— Напиток раскрепощает волю, — говорил он, взбалтывая мех и прислушиваясь к бульканью, — и мобилизует ее. Даже тот, у кого воли совсем немного, может с его помощью собрать ее в кулак для решающего удара. А тот, у кого воли много, но не хватает умения ею распорядиться, с помощью этого напитка может на время обрести способность верить хоть в черное солнце. Его даже волины иногда пьют. И даже простого крестьянина он делает немножко волином.
Полный радостного ожидания Тим спросил лишь, почему он не слышал об этом чудесном напитке в школе, и получил ответ:
— Оно дорогое. Немалая часть нашей добычи уходит на это средство. Зачем кому-то тратить его на учеников? На, попробуй. Выдохни, проглоти, сколько сможешь, и не дыши.
Последние слова показались Тиму смутно знакомыми, но горлышко меха уже покачивалось возле его губ, и Тим не стал раздумывать. Сделал глоток и шатнулся в сторону, кашляя и задыхаясь — словно расплавленный металл потек по пищеводу, устроив в желудке небольшой пожар. Арво поймал горлышко меха и заткнул его пробкой.
— Средство сильное, — сказал он, — но эффективное.
— Эффективное?! — сипло выкрикнул Тим, добавил пару русских ругательств и снова закашлялся. — Дай-ка, — сказал он, протянув руку к меху.
Арво не стал препятствовать, с готовностью выдернул пробку и протянул мех Тиму. Но Тим пить не собирался — понюхал горлышко, кивнул и отстранился.
— Неправильные вы люди, — сказал он, имея в виду «извращенцы вы все». — Это вообще-то полагается разводить. В соотношении четыре к шести.
— О чем ты? — удивился Арво.
— В моем мире есть этот напиток, — сказал Тим мрачно, — и ни из одного человека он еще не сделал волина. Зато скольких людей превратил в… деналей — не перечесть. Не думаю, что он мне поможет. Предупреждать надо! Ладно еще, глотнул немного.
Арво был сильно разочарован, но поверил сразу и безоговорочно — убрал мех и больше его Тиму даже не предлагал. Тим тоже был разочарован. Он, конечно, слышал про «сто грамм перед боем» и в общем-то не возражал против такой традиции — пусть пьют, кому нравится. Но чтобы так рассчитывать на простой спирт — что он вдруг сделает из человека волина? Хорошо, если это не единственное средство, которым Арво собирался воспользоваться, делая из Тима волина. И хорошо бы другие средства были поэффективней. Вера в Арво как в учителя у Тима тогда здорово пошатнулась — хорош учитель, ага, не водкой даже — спиртом ученика поить. Тим даже во всех остальных качествах Арво сомневаться стал — может, он только притворяется мудрым и всезнающим, а на самом деле — обычный атаман обычной банды? Но последующие дни и события вернули все на свои места. Гением Арво, конечно, не был ни в какой области, но человеком он был умным, дальновидным и решения принимал в основном верные. В конце концов, решил Тим, не стоит ставить крест на человеке из-за одной-единственной ошибки. Ошибочных решений он принимал явно много меньше, чем верных, иначе Людям Дороги было просто не выжить.
И с Каморой, пожалуй, Арво был тоже прав — если им удастся ее взять (а Тим не сомневался, что удастся), то кое-какие колебания в устоявшейся местной системе наверняка произойдут. Раньше Люди Дороги осмеливались нападать только на мелкие деревеньки, в которых было очень мало людей, способных дать отпор. О волинах, разумеется, и речи не шло — их обходили десятой дорогой. Но теперь, похоже, они смогут нападать на любую деревню, в которой нет волина, что наверняка хозяевам деревень не понравится — вряд ли они смирятся с необходимостью сидеть и носу из дома не показывать. А еще есть волины, у которых по нескольку деревень в подчинении, — этим-то что делать? «Интересно, — думал Тим, шагая по лесной дороге к Каморе, — как скоро этот муравейник заворошится? Надо бы Арво предупредить. И пореже на деревни нападать, а то вон — четвертое нападение за четыре райма. Если волины нами серьезно займутся, нас и дороги не спасут». Тим уже собирался окликнуть идущего впереди Арво, но тут первые дома Каморы показались из-за поворота, и Тим решил отложить разговор.
