— Вы верно понимаете.
— Сколько вам нужно времени?
— Я дам вам свой подробный отчет по истечении трех месяцев.
— Вы нуждаетесь в средствах для выполнения этой работы?
— Кхм… — Путилов запнулся.
— Хорошо, — Саша многозначительно улыбнулся. — Здесь пять тысяч рублей, — сказал он, достав из ящика стола аккуратно увязанную пачку банкнот. — Если вам потребуется еще, отпишитесь о расходах и укажите, сколько и для чего вам надобно. Впрочем, думаю, этих денег для изучения вопроса должно хватить. Вопросы есть?
— Никак нет.
— Хорошо, приступайте.
Глава 7
УЧИЛИЩЕ
(15 февраля 1859 — 15 февраля 1860)
Проводив Путилова, Александр приступил к другим, не менее важным делам. Самым приятным из оных стал день рождения его новой «тушки». Дело в том, что главным подарком к этому празднику становилось преобразование кадетского корпуса в военно-инженерное училище с кадетским корпусом при нем. Не слабо. Но у мальчиков из состоятельных семей традиционно были куда более впечатляющие как запросы, так и игрушки. А Саша был вторым сыном одного из самых богатых людей мира, по крайней мере, входящего в первую десятку точно, что накладывало свой оттенок. Александр Николаевич вполне мог себе позволить подарить сыну двести-триста тысяч на постройку небольшого заводика, где тот смог бы играть и развиваться, и выстроить для него училище, пусть даже и весьма значительное. Тем более что Саша тяготел к тем областям знаний, которые не могли его сделать, по мнению Александра II, конкурентом для старшего брата в политике и на троне, а потому полностью поощрялись. В конце концов, хороший заводчик в императорской семье был совсем не лишним. Не очень красиво с точки зрения традиционной морали, так как благородные люди еще со времен Карла Великого и Ярослава Мудрого старались избегать подобных занятий, считая их уделом мещанства. Впрочем, новое время принесло новые веяния. Теперь все правящие дома Европы старались поучаствовать в том или ином коммерческом мероприятии, желая привлечь к своим рукам как можно больше выгоды. Конечно, остались еще ортодоксальные аристократы, но они стремительно вымирали, уступая место новой, так сказать, прогрессивной волне. И император, здраво рассудив, решил, что неплохо было бы и себе получить такого же «благородного заводчика». Поэтому странные на первый взгляд шаги были не формой послабления для детских капризов Саши, как кому-то могло показаться, а попытка игры на перспективу. Весьма денежную перспективу.
Но мы отвлеклись. 20 февраля 1859 г. в Москву прибыл император Александр II с сопровождающими. Делегация, вопреки ожиданиям, оказалась весьма скромной — только доверенные люди и часть государственного совета. Смотр кадетского корпуса начался, как Саша и предполагал, с новой винтовки, образцов которой заготовили уже два десятка штук, дабы иметь возможность не только потихоньку начинать освоение нового оружия кадетами, но и дать проверяющим вдоволь наиграться с первоклассной игрушкой. Патронов, конечно, было немного, но на «пострелять» хватило с лихвой. Сам император с большим удовольствием сделал серию выстрелов и остановился лишь потому, что стал поддаваться азарту, что негоже делать на глазах у высокопоставленных верноподданных. Уж больно хорошей получилась винтовка: и легкая, и точная, да еще и отдача мягкая. Но, как ни хотелось ему поиграть еще с этой «радостью», нужно было останавливаться. Поэтому Александр Николаевич скрепя сердце отложил новое оружие, решив продолжить смотр, который вел его брат, уже не раз посещавший корпус. Впрочем, самого великого князя Николая Николаевича особенно заинтересовала химическая лаборатория, к оной был привлечен интерес и Сашиного отца, не имевшего, впрочем, к подобным вещам никакого любопытства. Императору поначалу было очень скучно смотреть на банки с реактивами и слушать вещи, в которых он ровным счетом ничего не понимал, а потому он порывался уйти. Но не вышло, так как его сын, поняв обстановку, смог найти подход к решению сложившегося обстоятельства.
