Поскольку Гришин являлся одним из руководителей «ТКК» (хоть и не первым заместителем, но все-таки), то он был в курсе того, когда намечалась вывозка контейнеров с «Абсолютом». В общем, кладовщик долго не мог понять, почему Дмитрию Николаевичу стало как-то нехорошо… Потом, правда — и очень скоро, надо отметить — нехорошо стало и самому кладовщику, да что толку-то… «Шухер» в фирме «ТКК», конечно, поднялся ужасный — бывшие офицеры вспомнили прежние свои навыки (а их, заметим, утратить до конца невозможно, настолько они входят в кровь) и в течение суток сделали то, на что официальным правоохранительным органам потребовалось бы несколько дней: они нашли и опросили всех, кого только можно было найти и опросить.
В частности, неимоверно быстро из пяти крановщиков, работавших 30 апреля, был установлен один, осуществлявший непосредственно погрузку контейнеров на грузовики «таможенного перевозчика» — ничего вразумительного из крановщика, которого некий «чувак» нанял на хорошо проплаченную «сверхурочную», вытрясти не удалось, потому что работяга действительно ничего не знал и не понимал, что от него хотят… Шоферы «таможенного перевозчика», нанятого неким представителем латвийской фирмы «Дана», тоже только плечами пожимали: «А то что? Нам сказали — мы поехали… А бумаги все у того парня-латыша были, этот урод и банковал… Мы предупреждали, что у нас латвийских виз нет… Так он в Пыталово уже, в зоне контроля, в таможню сбегал, документы с отметками принес — и все… Коробочки на грузовики с латышскими номерами перекидали краном — мы и поехали назад…»
Само собой, вывернули наизнанку и кладовщика — с тем же, примерно, результатом… Неофициальный опрос таможенной смены также ничего не прояснил. Груз исчез бесследно — остались только фальшивые бумажки… Нет, представитель латвийской фирмы «Дана», конечно, был отфиксирован — у него же все-таки и паспорт смотрели, и все такое… Беда в том, что, как оказалось, паспорт этот на самом деле принадлежал гражданину, мирно скончавшемуся еще полгода назад… А что касается фирмы «Дана», о которой бывшие чекисты, используя старые связи, сумели навести справки довольно быстро — выяснилось, что такая фирма действительно была зарегистрирована в Риге в июне 1992 года, но довольно быстро обанкротилась и прекратила свое существование еще в 1993 году…
Тем не менее, бывшие «комитетчики» не сдавались и продолжали поиски, к которым сразу же подключилась и Служба безопасности порта — по личному указанию ее начальника, Анатолия Валентиновича Бессонова, офицера «действующего резерва» ФСК.
Правда, официального заявления в милицию руководство ТКК после короткого совещания решило пока не делать — по вполне понятным причинам… Ведь в этом случае пришлось бы называть конечного получателя — многострадальный узбекский торговый дом «Абдулаев и К», который был такой же липой, как и злодейская латышская фирма «Дана»… Но через неофициальные контакты местную милицию к оперативно-розыскному процессу все-таки привлекли, сотрудникам (надежным и проверенным) даже для «стимуляции» тысячу долларов на руки раздали, и они ретивость проявили — но не сыскался проклятый «Абсолют» и все, хоть ты тресни!
Но еще до того, как поиски пропавшей (а точнее, похищенной) партии водки были развернуты «в полном объеме», вечером 3 мая генеральный директор «ТКК» Дмитрий Максимович Бурцев позвонил майору Назарову и попросил о срочной встрече. До Аркадия Сергеевича слух о пропаже двадцати пяти контейнеров еще не докатился, поэтому майор, не имевший никаких известий от Ващанова, удивился и встревожился — в речи Бурцева явно присутствовали нервозные интонации, нехарактерные для этого обычно спокойного и выдержанного человека.
