Книга Внедрение, страница 43. Автор книги Андрей Константинов, Евгений Вышенков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Внедрение»

Cтраница 43

– Ты чего?! – спросил Егор, поняв, что парень запустил в его дверь своим башмаком.

– Ничего! – с вызовом откликнулся задержанный. – Граждане начальники, мать вашу! Вы долго этот беспредел продолжать будете?! Между собой собачитесь – аж в коридоре слышно, кто какой бабе звонил! А я четвертый час непонятно почему прикованный кукую, сейчас обосрусь уже – никто почему-то мою личность установить не может! Почто лютуете-то?!

– Ты че, – вскипел Якушев. – В рыло захотел?!

Егор вообще не знал, кто этот человек, но его выходка попала, что называется, в настроение. Штукин едва успел перехватить руку опера:

– Э!! А ты чего на нем срываешься?! Давай уж сразу на мне! Ты чего, действительно, творишь? Ни хера просто так человека часами прикованным держать?

– А я здесь при чем?! – окрысился Якушев. – Я его, что ли, приковывал?! Я не знаю, чей он!

Егор вырвал руку и отпихнул Штукина. Тот отвечать не стал, лишь дернул брезгливо губой, а потом заорал на весь отдел:

– Эй, станичники! Кто страдальца в железы заковал? Чье тулово на лавке?!

На вопль из своего кабинета выглянул Уринсон. Боря жевал батон и поэтому вид имел сосредоточенный:

– Чего орать-то? Этого хмыря Володька приволок, они на улице посрались, а у красавца с собой документов не оказалось… Вовка и пристегнул его – на предмет установления личности и вообще… Чтоб меньше выражался в общественных местах…

– Понятно. Педагогическая поэма.

– Ну… типа того, ничего – часок посидеть, подумать – никому еще не вредило.

– Да какой часок! – заорал, подскочив на скамье, задержанный. – Я тут уж четыре часа загораю!!

– А где Вовка? – спросил у Уринсона Штукин.

– А они махнули на Средний – там, на углу 15-й [38] , кажись, разбой с убоем…

Валера покачал головой:

– Кажись… Вы, пацаны, кажись, немного охуели в атаке. Боря, дай ключ!

Уринсон пожал плечами и молча дал ключ от наручников. Штукин, зло сопя, начал отстегивать задержанного. В этот момент Якушев не выдержал и спросил:

– Так зачем ты ей все-таки звонил?

Валера выпрямился, отдал наручники и ключ Уринсону и внятно, как для дебильного, отчеканил:

– Зачем я ей звонил – это мое личное дело! Понял?

Задержанный посмотрел на них и зло дернул губой, но Егору показалось, что он усмехнулся. Якушев схватил парня за воротник и потащил к выходу.

– Э-э-э! – заорал тот. – Погодь, тапку отдайте!

Егор вышвырнул человека за порог, сходил за кроссовкой и тоже выкинул ее за дверь. Потом молча обошел Штукина, как неодушевленный предмет, и проследовал в свой кабинет. Через несколько секунд входная дверь в отдел хлопнула еще раз, и Якушев понял, что Валерий ушел…


…Егор был очень зол на себя. Все было сделано неправильно. Либо он, Якушев, не нашел общий язык с нормальным человеком, который действительно заходил помочь, либо не задал грамотные вопросы человеку ненормальному – не дал возможности соврать, чтобы потом поймать на этом вранье…

Со злости Егор даже сломал карандаш. Он не мог понять: хороший Штукин или плохой. Слишком неожиданным был визит бывшего опера и слишком быстро их беседа вошла в непредсказуемое русло. Якушев попытался было вернуться к распечаткам, но не смог – мешали неперегоревшие эмоции. Тогда Егор плюнул и пошел к Борьке Уринсону пить кофе, чтобы за беседой о том о сем поспрашивать еще невзначай и о Штукине. Боря охотно согласился потрендеть с Якушевым, поскольку уже и сам малость заработался. Про Штукина Уринсон рассказывал спокойно и больше хорошо, но вот когда дошел до обстоятельств увольнения из органов – тут и ждал Егора сюрприз. Оказалось, что Валера и был тем самым опером, которого чуть не убили в лифте вместе с Денисом Волковым. И из ментовки его вытурили за «сомнительные связи». Уринсон сказал, что Валера от этого мало что потерял, а может быть, даже, наоборот, выиграл, поскольку «люди Юнкерса его не бросили, пригрели и нормально трудоустроили». Вообще, оказалось, что Егор – последний, кто этого не знал.

Потрясенный Якушев позвонил поздно вечером Денису и осторожно поинтересовался его мнением о Штукине. Волков, обычно очень сдержанный в оценке людей, отозвался о Валерии очень хорошо и, в свою очередь, поинтересовался – в чем причина интереса Егора. Якушев объяснил, что работает на месте Штукина. Денис удивился тому, насколько тесен мир, и сказал, что Валерий – «парень крепкий и перспективный». Егор на это ничего не ответил и перевел разговор на другую тему.

Попрощавшись с Волковым, Якушев позвонил Зоиному мужу и долго уточнял у него, какие номера телефонов из распечаток ему знакомы.

Потом Егор еще полночи сидел над распечатками, смотрел в бумаги, но все время видел перед собой лицо Зои.

Заснуть опер сумел лишь под утро.

А на следующий день его ждал еще один сюрприз. Ближе к полудню ему в кабинет перезвонил сотрудник Василеостровской прокуратуры и сообщил, что в рабочем столе и сейфе Зои Николаевны ничего интересного не обнаружено: взятые на проверку дела, цена которым три копейки, жалобы на оперов, пара писем от сумасшедших и один анонимный опус.

– О чем? – вяло поинтересовался Якушев.

– О том, как Штукин из вашего отдела присвоил себе шедевры искусства мирового значения. Белиберда, в общем, – ответил собеседник на другом конце провода.

Егор чуть не подскочил на месте, но, памятуя о недавнем дурацком и непрофессиональном разговоре со Штукиным, смог взять себя в руки и спросить спокойно, а отчасти даже и равнодушно:

– Никаких тайн?

– Абсолютно.

– Я забегу, гляну на эти бумажки… Мне для справки нужно.

– Забегай, – также равнодушно согласился собеседник Якушева и положил трубку.

В прокуратуру Егор рванул немедленно. Там он скрупулезно, но флегматично пересмотрел стопочку жалоб и дошел до бумаги на Штукина. Якушев спросил разрешения сделать ксерокопии – ему разрешили, но крайне неохотно, так как картридж в копировальной машине умирал. Да и вообще, показывать оперу внутренние бумаги, а уж тем более позволять их копировать – на это сотрудники прокуратуры никогда бы не пошли, но в данном случае обстоятельства были особые. Исчезновение Николенко наделало много шума, а искать ее мог только земельный опер, поскольку даже уголовного дела по факту пропадания без вести не было возбуждено.

Егор аккуратно сложил листы ксерокопий в папочку и крепко прижал ее к себе:

– Пусть будут.

Сотрудник прокуратуры недовольно крякнул:

– Основная забота – как бы толщину ОПД увеличить!

Якушев на это почти хамство реагировать не стал, хотя товарищ из прокуратуры был дважды не прав – во-первых, Егор работал по-настоящему, как зверь, а во-вторых – никакого ОПД не было, так как его не завести без возбужденного уголовного дела. А уголовное дело, как уже говорилось выше, не возбуждали – все надеялись на мифический загул, хотя, исходя из личности пропавшей, его быть не могло…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация