— Мы никогда не говорили о своих родственниках. Помнишь?
— Да. Но теперь ты озадачил меня. Кто такой этот Маска? Я,
кажется, помню, ты уже упоминал о нем. На самом деле это Шару Гаррул, не так
ли?
Я покачал головой.
— Когда я извлек твою мать из цитадели, она там стояла рядом
со стариком, таким же парализованным, с вырезанной у него на ноге надписью
РИНАЛЬДО. Я в то время обменивался с Маской заклинаниями.
— Крайне странно, — подтвердил свое мнение Люк. — Значит, он
узурпатор. И именно он подсунул мне наркотик?
— Это кажется наиболее вероятным.
— Значит, мне тоже требуется свести с ним счеты, помимо
положенного ему за то, что он сделал с матерью. Насколько крепкий орешек этот
твой братец Юрт?
— Он опасен. Но также и несколько неуклюж. По крайней мере,
каждый раз, когда мы дрались, он оставлял на месте схватки кусок себя.
— Возможно, он учится на ошибках.
— Это верно. И теперь, когда ты помянул об этом, мне вспоминается,
что он сказал сегодня нечто довольно непонятное. Он сказал, что вот-вот станет
очень могучим.
— Эге… — протянул Люк. — Похоже, он служит этому Маске
подопытным кроликом.
— Для чего?
— Ключ к мощи, приятель. В цитадели, знаешь ли, бьет
постоянный пульсирующий источник чистой энергии. Эта штука проходит между
Отражениями. Происходит это из-за врезавшихся там друг в друга Четырех Миров.
— Знаю. Я видел его в действии.
— У меня такое ощущение, что этот Маска все еще учится
управлять им.
— Когда мы с ним встречались, он управлял им весьма неплохо.
— Да, но тут дело более хитрое, чем вставлять затычку в
торчащую из стенки трубу. Есть всякие тонкости, которые он, вероятно,
только-только заметил и исследует.
— Какие, например?
— Искупавшийся в источнике человек, если он был при этом
должным образом защищен, сможет творить чудеса в смысле силы, выносливости и
магических способностей. Человеку с опытом этому обучиться легко. Я сам через
это прошел. Но в лаборатории старого Шару лежали его записи и они рассказали
еще кое-что — о способах заменить часть тела энергией, или накачать в тело
энергию, как в аккумулятор. Это очень опасно. Вполне возможно, что может
наступить смертельный исход. Но если получится, то это сделает тебя кем-то
особенным, каким-то суперменом, своего рода живым Козырем.
— Я уже слышал это термин, Люк.
— Вероятно, — отозвался он. — Мой отец проделал этот
процесс, использовав в качестве подопытного самого себя.
— Вспомнил! — воскликнул я. — Корвин утверждал, что Бранд
стал своего рода живым Козырем. Из-за чего его стало почти невозможно пришить.
Люк скрипнул зубами.
— Извини, — сказал я. — Но я слышал об этом именно так. Вот,
значит, в чем заключался секрет могущества Бранда…
Люк кивнул.
— У меня такое впечатление, что этот Маска думает, будто он
знает, как это проделали, и готовится проделать то же над твоим братцем.
— Дерьмо! — выразился я. — Только этого мне не хватало. Юрт
в качестве магического существа или стихийной силы — или чем еще там он может
стать. Это серьезно. Сколько ты знаешь об этом процессе?
— О, теоретически я знаю его почти весь. Однако, я не стал
бы экспериментировать с ним. По-моему, он отнимает у тебя что-то от твоей
человечности. После этого тебе уже в общем-то начхать на прочих людей и на
человеческие ценности. Я думаю, это и есть то, что случилось с моим отцом.
Что я мог сказать? Может быть, последнее его утверждение и
было правдой, а может и нет. Я был уверен, что Люку хотелось бы верить в
какую-то внешнюю причину отцовского предательства. И знал, что никогда не стану
возражать ему в этом, даже точно зная, что это так. И поэтому я рассмеялся.
— В случае с Юртом, — усмехнулся я, — не будет никакой
возможности заметить разницу.
Люк улыбнулся, затем сказал:
— Ты можешь погибнуть, выступив против подобного противника,
да еще вкупе с колдуном на их же поле.
— А какой у меня выбор? — огрызнулся я. — Они охотятся на
меня. Лучше сделать ход сейчас. Юрт еще не прошел этой обработки. Сколько на
нее требуется времени?
— Вообще-то предварительные действия довольно сложны, но
подопытный не обязан присутствовать при некоторых из них. Все зависит от того,
насколько далеко Маска продвинулся с этой работой.
— Значит, мне лучше поторопиться со своим ходом?
— Я не дам тебе сунуться туда в одиночку, — решил он. — Это
может превратиться в самоубийство. Я знаю этот Замок. И к тому же у меня стоит
лагерем в Отражении небольшой отряд наемников, готовых кинуться в бой по
первому требованию. А если мы сможем привлечь их к делу, они сумеют отвлечь
стражу, а может, даже разделаться с ней.
— Те необычные боеприпасы будут там действовать?
— Нет. Мы это испробовали, когда я устроил атаку на
дельтапланах. Придется драться врукопашную. Может, пригодятся полицейские
мачете и доспехи. Мне надо будет подумать над этим.
— Мы можем воспользоваться Лабиринтом, чтобы проникнуть
туда, а вот войска не смогут… Карты для этого места ненадежны.
— Знаю. Над этим мне тоже придется подумать.
— Значит, против Юрта и Маски придется выступать нам с
тобой. Если я расскажу об этом другим, они постараются задержать тебя до тех
пор, пока не вернется Рэндом, а тогда может быть слишком поздно.
— Знаешь, — улыбнулся он, — там моя мать действительно может
оказаться полезной. Она знает об этом Ключе больше моего.
— Нет! — воспротивился я. — Она пыталась меня убить.
— Спокойно, старик. Спокойно, — сказал он. — Выслушай меня.
— Кроме того, она проиграла Маске при последней встрече. Вот
поэтому-то и служит вешалкой.
— Тем более, у нее есть причины быть осторожнее. В любом
случае, тут требуется хитрость, а не умение. А в этом она мастерица. Маска,
должно быть, захватил ее врасплох. Она была бы настоящим бойцом, Мерли.
— Нет! Она хочет умертвить нас всех.
— Уточним, — возразил он. — После смерти Каина все остальные
являются символическими врагами. А Маска — настоящий враг, отнявший кое-что у
нее и все еще владеющий отнятым. Дай ей выбор, и она нападет на Маску.
— А если мы победим, она потом переключится на Амбер.
— Вовсе нет, — возразил он. — В этом-то и заключается вся
красота моего плана.
— Я не хочу о нем слышать.