Бой почти полностью оправдал ожидания Тима — арбалеты вновь сказали (точнее, просвистели) свое слово, которое оказалось решающим. Маги, бывшие обычно самым серьезным противником Людям Дороги, против арбалетов оказались бессильны — им просто не давали времени на завершение заклинания. Стоило человеку в серых одеждах выскочить на дорогу и начать размахивать руками, как в него тут же втыкалось с пяток болтов. Нападать из укрытия маги пока не догадывались — видимо, здесь это было не принято. «Ничего, скоро догадаются», — мрачно подумал Тим, направляя йельма в окно, за которым мелькнуло что-то серое:
— Рекс, убей всех, кто там есть.
Йельм шаровой молнией метнулся к указанному окну, которое тут же осветилось изнутри ярким светом. Тим криво ухмыльнулся — кто бы там ни был, он не чувствовал к ним ни малейшей жалости. Во всяком случае, убивая не своими руками.
Как понял Тим, все местные деревни строились по одному-единственному плану — главная улица с домами ремесленников, заканчивающаяся небольшой площадью с домами хозяина и приближенных к нему людей. Вокруг главной улицы уже без всякого порядка располагались однокомнатные хибарки крестьян. Во всяком случае, все виденные Тимом деревни от этого плана не отступали, и Камора не была исключением, разве что улица была подлиннее и домов поболее.
Люди Дороги прошли главную улицу деревни, сметая всяческое сопротивление, и не потеряли ни одного человека. Тим уже решил, что дело сделано, но возле дома хозяина их ждал неожиданный отпор. Пяток слуг с мечами наголо стояли в конце площади, защищая двух магов, вовсю машущих руками у них за спинами. Выпущенные болты до защитников не долетели, а, ударившись о какой-то невидимый щит, брызнули в стороны и осыпались на землю — видимо, кто-то из магов сообразил, с чем имеет дело и как от этого защититься. Успешно отразив атаку, маги принялись прореживать авангард нападающих — когда подоспевший Тим натравил на магов Рекса, двое его соратников, судя по нелепым позам, уже были мертвы, и положение остальных тоже было незавидным. Определенно, если бы не йельм, Людям Дороги пришлось бы худо. Рекс сжег одного из магов, а другого подстрелил Инги. Видимо, защиту держал первый маг, поэтому болт не отскочил от невидимой брони, а достиг своей цели. Маг посмотрел себе на грудь, поднял голову, глянул чрезвычайно удивленным взглядом почему-то на Тима, а не на стрелявшего, покачнулся и упал навзничь. Дальнейшее уже проблемы не составляло. Утыканных болтами слуг буквально порубили на куски (Тим отвернулся и сделал вид, что чрезвычайно занят осмотром окон в окружающих площадь зданиях), потом Люди Дороги разделились на группы по три — пять человек, которые направились в разные стороны — за добычей. Тим на это уже насмотрелся в первых двух деревнях, поэтому ни к одной группе не присоединился, а остался на площади, разглядывая свой арбалет и размышляя, каким образом его можно еще улучшить. Например, если сделать вдоль ложа разрез, снизу приладить еще один лук и взводить сразу оба? На доносящиеся с разных сторон приглушенные крики он старался не обращать внимания — увы, но в захваченных деревнях «борцы за свободу» вели себя ничуть не лучше головорезов капитана Кида. Безоружных крестьян, неспособных не то что оказать сопротивление, но даже помыслить о таковом, частенько убивали просто так, под горячую руку. Это крестьян-мужчин. А женщин… В первой захваченной ими деревне Тим впервые в жизни увидел сцену изнасилования, и эта сцена его ничуть не возбудила. Наоборот, он с трудом сдержался, чтобы не дать Рексу приказ убить насильника. То, что с этим самым насильником по имени Ровас — меланхоличным бородачом, склонным к философским раздумьям, — Тим буквально час назад разговаривал о смысле жизни, делало сценку только еще более дикой. Сложно сказать, что его сдержало: лояльность к Людям Дороги, страх снова остаться одному или банальный страх смерти — несколько бойцов стояли в двух-трех шагах от Тима и вполне могли успеть ткнуть его мечом. Наверное, всего поровну. Тим постоял полминуты, с неприятным удивлением разглядывая лица людей, совсем недавно казавшихся ему близкими и чуть ли не родными. Потом развернулся и пошел искать Арво, с ужасом понимая, что запросто может найти его в том же положении, что и Роваса. Но Арво занимался инспектированием награбленного на площади и к сбивчивому рассказу Тима отнесся с пониманием.
