собаки, злобно уставившиеся на нас желтыми глазами.
— Холмс, что вы собираетесь делать?
— Ваша идея выплеснуть эмоции при помощи кулаков хоть и привлекательна, но, увы, крайне неубедительна. Необходимо выяснить, откуда этот наглец получает информацию.
Мы прошли полквартала по сильно разбитой булыжной мостовой, и тут я осознал, что стук колес поезда, доносящийся слева, сопровождается звуком чьих-то шагов, помимо наших. Но прежде чем оглянуться, я посмотрел на Холмса и убедился: он знает, что мы не одни.
Мы нырнули в боковую улочку, но это не помогло: таинственные шаги по-прежнему слышались в темноте за спиной.
— Сейчас мы идем на север по Мансел-стрит и вот-вот достигнем железнодорожного депо, — пробормотал Холмс. — Потом выйдем на Олдгейт Хай-стрит и очень скоро окажемся в Сити.
— Я бы предпочел Вестминстер.
— Возьмем кэб до Бейкер-стрит, здесь недалеко.
Когда мы вышли на Олдгейт Хай-стрит, вблизи того места, где эта улица переходит в Уайтчепел Хай-стрит, мне на мгновение показалось, что наши неприятности на этом закончились. Но тут человек, шедший вслед за нами, более явственно обозначил свое присутствие.
— Это мистер Шерлок Холмс? — прокричал он.
Лучше освещенная и более оживленная часть улицы сразу же превратилась для нас во враждебный ландшафт: все головы в пределах слышимости разом повернулись в сторону хорошо известной публике физиономии моего друга.
— Так оно и есть! — завопил наш преследователь. — Шерлок Холмс собственной персоной. Расхаживает себе по темным улицам как ни в чем не бывало.
Еще несколько угрюмых наблюдателей, судя по всему, не из самых респектабельных слоев общества, присоединились к нашему незваному спутнику.
— Эй, вы! Вам в этих краях есть за что ответить!
Из толпы раздался зловещий одобрительный ропот.
— Ну-ка повернись к нам лицом и отвечай, что ты делаешь в Уайтчепеле, кровавая ищейка?
Холмс поморщился, очевидно, недовольный тем, что его приравняли к детективам Скотланд-Ярда, но промолчал.
— Ты, наверное, вообразил, — крикнул узнавший Холмса человек, голос которого казался мне отвратительным, — что так и уйдешь? Зарезал столько красоток и думаешь, у нас не найдется для тебя ножа?
— Уотсон, если увидите полисмена раньше меня, подзовите его, — сказал Холмс, засунув правую руку в карман, а левой сжимая тяжелую трость.
— Сюда, на помощь! Мы сумеем защитить себя! — кричал наш недруг.
— Как ваша рука, Холмс?
— На пару ударов хватит. Тут не помешал бы ваш револьвер.
— Придется обойтись кулаками.
Я высматривал полицейского, но, к несчастью, представителей закона нигде не было видно.
— Мы недалеко от станции метро «Олдгейт», — заметил Холмс.
— Разве у нас есть шансы спастись бегством?
— Слабые, ведь у вас болит нога. И прошли мы уже немало.
— Холмс, я им не нужен.
— Если бы я счел это правильным, давно бы уже дал стрекача. Но, как видно, вам еще придется потерпеть меня какое-то время.
Когда мы достигли перекрестка, несколько человек из толпы обогнали нас и зашли спереди. Я медленно обернулся и только теперь по-настоящему испугался: около тридцати человек следовали теперь за нами в этой нелепой процессии, еще десять преграждали дорогу.
— Полагаю, говорить с ними не имеет смысла? — поинтересовался я самым беспечным тоном, на какой был способен.
— Сделаем с ними то же, что они сотворили с Кэтрин Эддоуз! — крикнул отвратительный маленький дьявол.
Сыщик наконец обернулся. Его серые стальные глаза выражали непоколебимую решимость.
— Сами понимаете, это сейчас не сработает.
— Но за отсутствием лучшего… — прошептал я.
— Джентльмены, — обратился к толпе Холмс, — у меня нет ни малейшего представления, что вы собираетесь делать, но раз это так для вас важно, готов помочь.
Это замечание не успокоило собравшихся, но слегка их озадачило. Один или двое злобно хихикнули, остальные сжали кулаки.
— Ты прекрасно осведомлен о наших намерениях, кровавая собака, иначе шел бы намного медленнее.
— Похоже, вы меня преследуете, — спокойно отозвался Холмс. — Не вижу в этом никакого смысла, если вам не нужна моя помощь. Всем известны мои таланты в расследовании преступлений. Скажу только одно: меня видели неподалеку от Потрошителя именно из-за того, что я всеми силами стараюсь избавить вас от него.
Услышав это смелое заявление, несколько человек взглянули на Холмса с интересом, но их симпатия оказалась недолговечной.
— Ты был там, тебя узнали! — крикнул головорез с дубиной в руке, выходя вперед. — Чего стоят слова безжалостного убийцы?
— Вы, сэр, как я понимаю, родом из Западного Йоркшира?
Грубый скот остановился как вкопанный.
— Вот это да! Откуда, черт возьми, тебе это известно?
— В свое время вам доводилось охотиться на кроликов?
— Если даже так, что с того? — нахмурился он.
— Вы очень тесно с ними соприкасались. Вас никогда не принимали за кролика?
Эта удачная шутка вызвала смех у части собравшихся, в то время как другие, почувствовав в словах Холмса скрытую издевку, крепче сжали в руках самодельное оружие, осыпая нас злобными проклятиями.
— Может быть, вам удастся выдумать что-нибудь более примиряющее? — предложил я.
— Вы что, всерьез воображаете, что я сумею заговорить им зубы? — спросил Шерлок, делая шаг в сторону. Теперь мы стояли спиной к спине.
— Нет, — тихо ответил я, повернув к нему голову, — но в их рядах появилась небольшая брешь. Я схвачусь с этим рябым парнем с лопатой, и, если мне удастся сбить его с ног, бегите что есть сил.
Мы стояли, не отрывая глаз от окружавшей нас толпы.
— Вы сошли с ума, — прошипел Холмс, — если думаете, что я…
И тут, внезапно замолчав на полуслове, он поймал меня за рукав и, непонятно почему, радостно заулыбался.
— Мэн Джек! — закричал он. — Как вас угораздило присоединиться к этому легковерному сброду?
