Четверть часа спустя они сидели в уютной угловой кабинке той
самой таверны, из которой звонил Аззи. Хозяин подал им коктейли: мятный с
ликером для Винни, «Прощальный Кубок Демона» для Аззи. Потягивая коктейли из
высоких стаканов, они вспоминали былое и перебирали всех своих общих знакомых:
старину Лисовского, служившего теперь главным механиком по ремонту «железных
дев»
[7]
в Отделении Вечных Мук, сеньориту Мари-Хуану, личного
секретаря Асмодея,
[8]
и совсем еще молоденького
Лисса-Чернобурова, который сперва был помощником младшего повара в ресторане
«Зло-Деи», а теперь состоял при заместителе заведующего поставками провизии для
всей Адской кухни. В огромном камине, возле которого находилась их кабинка,
весело плясал огонь; негромкое потрескивание горящих поленьев вплеталось в
протяжный мотив старинной баллады о Трое, которую вполголоса напевал слепой
старик, сидевший в углу. Слепой перебирал своими длинными пальцами струны лютни
– их нежный звон несколько смягчал суровый напев героической баллады.
– Ах, Аззи, мы чудесно провели время, но, к сожалению,
мне пора возвращаться к своим бумагам, – прощебетала Винни, осушив
несколько стаканов мятного коктейля. – Надеюсь, это не последняя наша
встреча. Ты мог бы заглядывать почаще.
– Спасибо, крошка. Кто знает, может быть, мне и удастся
выкроить несколько свободных часов в ближайшем столетии… Послушай, Винни, у
меня есть к тебе небольшая просьба. Если ты не откажешься ее выполнить, то тем
самым окажешь мне огромную услугу. Я пишу одну статейку для «Сатаник Таймс».
Она посвящена условиям договоров и соглашений меж силами Добра и Зла. Один из
таких договоров пока еще не опубликован ни в каких открытых источниках
информации. Кажется, он связан с нынешней Тысячелетней Войной.
– Я догадываюсь, что ты имеешь в виду. Дня два тому
назад я получила этот договор – его нужно было внести в каталог хранящихся у
нас документов, а затем сдать в архив.
– Мне бы хотелось взглянуть на него.
Винни встала со своего мягкого кресла, собираясь уходить.
Она была очень миниатюрным созданием – даже меньше среднего роста маленьких
чертенят. Модная стрижка «под фею» подчеркивала своеобразный овал ее
заостренного к подбородку лица, что придавало ему сходство с сердечком. Но
живые черные глаза Винни, прикрытые длинными пушистыми ресницами, заставляли
забыть о таких мелких недостатках ее внешности, как слегка вздернутый нос и
чуточку широковатые скулы.
– Я принесу его сюда, как только мне удастся выкроить
свободную минутку. Например, во время следующего перерыва. Ты подождешь?
– Винни, ты прелесть! Поскорее, пожалуйста! –
воскликнул Аззи.
И Винни выпорхнула из таверны, качнув бедрами так, что ее
коротенькая юбочка взметнулась, высоко обнажив стройные ноги. Аззи уселся
поудобнее и стал терпеливо ждать. Часы тянулись медленно. Время от времени в
таверну заглядывали мелкие чиновники из Министерства Внутренних Адских Дел –
перекусить и послушать местные сплетни. Было довольно темно – такой полумрак
обычно окутывает землю в дождливые дни поздней осени. Временами моросил дождь –
редкие капли барабанили по просвинцованным стеклам таверны. Аззи лениво
перелистывал страницы старого еженедельника «Инфернал Интернал Таймс» –
журнала, принадлежащего Министерству Внутренних Дел Ада. Без всякого интереса
просматривая заметки, где рассказывалось о событиях двухнедельной давности, он
потягивал из маленькой чашечки кофе по-дьявольски. Рецепт приготовления этого
напитка в общем мало отличается от обычного, за исключением одной детали: при
варке кофе по-дьявольски в кипящий кофе обычно добавляется кокаин. Этот сильный
наркотик не только не запрещен на территории Инферно, но, напротив,
рекомендован к употреблению: существует особый закон, вменяющий в обязанность
чиновникам Министерства Внутренних Дел Ада проверять его концентрацию в винах,
которыми причащаются во всей Преисподней.
Наконец, когда терпение Аззи уже начало иссякать, на пороге
таверны появилась Винни.
– Я принесла договор! Но я не могу отдать его тебе даже
на несколько часов – мне надо будет вернуться и положить этот документ на место
как можно скорее, пока его не хватились.
И она передала Аззи плотный хрустящий пакет.
– Спасибо. Мне нужно всего лишь взглянуть на него – это
займет не более нескольких минут.
Достав из пакета несколько свитков пергамента, он осторожно
развернул их. Винни аккуратно придерживала концы листов снизу, чтобы Аззи
удобнее было читать. Быстро просмотрев несколько документов, демон наконец
нашел то, что искал: договор между Фаустом и Мефистофелем. Все длиннейшие
формулировки пунктов договора были выписаны чересчур подробно и аккуратно, так
что у Аззи возникло интуитивное ощущение хитрой ловушки, скрытой за этими
громоздкими фразами. Он начал внимательно читать документ:
«Настоящим договором утверждается, что Иоганн Фауст,
проживавший в различных городах Земли, и в настоящий момент предположительно
находящийся в Кракове…»
А чуть ниже в скобках было сделано примечание:
«Вышеназванный Фауст собственной персоной, или тот, кто
носит это имя».
Тот, кто носит это имя?
Чуткий нюх подсказал Аззи, что именно здесь собака зарыта.
Это маленькое дополнение могло служить для признания
лже-Фауста законным действующим лицом в предстоящих испытаниях, исход которых
должен разрешить Тысячелетний Спор Добра и Зла.
Но если участником этого Спора мог стать любой из смертных,
зачем тогда нужно было упоминать имя доктора Фауста в самых первых строках
важнейшего документа?
Аззи пропустил несколько строк, переходя к пунктам, подробно
излагавшим условия сделки.
«…каковой Фауст (Какой именно? – подумал Аззи)
обязуется предоставить свою персону для участия в пяти экспериментах, условия
которых изложены в приложении к данному документу. В каждой из вышеупомянутых
пяти ситуаций Фауст будет поставлен перед некоторым выбором, где он должен
будет действовать без каких-либо дополнительных указаний и инструкций со стороны.
Единовластным судьею этих событий назначается Ананке, которая будет
рассматривать действия Фауста с точки зрения Добра и Зла, Света и Тьмы, а также
других взаимопротивоположных категорий, в рамках которых может быть разрешен
данный Тысячелетний Спор.
Нижеследующим особо оговаривается, что во время проведения
вышеозначенных экспериментов вышеназванный Фауст будет руководствоваться в
своем выборе исключительно собственной свободной волей (в том смысле, в каком
этот термин обычно истолковывается)…»
Отложив пергамент в сторону, Аззи спросил:
