— Вот черт, что за невезение. Я как раз спускалась за
почтой. Всего минут на пять. Ты нашел, что искал?
— Да. Но там сейчас никого нет, и теперь не узнаешь,
кто они. — Он не собирался пугать ее. — Все подробности при встрече.
Я еще точно не знаю, каким рейсом прилечу, поэтому не строй планов насчет
цветов и улыбок в аэропорту. Постарайся не отходить далеко от телефона, я
позвоню, как только вернусь в город. Думаю, еще до десяти вечера.
— Ты сейчас едешь в Рино?
— Сразу же после того, как поговорю с миссис Кармоди.
— Ага! Это из-за нее ты не взял меня с собой?
— Ты просто свихнулась на сексе! Тебе необходимо
показаться врачу.
— Возможно, я так и сделаю, если ты когда-нибудь
вернешься домой. Но пока ты будешь в гостях у пассии своего отца, постарайся не
забывать об эдиповом комплексе
[16]
.
— Черт, ты только пораскинь мозгами, как можно такое
сравнивать!
— Поосторожнее там, Эрик!
Повесив трубку, Ромстед некоторое время раздумывал, звонить
ему Мердоку или нет. Ладно, с этим можно подождать; сначала надо поговорить с
Полетт Кармоди, а детективу он позвонит уже из Сан-Франциско. Приняв душ,
Ромстед надел свежую рубашку, галстук и костюм, в котором приехал. Запихивая в
пакет пыльную, пропитанную потом одежду, он вспомнил о кусочке коричневого не
то пластика, не то картона, найденном им на пустыре возле дохлого бурро, и
вынул его из кармана.
Что могло означать «fd»? «Mfd»
[17]
—
произведено? Нет, после этого должно идти что-то еще. «Mfd by» или «Mfd in»
[18]
. Ромстед нахмурился. Припой. Радист. «Проверить семилайзер и
установить фраммистат на кондиционере». Джери Боннер работала в компании по
торговле электронным оборудованием и, возможно, там и познакомилась с
Таллантом. Ромстед взял телефонный справочник и пролистал несколько желтых
страниц. «Ремонт радиоаппаратуры и телевизоров». Он нашел целых три мастерских;
одна находилась на Третьей Западной. Ладно, за дурацкие вопросы в сумасшедший
дом не сажают. Ромстед опустил пластинку в карман пиджака.
Уложив вещи, он отнес сумку в машину и зашел в контору мотеля,
чтобы оплатить междугородные разговоры и пребывание. За конторкой сидел все тот
же мужчина с кислой физиономией.
— Придется взять с вас за лишний день, — заявил
он. — Контрольное время — два часа дня. У нас так принято.
— Конечно. — Ромстед положил на стойку карточку
«Амекс».
— И когда только люди научатся… Ромстед забрал карточку
и вытащил из бумажника два двадцатидолларовых банкнота. Наличными и быстрее, и
не придется выслушивать нотации старого брюзги.
— Ведь все висит здесь на стене, подними глаза и прочти
— просто и доходчиво.
Ромстед забрал сдачу и изобразил на лице дурашливую
заинтересованность.
— Подумать только! А я-то, неграмотный кретин, и
понятия не имею, о чем эта писанина! Я всегда полагал: там говорится, что я
могу оставить себе на память полотенце.
Ромстед проехал в начало Эспен-стрит и свернул на Третью.
Телемастерская находилась почти в самом конце квартала, а стоянка располагалась
немного дальше, через несколько домов. Уже было начало шестого, но он надеялся,
что мастерская еще не закрылась. И действительно, он успел вовремя. Девушка за
конторкой у входа красила губы, критически изучая свою прическу в маленьком
зеркальце. Позади нее находилась открытая дверь в помещение мастерской.
— Кто-нибудь из ремонтников еще здесь? — спросил
Ромстед.
— Да, — ответила девушка. — Раймонд. Хотя мы
уже закрываемся.
— Это займет не больше минуты. Ромстед обошел конторку.
В задней комнате под длинными флуоресцентными светильниками стояли два
верстака, заваленных инструментами, разными деталями, микросхемами, проводами и
обнаженными остовами телевизоров и радиоприемников. Раймонд оказался
симпатичным длинноволосым парнем в футболке с эмблемой университета Невады. Он
оторвал глаза от извивающихся зеленых змеек на экране осциллографа и
вопросительно посмотрел на Ромстеда.
— Я хотел задать один вопрос, который может показаться
вам дурацким. — Он положил кусочек пластика на верстак. — От чего
это? От чего-то электронного?
Раймонд взглянул на пластинку, потом повертел ее в руках,
чтобы разглядеть маркировку.
— Совершенно верно, — определил он.
Запустив руку в кювету, парень извлек цилиндрический
предмет, отдаленно напоминающий гильзу от дробовика, только с короткими
отростками проводов по обоим концам, и положил на верстак. Ромстед сразу же
обратил внимание на надпись в центре: «100 Mfd». С одного конца стоял значок
«плюс», с другого — «минус».
— Электролитический конденсатор, — пояснил
Раймонд. — «Mfd» означает микрофарады. Их используют для повышения
электроемкости низковольтных схем. При установке необходимо соблюдать
полярность; для этого на корпусе есть обозначение «плюс» и «минус».
Из сказанного Ромстед понял очень немногое, за исключением
того, что за собственное невежество приходится платить. Улыбнувшись Раймонду,
он положил на верстак пятерку.
— Огромное спасибо, — сказал он. — Я выиграл
пари.
Направляясь по Третьей улице назад к машине, Ромстед
размышлял, не запутал ли он все еще больше; можно просто сойти с ума, пытаясь
составить в единое целое все эти сведения или связать их с необъяснимым визитом
отца в банк. Погрузившись в свои мысли, он едва не проскочил поворот к дому
Полетт Кармоди. Ромстед остановился на круглой асфальтовой площадке перед самым
тротуаром и направился к крыльцу, раздумывая, не слишком ли он поздно и не
следовало ли предварительно позвонить. Скорее всего, она уже слышала о Боннере
и могла быть не в настроении разговаривать с ним. Полетт сама открыла дверь, и
Ромстеду показалось, что она плакала, хотя потом приложила немало усилий, чтобы
скрыть следы слез с помощью косметики. Он начал было извиняться, но она
оборвала его:
— Не извиняйтесь. Я рада вашему приходу; я хочу с вами
поговорить. — Полетт пошла вперед по коридору в гостиную. — Пойдемте
пока на кухню, — пригласила она. — Я приготовлю что-нибудь выпить. У
Кармелиты сегодня выходной.
Окна кухни выходили на фасад. Рядом с кухней располагалась
гостиная, часть которой использовалась как столовая. В дальнем конце виднелась
дверь, ведущая, вероятно, в гараж. Полетт открыла холодильник и достала лед.