Саша продемонстрировал сиятельной комиссии новые взрывчатые вещества, полученные в лабораторных условиях. В частности кордит, пироксилин и тротил. Первое Александр определил как топливо для ракет, что в то время имело относительную популярность, второе — для метательных зарядов огнестрельного оружия, а третье в качестве универсального взрывчатого вещества для разрывных зарядов. Много говорили, тыкая пальцами в пробирки и пытаясь объяснить на пальцах. Но император смог проникнуться лишь тогда, когда на полигоне ему показали взрыв одного килограмма тротила. Впечатлило. Он ровным счетом ничего не понял, но то, как рвануло, его поразило до крайности. Настолько, что он искренне заинтересовался разработками. Стал увлеченно расспрашивать и пытаться понять то, что ему говорят. Само собой, с поправкой на то, что у него не было вообще никаких представлений о химии. Пользуясь удобным случаем, Саша поплакался, что гальваническая лаборатория совершенно не развивается, так как нет специалистов для ее работы. Не говоря уже о медицинской, о которой он может только мечтать. Беда заключалась в том, что все серьезные специалисты либо заняты на ответственных государственных постах, либо при академии. Успешно так поплакался. А главное вовремя. Александр Николаевич, видя очевидные успехи сына, достигнутые в столь короткий срок, пообещал прислать специалистов.
В общем, делегация ходила и смотрела практически всю неделю. Все здания облазили, на всех занятиях побывали. Была изучена буквально каждая щель и шероховатость, благо что народа было много, а потому работа шла довольно энергично. Такая тщательная и масштабная проверка всегда приводит к массе замечаний и недочетов, которые были и в нашем случае, однако в целом император остался доволен работой сына и тех людей, которых он привлек к своему «прожекту». Поэтому утром 26 февраля, в день его рождения, он подписал сразу два очень важных для Александра документа. Во-первых, указ о преобразовании особого кадетского корпуса, посвященного архистратигу Михаилу, в Императорское военно-инженерное училище с кадетским корпусом при нем. Во-вторых, была изучена и получила одобрительную подпись предварительная смета оружейной фабрики, которая, впрочем, никакого особого названия не получила, да и вообще была окружена максимальной секретностью.
Потом устроили уже традиционный прием в Николаевском дворце, на который были приглашены в том числе и отличники боевой и учебной подготовки кадетского корпуса, одетые в идеально подогнанную парадную форму Многие из них оказались из небогатых семей (что не удивительно) и на такие приемы попасть не могли бы иначе никакими способами. Зачем это было нужно Саше? Очень просто — он хотел потихоньку вводить в свет тех ребят, кого считал перспективными. Они не должны были стать «снегом на голову» для придворного бомонда. Впрочем, гостей хватало и без кадетов, так как деятельность Александра уже смогла привлечь к себе определенного рода людей, желавших легкой поживы. Дело в том, что вокруг великого князя потихоньку начинали крутиться совсем не маленькие деньги. Пусть еще не в столь значительном масштабе, как вокруг иных великих князей, но перспективы были очень аппетитными. Как-никак, по всем признакам, в его руки должно было в будущем попасть оружейное производство — одно из самых выгодных в мире, выгоднее которого только торговля «воздухом» (игра на бирже и прочие спекуляции) и наркотическими средствами. Поэтому с каждым днем вокруг небольшого двора Саши начинало кружиться все, больше разных непонятных личностей, создававших массу головной боли Левшину, работа которого серьезно усложнилась. Тут стоит уточнить, что да, действительно, в вопросах разработки новой винтовки хранили секретность, однако эти работы, проводимые в Москве, были хорошо известны всем заинтересованным лицам. Без подробностей, само собой. Как ни крути, а уровень работы служб государственной безопасности в то время был очень плох. Недаром полвека спустя в Русско-японскую войну наш противник располагал исчерпывающей информацией по всем интересующим его вопросам. Так что Саше придется опираться на единственно успешный отечественный опыт советского периода, столь нелюбимого либералами.