Назаров, разумеется, на встречу согласился, но перед тем, как отправиться на нее, начал названивать бывшему первому заместителю начальника РУОПа. Отыскать Геннадия Петровича не удалось — в офисе «ОРБ-сервиса» отвечали, что руководитель заболел, дома у Ващанова трубку сняла, видимо, жена, сказавшая нервно, что супруг в отъезде, а «Дельта» отставного полковника откликалась равнодушным женским голосом, сообщавшим, что «телефон вызываемого абонента выключен или находится вне зоны обслуживания». Безуспешные поиски Ващанова вкупе с явной обеспокоенностью в голосе Бурцева, естественно, оптимизма Назарову не прибавили — и на встречу с генеральным директором «ТКК» майор отправился, снедаемый самыми дурными предчувствиями.
И они, надо сказать, Аркадия Сергеевича не обманули. Правда, в самом начале встречи, проходившей все в той же «Шайбе», Назаров испытал некоторое чувство облегчения — когда Бурцев без особых предисловий сообщил, что они в дерьме по уши и что какие-то пидоры похитили весь объем поставки «Абсолюта». Аркадию Сергеевичу стоило большого труда сдержать свои эмоции — ведь он, как уже объяснялось, опасался прежде всего «контроля» за этой партией водки со стороны своих же коллег… А теперь, когда водки в порту больше нет, когда его план удался — теперь совсем другое дело… Непонятно, правда, почему Ващанов не отзвонился до сих пор, если он организовал вывоз уже 30 апреля… Минуточку… Как это тридцатого?! Никак Ващанов не мог этого сделать — ведь он, Назаров, его только двадцать седьмого «зарядил»… И каким бы шустрилой Гена не был — но за двое суток просто невозможно подготовить и осуществить такую операцию… Или все-таки возможно? Но почему же он тогда не позвонил?
Все эти мысли вихрем закружились в голове майора, остававшегося внешне спокойным и невозмутимым — в отличие от какого-то помятого и дерганого Бурцева, бесцветным голосом рассказывавшего о мудаках-шоферах, доставивших груз в Пыталово, о непонятной латвийской фирме «Дана» и о других прискорбных подробностях «похищения века»… Вот тут чувство первоначального облегчения и вовсе покинуло Назарова — потому что, по его-то плану, водка должна была идти как бы в Брянск, а не в Латвию… И при чем здесь фирма «Дана», если задумывалось изобразить получателем «Эко-плюс»? Майор так растерялся, что даже не удержался и переспросил:
— Пыталово? Почему Пыталово? — удивление в его голосе, пожалуй, было чуть больше, чем следовало, но Бурцев не обратил на это внимания — мужик и сам удивлялся, не переставая.
— Откуда я знаю, почему, — устало ответил Дмитрий Максимович, ослабляя душивший его узел галстука. — Наверное, у них там завязки свои на таможне, у этих сук… Мы ребят туда уже отправили, они там, конечно, попробуют поковыряться, но, ты же понимаешь…
Назаров кивнул. Шансов выяснить что-то на Пыталовской таможне у людей Бурцева действительно практически не было — бывшие сотрудники, они и есть бывшие сотрудники, с ними могут вообще не захотеть разговаривать. При таком раскладе и действующие-то, скорее всего, в стенку уперлись бы… Дмитрий Максимович закурил, а потом, тяжело вздохнув, поднял глаза на Назарова:
— В общем, такие вот говенные дела, Аркадий… Я перед тобой щеки надувать не буду — ты мужик грамотный, сам все прекрасно понимаешь… На этом этапе за партию «Абсолюта» отвечаю я… Точнее, фирма… Если мы пропажу не отыщем — то и долг на нас ляжет, как на не обеспечивших сохранность… Такие деньги платить — это если и не полный крах для нас, то почти полный… Я знаю, у тебя были виды на нас… как и у нас на тебя… Я все договоренности помню… Так вот — чтобы они не потеряли смысл… Я тебя просто по-товарищески прошу — помоги, чем можешь… Подключи все свои оперативные возможности — дело-то, в конце концов, почти общее… Я тебя знаю — ты никогда раньше на такое не шел, я бы и просить не стал… Но ведь тут-то — случай, можно сказать, особый… А? Мы сейчас любой помощи рады будем…
