— Да, но ведь возле меня вертелся такой пышный купальный
костюм, в который была втиснута блондинка.
— Я сделала скидку на вашу так называемую увлеченность. И
все равно ваше подсознание должно было бы вас предостеречь. Я, например,
поняла, что вы стали мистером Гамильтоном совсем недавно.
Я кивнул:
— И тогда напустили на меня ваших ищеек?
Знаете, у меня иногда возникает чувство, что я нечто вроде
резерва для всей этой проклятой индустрии.
— Возможно, если бы вы прилично себя вели…
— Если вы имеете в виду последний эпизод, то эта женщина
уверяла меня, что развелась с мужем. Что я должен был делать? Потребовать
справку? Ну, да это не важно! Интересно, как ищейки догадались, где копать?
После того как я разделал того типа с кинокамерой, уверяю вас, я бежал в
страхе. Уж очень плачевный был у него вид. И по-моему, я использовал три разных
имени, после того как оставил Лас-Вегас. В Лос-Анджелесе, Чикаго и Майами
указывал, что я из Техаса.
— Узнать обо всем оказалось проще простого.
Я прочитала ваше настоящее имя и ваш адрес в Лос-Анджелесе
на вашей собственной визитной карточке…
— Что?!
— Когда вы выдаете себя за другого, следует проверить, что у
вас лежит в бумажнике.
— Я не бросаю бумажник где попало…
— Конечно… Но и не берете его с собой, когда идете купаться…
Я начинал чувствовать себя абсолютным болваном. Эта девочка
обставила меня как дурачка на сельской ярмарке.
— Послушайте, — проговорил я почти сердито. — Уходя в
бассейн или на пляж, я оставлял бумажник в номере, а номер запирал на ключ.
— Знаю. Но у вас дурная привычка — не сдавать ключ от номера
дежурному, а забирать его с собой. Так вот, на другой день вы пошли на пляж.
Помните? Пока вы купались, я вынула ключ из вашего халата и
сходила в ваш номер.
Я покачал головой:
— Ну и хладнокровие же у вас! Разве вы не понимаете, что это
уголовное преступление, даже в том случае, если вы ничего не взяли?
— Я ничем не рисковала. Ваше окно выходило на пляж, так, что
мне все время было вас видно. И вообще, все это заняло каких-то пять минут.
— Вы не останавливаетесь ни перед чем, не так ли?.. Ну, а
потом?
— Потом я позвонила в сыскное агентство.
Они поручили это дело своему отделению в Лос-Анджелесе и,
когда вы покинули «Золотой рог», сообщили мне, что вы прибыли сюда. Я тоже
приехала на Ки-Уэст. Я хотела держать вас в поле зрения, может быть, даже
встретиться с вами, но ничем себя не связывать, пока не получу сообщений из
Калифорнии и не узнаю о вас немного больше. Вскоре после приезда на остров я
позвонила в Майами. Они, наконец, получили некоторые сведения и сообщили мне их
тут же, по телефону. Кое-что показалось мне весьма интересным — вот тогда-то я
и позволила вам со мной познакомиться.
— Что вам от меня надо? — спросил я напрямик.
— Прежде всего, я хотела узнать вас поближе.
Узнать о ваших планах. У вас есть планы?
— Не знаю, — ответил я. — Если ваши сведения насчет Маррея
точны, то надо думать, я могу вернуть себе свое настоящее имя и заняться
поисками работы. Возможно, в Нью-Йорке.
— У вас много денег?
— Четыреста с небольшим.
— Не очень-то много. А хорошую работу в двадцать восемь лет,
да еще с вашим прошлым, найти не легко. Позвольте вам предложить кое-что?
— Валяйте!
— Только отложим это на несколько дней. У меня есть одно
предложение, но я не могу сказать какое, пока не удостоверюсь в некоторых
вещах.
Вы лично ничего не потеряете. Если дело сорвется, останетесь
при своих четырехстах долларах.
А все, что потеряете и потратите, я вам возмещу.
— Какого рода предложение? — поинтересовался я.
— Я бы предпочла пока не говорить об этом.
Но скажите, вы, например, согласились бы вернуться в
Майами-Бич?
— Когда?
Она поднялась:
— Прямо сейчас. Я жду одно очень важное известие, и, кроме
того, утром мне нужно кое-что купить, так что я намеревалась отправиться туда
сегодня вечером.
Я поднялся с кресла:
— Звучит заманчиво. — Взяв ее за руку, я сказал:
— Дело в том, что у меня в голове промелькнула удивительная
мысль…
Синие глаза смотрели на меня холодно и насмешливо.
— В этом я ничуть не сомневалась. Нет!
— Но вы еще не слышали…
— А мне и не нужно… Суть дела в том, что за мной еще
сохраняется мой номер в «Золотом роге» и я должна получить важное сообщение,
посланное туда на мое имя. Я бы предложила вам восстановиться там под именем
Джорджа Гамильтона. В конце концов, они вас, наверное, еще помнят…
— Но…
— Я высажу вас на окраине Майами-Бич, и вы возьмете там
такси. Я бы предпочла, чтобы о нашей связи никто не знал.
— Связи?! — удивился я. — Только бы мне не лопнуть от смеха!
Она улыбнулась, но ничего не ответила.
* * *
Мы пообедали в Марафоне, так что высадила она меня на
окраине Майами-Бич уже в начале двенадцатого.
— Встретимся утром, — сказала она. — Позвоните мне в номер
316.
— Обязательно, — ответил я и, забрав свою сумку из машины,
убил в баре около десяти минут за стаканом мартини. Потом взял такси, которое
доставило меня в «Золотой рог». В ноябре в Майами затишье, так что я не
беспокоился насчет номера. И действительно, мне предложили комнату с видом на
океан, если я ничего не буду иметь против.
— Третий этаж, если можно, — попросил я.
Заполнив регистрационную карточку, я последовал за
рассыльным через внутренний дворик, мимо иллюминированного бассейна и пальм,
увешанных гроздьями разноцветных лампочек.
Мы вошли в коридор левого крыла и поднялись по лестнице на
третий этаж.
Мой 312-й находился за углом от ее номера.
Он напоминал мне тот, что я занимал раньше, — стены
бирюзового цвета, бежевый ковер, слишком длинная кровать. Покрывало на ней было
цвета хурмы — так же, как и портьеры, от потолка до пола обрамляющие эркер. Душ
и ванна были облицованы изразцами все того же цвета.
